Абсолем - Саша Глейзер

Вы знаете, что такое эволюция? Процесс, безусловно, естественный. Но этот процесс требует даже не десяток, а как минимум, сотню лет, он превышает срок жизни одного поколения. Проследить отдельно взятый пример процесса эволюции можно в учебнике биологии. А что вы скажете, если я признаюсь, что это происходило на наших глазах ежедневно. Я до сих пор не знаю, что послужило толчком, но Дино начал стремительно эволюционировать. Это неимоверно, каждую минуту приборы фиксировали у него появление новых клеток, которые, как кирпичики, постепенно строили его. Он развивался, как зародыш в утробе. Началось формирование внутренних органов. Как же он мучился, нам приходилось держать его в постоянной сцепке, чтобы он не навредил в первую очередь самому себе. Вряд ли кто-то способен представить, какую ломку пережил этот демон. И София страдала вместе с ним, часами просиживала в его конусе, пока он ревел от боли. И клянусь, в глазах демона была жалоба, обида. Весь конус был окроплён кровью, когда у Дино прорезался рот, затем зубы, совсем как у младенца. Ох, как же он ревел! И зубы такие странные, островатые, что было проблемой, ведь он ими искусал в тряпьё то, что должно было служить ему губами. Через несколько дней появилась выпуклость с прорезями — согласно тестам, она исполняла те же функции, что и человеческий нос. Потом ушные каналы. Сформировался зрачок, правда, вертикальный, как у кошек, я конечно же настоящих имею в виду, а не анидроидов. Особой проблемой стали ногтевые пластины — феноменальные защитные свойства, прочные как сталь. Ими он расчёсывал себя в кровь. Постепенно боль сменилась непрекращаемым зудом. То есть он проходил все стадии выздоравливающего организма. По сути, с ним происходила настоящая адаптация: поведенческая, морфологическая и физиологическая. Он приобрёл совершенно новые черты, присущие нашему виду, но, что удивительно, не потерял и предковых черт. В итоге перед нами возник совершенно новый вид демона. Я был в ужасе и счастлив одновременно. Как человек, я понимал, какую опасность несёт этот процесс. Но как учёный, я получил невероятный объект для исследований. Мы приложили все силы, чтобы информация не вышла за пределы нашей лаборатории, это не должно было стать достоянием общественности и тем более Лиги. Уж я-то отдавал себе отчёт в том, что она тут же накинет свои сети на наши исследования.

София практически переехала в лабораторию, да что там, мы все дневали и ночевали там. В этот момент я и заметил, что она сблизилась с моим сыном. Сказать, что я благословлял этот союз, — ничего не сказать. О лучшей дочери я и мечтать не мог. Сын буквально осыпал её цветами и подарками. Думаю, если бы не исследования, они бы не стали затягивать со свадьбой. Но София не могла оставить своего демона. Она полностью переоборудовала его конус. Теперь он был больше похож на номер в дорогой гостинице. Поверите ли, демон спал! Понимаю, звучит фантастически, тем не менее это сущая правда. Кроме того, он начал принимать пищу! Простейшую, правда: листья салата, некоторые овощи, фрукты, опять же овощные бульоны. Удивительно, но факт — Дино не переносил мяса. Он не принимал его ни в каком виде, недовольно воротя нос. И всё это время София кормила его с ложечки, чистила и нарезала фрукты и овощи и по кусочку отправляла ему в рот. Как профессиональная сиделка, София учила этого демона правильно ходить, а не передвигаться скачками, принимать пищу, пережевывая, а не заглатывая, пользоваться речевым аппаратом. Он быстро освоил простейшие слова, утверждения, отрицания, лёгкие вопросы. Удивителен был его голос — грубый и неуверенный, очень низкий, но без хрипотцы, проникающий. Он говорил одно слово, и оно надолго зависало в пространстве, смакуемое воздухом. Нет, не понять, если не услышать самому. Как же быстро он развивался в умственном и личностном плане. В отличие от обычного человека, мозг Дино задействовал шестьдесят процентов от своих возможностей, и впоследствии этот процент повышался. Как-то на начальной стадии обучения София заметила, что подопытный с маниакальной настырностью выкладывает из кубиков слово «абсолем». Ни один словарь, как старого времени, так и нового, не давал определения. Тогда мы забрали это слово себе. Мы создали новую демонологическую классификацию, добавив туда новый вид: абсолем — демон разумный, очеловеченный, способный к коммуникации. Этот термин я также подробно описал в своих исследованиях.

