Шестая жена - Ная Геярова

Леди Рошмари! Мамаша Марго! Вот так знакомство.

Я поклонилась леди и продолжила побег.

Наткнулась на лестницу, сбежала, перепрыгивая через ступеньки. Выскочила в фойе первого этажа. Увидела выход, но там меня поджидал усмехающийся мажордом с огромными рыжими усами и злым взглядом. Пришлось выворачиваться из гигантских ручищ, чуть было не схвативших меня. Успела залепить наглому мужлану кулаком, мое колдовство не осталось в стороне… Мужик взвыл, запрыгал на месте, начал лупить себя ладонями по лицу, пытаясь затушить вспыхнувшие усы. Я же кинулась в ближайший коридор. Заскочила в первые попавшиеся двери. Комната явно была гостиной. Я схватила кресло у невысокого столика, успела подпереть дверь, туда же придвинула и сам столик. Кто — то ударил с другой стороны, кресло заскрипело. Ну… На немного это моих преследователей задержит. Я вполне успею сбежать. Оглянулась.

Множество картин висели на стенах. Сама хозяйка поместья, леди Рошмари, рядом с ней мужчина, статный и явно благородный. Я так понимаю, супружник. Мне было бы не до картин вовсе, но как раз в момент, когда я запускала стулом в окно, на глаза попалась яркая дама на портрете. Темные волосы уложены в шикарную прическу, легкое платье цвета спелой вишни обтекало статную фигурку, на улыбающемся лице удивительного цвета васильковые глаза. Все в ней было болезненно знакомо мне, вот только… Леди на картине была значительна моложе той, кого я знала, и… Мама моя дорогая! Я правда колдунья! Потому что объяснить увиденное по — другому не могла.

— Раз — два, ударили! — раздалось за дверью, отвлекая меня от созерцания портрета.

Кресло треснуло, сложилось пополам, сдвинулся с места столик, открывая толстую щель, в которую просунулась рука мажордома. Я эту огромную ладонищу никогда не забуду.

Я схватила с камина статуэтку, добила стекло в раме окна и выскочила на улицу.

Потом я бежала по саду. А вернее, мы. По чудному саду Рошмари. Я, парочка лакеев, выскочивших из дома, и мажордом с опаленными усами, пыхтящий, словно паровоз.

— Стойте! Стоять! — раздался волнующий приказ. — Я вас узнала! Вы Делора, супруга герцога Севарда! Я видела вас на свадьбе! — Вопль раздавался с крыльца дома. Я повернулась. Там стояла бледная от ярости старшая леди Рошмари. — Стоять! Я вам приказываю!

Ага, как же, остановилась и послушной овечкой к вам пошла. Ждите!

Рванула еще быстрее.

Давно уж порвался подол соблазнительного некогда платья леди Тары. И теперь в разлетающихся полах мелькали мои оголенные ноги. Да! Именно оголенные! Я все же собиралась с собственным мужем мириться, потому никаких панталонов на мне не присутствовало, только легкое кружево нижнего белья.

Я неслась к спасительному выходу. По узкой аллее. К высоким воротам с эмблемой в виде буквы Р.

Видела, как к створкам подбежали слуги, трое с вилами.

Замечательно! Меня еще вилами не ловили. Ударила огнем. А что делать? Мне необходимо было выбраться отсюда!

— Колдунья! Колдунья! — взвыли слуги, разбегаясь в стороны.

Еще одним ударом пламенной магии выбила из колец замок. Ворота распахнулись.

— Держи колдунью! На костер ее! На костер Делору! К ответу герцога Севарда!

Готова поспорить, это орал гнусный мажордом.

На бегу повернулась и запустила в него огненным цветком. Дядька взвыл. Вспыхнули остатки усов. Так тебе!

Я юркнула в узкий переулок, пробежала, свернула вправо. Еще немного, и выскочила на площадь. Смешалась с прохожими. Выбежала на другую улицу. И только тогда смогла перевести дыхание.

Шла, задумчиво смотря под ноги. Так жалко себя было. Король понял, что я колдунья. Но еще более скверно, что это поняла леди Рошмари. Что — то мне подсказывало, что это хуже, чем гнев Келтона. Как там кричал их гнусный мажордом?

«На костер Делору! К ответу герцога Севарда!»

У меня его крик до сих пор в ушах стоял. И так страшно было. И за себя и за… Элдена. Я с душевной тоской представляла укор в его глазах. Холод слов: «Что еще вы натворили, Дель?»

Вся тяжесть от последствий произошедшего не могла бы причинить мне такую боль, как отстраненность моего герцога. Мне совсем не хотелось, чтобы именно он отвечал за мои недальновидные поступки.

А еще была семья Дель, сестра с малышом, папа, нежный, искренне любящий свою дочку. И я заняла ее место. Почему я? Неужели на место колдуньи не могла прийти милая, спокойная девушка, которых не счесть в нашем мире? Но нет, выбор пал на меня, и вот итог. На глаза навернулись слезы.

Я все испортила. Всех подвела.

Зато докторишку спасла. Но толку от него… Кроме того, что теперь я знаю, это он убил пять предыдущих жен герцога Севарда. Вот только для чего он их убивал? Кто стоял в темном подземелье, забирая колдовство Рэйда? Кто медленно и жестоко выпивал колдунов?

Я остановилась. Нет… Я многое увидела в этом мире, чего в своем даже предположить не могла. Колдовство и оборотки. Король наг и доктор — колдовской ловелас. Но предположить то, что попросту невозможно… Однако же… Портрет. Странный портрет юной и цветущей леди Маргариты Рошмари… Пугающий и заставляющий меня мысленно возвращаться к нему. Лучистые васильковые глаза… Яркие, прекрасные и…

Я замерла. Вскинула голову…

Я пришла к дому Дель. Ноги сами привели меня к его калитке.

Осталось толкнуть, и я войду на узкую тропинку, но я стояла, боясь сделать хоть шаг и растревожить тот спокойный мирок, что существует за резными невысокими воротцами.

Дрожью пронзало все тело.

— Дель?

Я устремила взор на голос.

Отец стоял с садовыми ножницами в руках около роз, раскинувшихся у самой тропинки.

— Да, это я. — Голос вышел приглушенный, срывающийся на шепот.

Папа посмотрел на меня. Бросил ножницы на землю, стянул с рук перчатки и вытер руки о черный фартук, торопливо прошел к калитке, распахнул ее.

Мягкий нежный взгляд устремился на меня.

— Дель, доченька. — Отец заключил меня в объятия. И я не выдержала, заплакала, уткнувшись в его пропахшую табаком рубашку. — Хорошая моя, маленькая!

Он гладил меня по растрепанным волосам и целовал в висок. А я все никак не могла успокоиться. Прижималась и всхлипывала.

— Папа, папа, папочка… Прости меня. Прости. Я все сделала не так… Я все испортила… Папочка… — Отстранилась, посмотрела на него затравленно. — Вам нужно уходить… Уезжать сейчас же… Вы должны собираться и уезжать…

Он заглянул мне в лицо. Губы его дрогнули.

— Дель, ты ли это?

Я замерла, глядя в его потускневшие глаза.

— Папа…

Он провел шершавой ладонью по моим щекам.