Не жди, не кайся, не прощай - Сергей Зверев

Его спутник присел на корточки, изучая повреждения, полученные обоими автомобилями при столкновении. Улица была пустынна. Нормальные люди досматривали сладкие утренние сны. Подумав об этом, Константин улыбнулся. Он вспомнил, что джип принадлежит не ему, так что беспокоиться не о чем. Подумаешь, несколько вмятин и разбитые фары! Лишь бы голова на плечах сохранилась.

Скорее шутливо, чем сердито, он тоже толкнул оппонента. Так частенько ведут себя конфликтующие владельцы автомашин, не желающие пускать в ход кулаки. И ребятишки в песочнице.

– Не протягивай руки, – задиристо предупредил плешивый, – а то протянешь ноги!

Фраза, позаимствованная из какого-то старого фильма, развеселила Константина еще сильнее. Опьяненный недавней победой, он находился в том благодушном настроении, когда ни воевать, ни даже просто ссориться не хочется.

– Предлагаю разъехаться, – сказал он.

– А кто нам ремонт оплатит? – мрачно спросил приятель плешивого.

Вспомнив, что он находится за спиной, Константин стремительно развернулся таким образом, чтобы видеть обоих. Победа победой, а уши развешивать не стоило. Будь на месте этих безобидных парней враги, подобная неосторожность обошлась бы Константину очень дорого.

– А мне кто оплатит? – ответил он вопросом на вопрос.

– Что ж, тогда будем гаишников вызывать, – произнес плешивый, сунув руку в карман, однако не торопясь доставать оттуда телефон.

– Ты протрезвей сперва, – сказал ему Константин.

– Я не пьяный!

– Но и не трезвый.

– Ну, выпили, было дело, – согласился блондин, выпрямляясь во весь рост и отряхивая ладони. – Так не нажрались же.

– Ты это ментам объясни, – сказал Константин. – Зря вы в таком виде на дорогу выперлись. Остановят – так сотней баксов не отделаетесь.

– Не твое дело, – набычился плешивый.

– Ладно, не заводись. – Приятель толкнул его кулаком в бок. – Поехали лучше телок искать, пока по домам не разошлись. Слушай, друг, – он взглянул на Константина, – не подскажешь, где тут путаны стоят? Нас на объездную дорогу направили, да мы заплутали что-то.

«Не мудрено», – подумал Константин.

– Я этот район почти не знаю, – признался он. – И с проститутками дела не имею.

– Кто ж тебе дает, красивому такому? – поинтересовался плешивый.

Это он зря.

– Я тебя тоже могу красивым сделать, – предупредил Константин. – В два счета. Сам все узнаешь.

– Но-но! – выпятил грудь плешивый.

– Поехали, тебе говорят. – Приятель взял его за плечо и потащил к микроавтобусу. – А то действительно менты нагрянут. – Он улыбнулся Константину. И примирительно сказал: – Будь здоров, земеля. Не поминай лихом.

– Не буду, – усмехнулся Константин. – А вы бы, ребята, баиньки ложились. Никуда от вас девки не денутся.

– Без тебя разберемся, – процедил плешивый.

Микроавтобус завелся с третьей попытки. Тряхнув помятый «Хаммер», сдал назад, неуклюже развернулся и покатил в обратном направлении.

Константин обошел джип, оценивая повреждения. Передняя пассажирская дверца не открывалась, с одного колеса слетел колпак, задние фары полопались. Эстетика нарушена, а механика, надо полагать, не пострадала.

Усевшись за руль, Константин включил зажигание. Отъезжая от столба, он еще сильнее ободрал бок джипа, но не огорчился, а даже начал насвистывать какой-то веселенький мотивчик.

Несколько секунд спустя алый «Хаммер» катил дальше по пустынной утренней улице. Примагниченный к его днищу радиомаяк исправно посылал сигналы в эфир.

Би-ип… би-ип… би-ип… Вот он, областной террорист номер один! Ловите его! Держите! Хватайте!

Солнце, поднимающееся из-за далеких многоэтажек, было уже не красным, а золотистым. Посветлевшее небо наливалось голубизной, в которой носились неугомонные стрижи и ласточки.

Отойдя от окна, полковник Плющ принялся разминаться, поворачивая туловище вправо и влево, совершая экономные наклоны и такие же экономные приседания.

– Не страшны дурные вести, – запыхтел он, поднимая согнутые в коленях ноги, – начинаем бег на месте…

После небольшой зарядки ему стало легче. Сон отступил. Исчезла давящая ломота в висках. Заварив себе чаю, полковник уже вытянул губы трубочкой, когда ожил телефон. Звонил командир подразделения спецназа майор Жуков, доложивший о том, что запеленгованный внедорожник марки «Хаммер» движется по проселочной дороге в северо-западном направлении.

– Это в квадрате К-8, – сказал Жуков. – Вертолет летит прямо над внедорожником и постоянно передает нам точные координаты. Дистанция между мной и объектом около двух километров. Догонять?

Полковник сверился с электронной картой.

– Максимовку он проехал?

– Только что.

– Угу…

Плющ взялся за компьютерную мышку, чтобы уменьшить масштаб изображения. Судя по карте, на ближайшем семикилометровом отрезке дороги населенных пунктов нет. Но успеют ли спецназовцы настигнуть беглеца?

– Попробуйте догнать, – сказал Плющ. – Если не получится, зря не светитесь, продолжайте двигаться сзади.

– Получится! – азартно воскликнул майор. – Разрешите выполнять, товарищ полковник?

– Давай, Жуков. И помни, это крайне опасный тип. Он вооружен и будет отстреливаться до последнего патрона.

– Но вы говорили, что в плен его можно не брать.

– Можно не брать, – подтвердил Плющ.

– Тогда недолго он будет отстреливаться, – хохотнул майор Жуков.

– Ну, с богом.

Плющ перекрестился.

Ведя «Хаммер» по разбитой дороге, Константин пытался понять, отчего вдруг ему стало не по себе. Светило солнце, слева простиралось кукурузное поле, справа тянулась лесополоса, встречные машины попадались редко, никто Константина не обгонял, никто его не преследовал. Почему же так неспокойно на сердце? Почему тревога гложет душу, как собака – кость?

Было такое ощущение, что за ним следили. Кто? Откуда? Константин не мог ответить на эти вопросы, но ему казалось, что кто-то постоянно сверлит его взглядом.

Может быть, это просто чувство приближающейся опасности? Может быть, впереди его поджидают мусора или бандиты? В таком случае не стоит испытывать судьбу. Интуиция, в отличие от близких людей, почти никогда не подводит.

Высмотрев съезд на накатанную грунтовку, Рощин направил туда «Хаммер». После злополучного столкновения тот не утратил резвости, но начал дребезжать и тарахтеть, как деревенская колымага. Да и шум двигателя изменился. Порой чудились в нем какие-то незнакомые звенящие нотки. Будто электродрель работала не умолкая. Это раздражало.