Удивительное дело, даже младшие лаборанты перестали бояться Дино, его не чурались даже охранники. Некоторые из них без страха заходили в прогулочный сектор, чтобы посмотреть, как София выгуливала его. Ну как выгуливала — гуляла. Они даже разговаривали. Дино уже ни к кому не проявлял агрессии, скорее любопытство, впрочем, его он проявлял по отношению ко всему. Другое дело, как он реагировал на Софию. Он заранее ощущал её появление, его обоняние было развито сильнее, чем у охотничьей собаки. Когда она была рядом, приборы фиксировали моментальное изменение в его настроении, уровень дофамина и еще одного неизвестного нам гормона существенно подскакивал, на полтора градуса повышалась температура его кожи. Кстати, о его кожном покрове нужно сказать отдельно. Он изменился, исчез яркий красный цвет, кожа посветлела. В какой-то момент она стала стандартного человеческого цвета, и я был уверен, что на этом изменения прекратятся. Но его кожа продолжала меняться и существенно бледнеть. Кровь совершенно не приливала, он был прямо-таки мертвецки бледен. И на этом фоне сильно выделялись его крупные потемневшие глаза, почти что чёрные. Его губы зажили, хотя «губы» громко сказано, они были настолько тонкие, что, считай, их почти и не было. Просто широкая тонкая прорезь, скрывавшая ряд острейших зубов. Удивительно, да? Зубы, как у него, первейший признак хищника. Во рту у него были скрыты настоящие жернова, способные перемолоть что угодно, а он даже не переносил вида мяса, никакого, ни птицу, ни свинину, ни говядину, даже рыбу отказывался принимать. Зато очень полюбил сырую морковь. Поначалу София протирала ее с сахаром, ну говорю же, совсем как с ребенком, потом он начал грызть её самостоятельно.

Все свои наблюдения я записывал очень подробно, не просто голые научные факты, но со своими ремарками и характеристиками, со своим видением ситуации. Ни в одной строчке я не выразил опасения касательно поведения этого демона, ни единым словом; наоборот, я с уверенностью заявлял, что этот красный рядовой — наш ключ к спасению, к завершению давнего противостояния человечества и демонов. В какой момент в его хрупком, не оформившемся сознании произошёл надлом? Я не знаю. Я обязан был заметить перемены в поведении подопытного, но я не заметил — и всю жизнь буду корить себя за это.

Дино больше не содержался в охранном конусе. Для него был специально оборудован целый сектор. Я не отрицаю, что он был нашпигован датчиками и камерами наблюдения. Всё это было, конечно. Но то было исключительно для научных наблюдений, а не для охранного надзора. Да, с Дино мы потеряли всякую осторожность и бдительность…

Я уже собирался уходить из лаборатории, когда сработала тревожная сирена. Это был красный код — высшая степень опасности. Все входы и выходы были моментально заблокированы. Вместе со старшим лаборантом Колосковым я оказался заперт в коридоре на минус третьем. Прошло минут пятнадцать, прежде чем красный код сменился на жёлтый. Это означало, что личные карты старшего научного состава вновь начинали действовать. Я сразу же разблокировал дверь и бросился к лифтам. Я нутром чувствовал, что мне нужно в сектор, в котором содержался Дино. У нас было много подопытных, гораздо опаснее его, но я чуть ли не на физическом уровне ощущал, что ЧП произошло в его сексторе. Пытаясь сохранять самообладание, я нажал на кнопку минус шестнадцатого этажа. О, как же долго он ехал. Эти семь секунд показались мне вечностью…