Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1 - Николай Васильевич Сычев

как объективное физиологическое наблюдение, в известном смысле противоположное субъективному, психологическому, отнюдь не исключает последнего, а лишь дополняет его, точно так же теория Рикардо не исключает, а лишь дополняет теорию предельной полезности».[439]

Не скрывая своей симпатии к теории предельной полезности, автор опять-таки вынужден был признать, что она не выявила, да и не могла выявить нового объективного фактора ценности, поскольку этот фактор уже давно установлен трудовой теорией ценности. Таковым является человеческий труд, который регулирует стоимость (ценность) свободно воспроизводимых благ.

В этой связи М.И. Туган-Барановский пытался «доказать» справедливость данного положения с точки зрения теории предельной полезности. Суть этого «доказательства» сводится к следующему. Производство есть целесообразный хозяйственный процесс, основным принципом которого является достижение наивысшей пользы с наименьшей затратой. Именно этот принцип играет решающую роль при составлении хозяйственного плана, призванного выяснить, что необходимо производить и в каком количестве. Поскольку человеческие потребности разнообразны, то они могут удовлетворяться лишь при помощи соответствующих продуктов, требующих самой различной затраты рабочей силы. Трудовая стоимость данного продукта, по автору, как раз и является одним из основных условий, определяющих хозяйственный план. Это предполагает распределение человеческого труда между различными отраслями производства. «И мы сейчас покажем, – писал М.И. Туган-Барановский, – что трудовая стоимость играет решающую роль в составлении хозяйственного плана».[440]

При этом автор исходил из теории предельной полезности, объясняющей непосредственно процесс оценки продуктов. Конкретная полезность последних падает по мере увеличения их производства. Но поскольку для удовлетворения человеческих потребностей необходимы продукты различной трудовой стоимости, то возникает вопрос: «В какой пропорции мы должны распределять труд между производством этих продуктов для достижения максимума пользы?».[441]

По мнению автора, это распределение осуществляется в соответствии с предельной полезностью продуктов, изменяющейся в зависимости от размеров производства. В силу этого предельную полезность можно понижать или повышать путем расширения или сокращения производства. Подобные действия зависят от воли человека. Напротив, трудовая стоимость каждой единицы продукта есть нечто объективно данное, не зависящее от воли человека. «Отсюда следует, что при составлении хозяйственного плана определяющим моментом должна быть трудовая стоимость, а определяемым – предельная полезность. Говоря математическим языком, предельная полезность должна быть функцией трудовой стоимости (курсив наш – Н.С.)».[442]

Если, например, одновременно производятся несколько продуктов с различной трудовой стоимостью, то хозяйственный принцип требует, чтобы польза, извлекаемая из труда в последнюю единицу времени, была равной в пределе для каждого рода производства. Если же последняя единица труда в производстве, например, продукта А дает больше пользы, чем производство продукта В, то, очевидно, выгоднее расширять производство первого продукта и, напротив, сокращать производство второго. Следовательно, «наибольшая сумма пользы будет достигнута тогда, когда последняя единица труда в производстве каждого рода продуктов будет давать в пределе равную пользу».[443]

В действительности же трудовая стоимость продуктов различна, т. е. в каждую единицу времени производится различное количество разного рода продуктов. Но их полезность, извлекаемая в последнюю единицу времени, должна быть одна и та же в пределе всех родов производства. «Отсюда следует, что полезность последних единиц продуктов каждого рода – их предельная полезность – должна быть обратно пропорциональна относительному количеству этих продуктов, производимому в единицу рабочего времени, иначе говоря, должна быть прямо пропорциональна трудовой стоимости тех же продуктов. Только при соблюдении этого условия распределение производства будет соответствовать принципу наибольшей пользы».[444]

Резюмируя суть своих размышлений по данному вопросу, М.И. Туган-Барановский сформулировал следующие положения: 1) трудовая стоимость играет решающую роль в принятии хозяйственного плана, т. е. распределении производства между различными отраслями; 2) хозяйственный принцип достижения наибольшей пользы требует распределения труда в производстве таким образом, чтобы предельные полезности производимых продуктов относились между собой как трудовые стоимости последних, т. е. предельная полезность продукта А должна относиться к предельной полезности продукта В, как трудовая стоимость первого к трудовой стоимости второго; 3) при рациональном распределении производства предельные полезности произведенных продуктов должны быть пропорциональны их трудовым стоимостям.[445]

Эти положения свидетельствуют о непоследовательности и противоречивости позиции их автора. Как показано выше, с одной стороны, он утверждал, что трудовая теория стоимости не в состоянии объяснить основной экономический феномен – ценность (стоимость). С другой стороны, он признавал решающую роль трудовой стоимости в хозяйственной деятельности, пытаясь соединить ее с предельной полезностью. Кроме того, если первое положение адекватно отображает специфику хозяйственной деятельности в условиях товарного производства, то два других положения не соответствуют реальной действительности. Как уже отмечалось, еще Н.А. Каблуков убедительно показал, что поскольку затраты труда на производство различных продуктов не одинаковы, то эти затраты распределяются не в прямом, а в обратном отношении к предельной полезности этих продуктов, в зависимости от технических и природных условий производства, а также от затрат капитала на изготовление данных продуктов. Впрочем, и сам М.И. Туган-Барановский полагал, что наличие пропорциональности в указанном отношении есть не что иное, как «хозяйственный идеал, к которому стремится, но которого никогда не может достигнуть хозяйство»; поэтому «полное совпадение трудовой расценки с расценкой по предельной полезности возможно лишь в идеале».[446]

Вместе с тем М.И. Туган-Барановский подчеркивал, что теория предельной полезности и трудовая теория ценности (стоимости) не являются взаимоисключающими; напротив, они находятся в полной гармонии друг с другом.[447] Но при этом каждая из них исследует определенную сторону одного и того же хозяйственного процесса: первая – субъективные оценки, вторая – объективные факторы ценности. «Именно отсюда и следует, что одна теория предполагает другую. Хозяйственный процесс не исключительно объективен и не исключительно субъективен, но имеет и ту и другую стороны, ибо он есть не что иное, как взаимодействие субъекта (хозяина) и объекта (внешней природы)».[448]

Как видим, с одной стороны, М.И. Туган-Барановский стремился соединить эти теории; с другой стороны, он истолковывал содержание трудовой теории стоимости весьма превратным образом. Если теория предельной полезности действительно изучает субъективные мотивы поведения хозяйствующих субъектов, то в центре внимания трудовой теории стоимости находятся и субъекты, и объекты хозяйственной деятельности.

Углубляя свой анализ, М.И. Туган-Барановский считал, что уяснение сути этих теорий позволяет разрешить спор между их сторонниками по вопросу о роли ценности средств производства в установлении ценности продукта. Так, Д. Рикардо утверждал, что ценность данного продукта определяется общей ценностью затрат производства; последние, в свою очередь, определяются трудом, затраченным в процессе производства. Напротив, К. Менгер полагал, что ценность средств производства, а стало быть, и общая ценность затрат производства определяются ценностью произведенного продукта. На первый взгляд первое утверждение находится в непримиримом противоречии со вторым. На самом же деле эти утверждения, по мнению