Сон с четверга на пятницу - Антон Грановский
Шрифт:
Интервал:
Она ощерила окровавленные зубы и вдруг плюнула кровью ему в лицо. Гуськов отшатнулся. Молча вытерся рукавом пиджака. Гизельс стала подниматься с пола. Он шагнул к ней и хотел ударить ее кулаком по лицу, но на этот раз более быстрой оказалась Гизельс. Несмотря на большой вес, она кошкой бросилась на Гуськова и вцепилась ему зубами в щеку.
Начальник охраны взвыл от боли и закрутился на месте, пытаясь оторвать от себя сумасшедшую. На помощь ему подоспел Семенов. Он принялся молотить женщину кулаками по почкам.
— Прекратите! — побледнев и взмокнув от ужаса, кричал доктор Макарский. — Прекратите!
Наконец Семенов оторвал сумасшедшую от своего босса и сбил ее с ног. Дарья Гизельс упала на пол, но тут же приподнялась и выплюнула изо рта кусок окровавленной плоти. Потом запрокинула голову и захохотала.
Гуськов достал из кармана платок и прижал его к изуродованной щеке, шагнул к женщине. Он пнул всего раз, но удар носка ботинка пришелся Дарье Гизельс в висок. Смех оборвался, женщина опрокинулась на пол и затихла.
— Твою мать… — хрипло выругался Гуськов.
Он нагнулся, поднял с пола кусок собственной плоти, потом прошел к холодильнику, открыл дверцу морозильной камеры и положил ошметок туда.
— Боже! — выдохнул Макарский, сидя возле распростертой на полу женщины и пытаясь нащупать на ее белой шее бьющуюся жилку. — Что вы наделали? Она мертва!
— Тише, доктор, — прохрипел Гуськов. — Не поднимайте вой.
Макарский отвел взгляд от трупа Дарьи Гизельс и уставился на Гуськова.
— Не поднимать вой? — глаза доктора гневно сверкали. — Как я это объясню?
— Просто. Сумасшедшая маньячка решила покончить с собой и разбила себе башку об стену.
— Разбила? Об стену? Вы смяли ей череп, как яичную скорлупу!
Гуськов, продолжая прижимать платок к окровавленному лицу, пожал плечами:
— Она действовала в состоянии аффекта. Билась головой о стену, пока не разломала себе череп. И хватит об этом. Лучше займитесь моей щекой. Я не собираюсь ходить с дырявой мордой.
— Но это тело…
— Тело подождет, — сухо проговорил Гуськов. — А я — нет. Семенов, постой в коридоре и никого не впускай!
Охранник, потрясенный, но старающийся держаться спокойно, вышел из кабинета.
Макарский поднялся на ноги.
— Нужно отвезти вас в хирургическое отделение, — дрожащим голосом сказал он.
Гуськов покачал головой:
— Нет. Вы сами все сделаете. Никому ничего не объясняя.
— Но я не хирург.
— Вы все сделаете, — веско повторил Гуськов. — У вас тут есть антисептики и набор для экстренной помощи. Приступайте!
— Готово?
— Да, — сдавленно и тихо произнес Макарский. — Можете посмотреть.
Гуськов взял со столика зеркальце на деревянной ручке и поднес его к лицу. Внимательно оглядел пришитую щеку и, нахмурившись, проговорил:
— Выглядит хреново.
— Я вам говорил, что я не хирург.
Гуськов перевел взгляд с зеркальца на лицо доктора. Тот сжался под его взглядом.
— Ладно, сойдет. Главное, чтобы не отвалилась, а с остальным разберусь позже.
Макарский, бледный, напуганный, пролепетал:
— Я должен забинтовать вам лицо.
— Не надо забинтовывать. Просто наложите кусок бинта и приклейте его пластырем.
— Хорошо.
Доктор вновь взялся за работу. Через несколько минут все было сделано. Гуськов вновь тщательно осмотрел свое лицо.
— Страшнее, чем я ожидал, — произнес он с холодной усмешкой. — Но лучше сделать было нельзя, верно?
— Верно.
— Ладно. Теперь нужно заняться трупом.
Гуськов поднялся со стула, быстро пересек кабинет и приоткрыл дверь.
— Семенов, войди! — скомандовал он.
Дождался, пока охранник войдет в кабинет, закрыл за ним дверь и сказал:
— Поможешь мне разобраться с мусором.
— С каким мусором? — тупо спросил Семенов.
Гуськов улыбнулся:
— Ну, какой бывает мусор, Семенов? Грязный. Обычный грязный мусор. Вон он лежит.
Семенов взглянул на труп Дарьи Гизельс.
— Ты ведь знаешь, кто это? — спросил Гуськов.
Охранник разлепил губы и тихо произнес:
— Да. Это Дарья Гизельс. Маньячка и убийца.
Гуськов покачал головой:
— Нет, неправильно. Она была маньячкой и убийцей. А теперь она груда паршивого мяса, и люди могут вздохнуть спокойно. Ты ведь не будешь по ней плакать, Семенов?
— Нет.
— Молодец. И никто не будет. Особенно родственники тех, кого она убила и сожгла. А теперь слушай, как было дело. Эта тварь выбралась из своей палаты, прокралась в кабинет доктора и набросилась на него. Доктор стал звать на помощь. Ты был в коридоре и услышал его крики. Ты ведь слышал его крики, Семенов?
— Э-э… да.
— Ты влетел в кабинет и попытался схватить ее. Но она вырвалась. Она была очень сильной женщиной. Сколько в ней? Килограмм сто?
— Наверное.
— Вот видишь. А в тебе сколько?
— Восемьдесят пять.
— Восемьдесят пять, — повторил Гуськов. — Против ста. Ну, как ты мог ее удержать?
— Никак.
— Верно. Ты пытался урезонить эту психопатку, но она кинулась в драку. Во время потасовки она ударилась головой об стену. Это вышло совершенно случайно. Понимаешь?
— Да.
— И ты ни в чем не виноват. Доктор подтвердит, что все вышло само собой. Доктор, вы ведь подтвердите?
Глаза Макарского за стеклами очков истерично блеснули.
— На каком основании вы тут командуете? — дрожащим голосом воскликнул он. — Почему решили, что можете помыкать мной? Вы… Я… Я требую соблюдения субординации!
На лице Гуськова появилась холодная, неприятная усмешка.
— Э, да наш доктор здорово нарезался, — презрительно проговорил он. — С коньяком придется временно завязать, док.
— Вы здесь не начальник! — вымолвил Макарский, с ненавистью глядя на Гуськова.
— Я приставлен, чтобы наблюдать за вами, — спокойно произнес тот.
— Но это… это нонсенс! Я не пациент!
— Наблюдать за тем, чтобы вы не наделали глупостей, — пояснил Гуськов. — Да вы и сами это знаете.
Макарский хотел что-то сказать, но лишь сжал пальцы в кулаки и прикусил нижнюю губу. Гуськов смотрел на него с жестокой иронией во взгляде.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!