Леди для первых рыцарей - Лира Алая

Блейк нахмурился:

— Чтобы извлечь информацию из этих кулонов, требуется не менее десяти дней. И это самая большая скорость, которую демонстрировали на нынешний день.

— Я помог, — не стал скрывать сэр Рошкар. — Я не в первый раз сталкиваюсь с такими вещами, поэтому все прошло довольно быстро.

— А как же ваша клятва? — удивился Глен. — Вы уроженец Остеона, а не Далерии, вы сами говорили, что не можете вмешиваться в противостояние стран, потому что на вас есть определенные ограничения, установленные церковью. Разве помощь с кулоном не станет для вас проблемой?

— Не станет, — ответил сэр Рошкар. — Остеон — не высший приоритет, эти клятвы иногда возможно обойти. Я охраняю ее Величество Алисию с детства по всем заветам Остеона. Все, что прямо или косвенно способно повлиять на ее жизнь или здоровье, также становится приоритетной задачей. Леди Марион сейчас одна из тех, кто способен помочь Алисии, потому я могу вмешаться в ее дела без последствий для себя.

Я сразу поняла, кто этот мужчина передо мной — охраняет, высший приоритет, обращение без титула. Телохранитель Рошкар! У него была настолько поразительная репутация в Остеоне, что он был даже известнее самой Алисии. Говорили, что сэр Рошкар способен сражаться с десятком человек, что ни один убийца, которых отправляли ко второй принцессе, не остался в живых. Неудивительно, что с кулоном разобрались так быстро — помощь такого выдающегося человека огромна.

— Эй, Марион, можешь такие восхищенные взгляды кидать на меня, а не на постороннего мужчину? — жалобно спросил Глен. И пусть он шутил, но я заметила, что оттенок зависти присутствовал.

— Извините, — сказала я сэру Рошкару, чуть неловко улыбнувшись — Просто вы очень знамениты в Остеоне, я всего лишь удивилась, когда встретила вас лично. Прошу прощения за мое неуместное поведение. Ваша репутация бежит впереди вас.

— Магия меня раздери, Марион, мы в Далерии знамениты не меньше! И репутация у нас не хуже, — возмутился Глен, подходя ко мне.

— Давай не будем говорить о твоей репутации, — едко заметил Блейк.

— Мне следует узнать об этом больше? — поинтересовалась я. — Почитать или расспросить слуг?

— Вам, леди Марион, следует сделать несколько комплиментов своим мужьям, — сэр Рошкар улыбнулся добродушно. — Здесь это считается нормой — хвалить своих близких людей, так что не забывайте.

Я вопросительно посмотрела на Блейка, не уверенная, не подшучивает ли надо мной сэр Рошкар, но Блейк вполне себе серьезно кивнул. Я хотела добавить кое-что, но сэр Рошкар заговорил первый:

— Простите, не хочется нарушать вашу идиллию, но у нас нет лишнего времени. Новости по этому кулону у меня не самые лучшие.

— Какие? — тут же спросил Блейк.

— Давайте обсудим все в кабинете королей, — сказал сэр Рошкар. — Там действительно все куда серьезнее, чем мы изначально предполагали, поэтому Его Величество Иштон хочет сам все рассказать.

Так и не закончив завтракать, потому что аппетит резко снизился, мы отправились следом за сэром Рошкаром. В кабинет короля я шла как на плаху. Что там может быть в этом кулоне? Информация о моей силе? План нападения на Далерию?

— Все будет хорошо, — шепнул мне Блейк на уход. — Что бы там ни было, мы со всем сможем справиться, веришь?

Верила ли я? Пожалуй, да. Это наивно — верить таким обещаниям, когда мы не знаем ни обстоятельств, ни-че-го. Но слова моих мужей всегда звучали весомо, поэтому я, ничуть не покривив душой, кивнула.

Со вчерашнего собрания мало что изменилось: все те же лица, которые заняли все те же места. Казалось, что мы не прерывались ни на сон, ни на еду. Разве что короля Эрона не было, а Иштон, сидевший за огромным столом, был еще более мрачен, чем вчера перед нашим уходом. Я опустилась в то же кресло, а Глен устроился рядом на подлокотнике.

— Раз все в сборе, тогда я могу начать, — сказал король Иштон. — Не все здесь работали с кулоном, потому для кого-то информация будет новой. Попрошу эмоции держать при себе. Пожалуй, сэр Рошкар, я попрошу вас начать.

— В кулоне была запись звукового сообщения, общался высокопоставленный священник из Остеона со священником-разведчиком, которого направили в Далерию, — сказал телохранитель. — Во избежание недоразумений, скажу сразу — это не подделка.

— И? Что там было? — спросил Глен, даже не скрывая своего нетерпения, что ему было не так уж и свойственно (как я успела заметить, при официальном общении он всегда держал себя чуть высокомерно и отстраненно, обожая отпускать ехидные замечания). Я заметила, как Блейк вцепился пальцами в кресло — почти судорожно, до побелевших костяшек. Неужели так нервничает? Я

— Если опустить несущественную информацию о том, как леди Марион выслеживали, то суть сводилась к тому, можно ли ее похитить, а если нельзя похитить, планировалось убийство.

Я не сдержала смешок — что-то подобное я и предполагала.

— Убийство? Какие глупости, — не удержался Глен. — Ну же! Какова причина того, что они пытались сначала похитить, а потом навредить Марион?

-В разговоре речь шла о пророчестве, согласно которому Марион возродит бедствие на этой земле, что приведет к низвержению всего праведного сущего. Если говорить более простыми словами, то, скорее всего, ее действия приведут к тому, что она либо разрушит страну, либо континент.

— Что за бред? — возмутился Глен, сжимая мою ладонь, чтобы показать свою поддержку. — Марион — лекарь, о каких разрушениях может идти речь?!

— Мы не знаем, — напряженно сказал Его Величество Иштон. — Мы практически ничего не знаем, потому что у нас есть всего лишь два предложения из этого пророчества. И общая информация, что уровень пророчеств, которые доступны церкви Остеона выше девяноста процентов. То есть, все их пророчества практически всегда сбываются. Конечно, леди Марион сама ничего не будет делать, она лишь станет катализатором, который запустит цепочку событий, которые приведут к... определенному результату.

Глен выругался нецензурно, Блейк практически замер, а я пыталась осознать происходящее. Никогда, даже в своих самых страшных мыслях, я не думала, что правда будет именно такой. Я была уверена, что все преследования со стороны священников из-за моей силы. Что меня хотят заточить, использовать для ужасных дел или просто казнить на потеху публике.

А ведь дело было не в даре, который я практически возненавидела. Все дело в том, что я стану

— Я поняла, — нарушила я напряженную тишину. — Могу ли я попросить об одной вещи?

— Конечно, — удивился король Иштон.

— Можно ли не убивать меня сейчас? Я все еще хочу помочь Ее Величеству Алисии, мои знания медицины значительно выше, чем у здешних лекарей, а... — дальше голос прервался, но я сосредоточилась и продолжила: — У меня есть один способ, который поможет королеве Далерии.

Как-то еще не приходилось говорить о своей смерти так прямо. Хотя больше, чем перспектива умереть, меня пугало то, что я могу натворить. Самое страшное — забрать чью-то жизнь, пусть даже не прямо, а косвенно.