Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу - Тесс Холлидей

После фотосессии я отправилась в Бирмингем, чтобы встретиться с поклонницами в гигантском торговом центре «Bullring», чем-то напоминающем упавший с небес космический корабль. Я была польщена тем, что на встречу со мной приехали люди со всей Европы, а одна девушка целых четыре часа летела из Польши! Другая поклонница попросила меня оставить автограф у нее на руке и вскоре вернулась, чтобы показать мне, что из моей подписи сделали татуировку. Наверняка она ненавидит меня за то, что я с тех пор переименовалась в Тесс Холлидей. Если ты читаешь это, я с удовольствием дам тебе новый автограф; ты и все те, кто был со мной на моем пути к славе, вечно будут в моем сердце.

Спустя неделю роскошной жизни я пришла к выводу, что жизнь модели международного класса меня определенно устраивает.

* * *

Прежде чем я все-таки долетела до Австралии, Ник успел еще раз приехать ко мне в Лос-Анджелес. Я поклялась себе, что буду вести себя лучше, чем в прошлый раз, и мы отметили наше воссоединение небольшим отпуском в спа-курорте «Madonna Inn», находящемся в местечке Сан Луис Обиспо в Калифорнии. Мы впервые остались наедине, без Райли, и у нас наконец-то была возможность спокойно обсудить свои отношения. Нам так там понравилось, что мы остались на вторую ночь, а после вернулись в Лос-Анджелес отдохнувшими и влюбленными.

В этот раз я решила расслабиться и наполнить наше время вместе радостными воспоминаниями. Мы побывали в Диснейленде, ходили по вечерам в мои любимые бары и рестораны и смотрели кино, дурачась с Райли. Мы набили себе маленькие парные татуировки – я выбрала сердечко из скрученной веревки, а Ник захотел сделать себе веревку, завязанную узлом (хоть и шутил, что можно было сделать кандалы с цепью и гирей).

За несколько дней до его отъезда я решила сводить его на свидание в свой любимый дайнер в Пасадине. Я обожаю там бывать и всегда заказываю чили в миске из жареной тортильи. Оглядываясь назад, я понимаю, что не стоило заказывать самое сытное блюдо в меню, жаренное во фритюре, зная, что после ужина квартира будет всецело в нашем распоряжении. В тот вечер я проглотила свое чили, закусила чипсами с сальсой, а потом мы отправились домой реализовывать свои романтические намерения.

За время 15-минутной поездки до дома у меня в животе внезапно началось странное бурление. Я чувствовала себя какой-то раздутой, и мне было немного дурно. К тому моменту, как мы добрались домой, я сжимала ягодицы с такой силой, что они легко бы спрессовали уголь в бриллиант. Я забежала в квартиру и метнулась в туалет. Я не смогла сдержаться и громко пукнула. Я предприняла попытку замаскировать этот трубный звук приступом кашля, но когда Ник начал хохотать за стенкой, я поняла, что он все равно все слышал. Это было просто кошмаром, мой женственный образ стремительно катился ко всем чертям.

Я не выдержала и тоже начала смеяться, и тут у меня словно пробку выбило. Чем громче я ржала, тем сильнее какала, и звуки процесса гулко отражались от стен ванной комнаты. Когда я открыла дверь туалета, у меня было такое лицо, будто я только что вернулась с войны.

«Ты уж не расстраивайся, если у нас не выйдет секса», – сказал Ник и снова засмеялся, теперь уже над моей хмурой физиономией. Секс у нас был, потому что Ник не в первый раз человека видит, и его не смущает физиология. Его подход отличался от брезгливых американских мужчин, с которыми я встречалась ранее. Теперь, когда я ем что-то, от чего у меня наверняка будет несварение, Ник интересуется: «Планируешь повторить инцидент с миской чили?»

После «инцидента с миской чили» меня стало гораздо сложнее смутить.

* * *

Ник улетел обратно в Мельбурн, а я вернулась к работе.

Мое портфолио пополнялось с каждым днем, и вместе с ним росла моя известность. Когда я общалась со своими поклонницами, они нередко говорили мне, как они восхищаются моей уверенностью в себе, и рассказывали, что, вдохновляясь моим примером, они и сами стали красоваться своими формами.

Этих женщин, как и меня, оскорбляли и заставляли стесняться своего тела, и теперь они давали своим обидчикам отпор. Они воодушевлялись моими идеями и были готовы полюбить себя. За чуть меньше шести месяцев мой хэштег #Effyourbeautystandards был использован в соцсетях более 400 000 раз. Это было потрясающе.

Когда у меня была такая возможность, я посещала бодипозитивные мероприятия, часто в компании других женщин плюс-сайз. Там я хвасталась своей фигурой и таким образом доказывала, что любое тело прекрасно. Вскоре я обзавелась целой армией новых подруг плюс-сайз – классных, вдохновляющих, активных женщин, каждая из которых вносила свой вклад в изменение стандартов красоты в своих соцсетях и блогах.

За годы я успела побывать на фестивале Амбер Роуз «SlutWalk»;[86] популяризировала идею о разнообразии внешности, стоя в час пик на станции Юнион в Торонто в джинсах и лифчике; принимала участие во множестве иных мероприятий и протестов против расизма, сексизма, фэтшейминга, трансфобии и иных предрассудков. Просто находясь у людей на виду, я уже продвигаю идеалы феминизма и бодипозитива, потому что всякий раз, когда я надеваю что-то, что кажется людям «неуместным» при моем телосложении, они на меня смотрят так, как будто видят впервые.

Видя, что люди интересуются моими идеалами, я загорелась мыслью придумать иные способы вдохновлять женщин.

В начале 2014 года я знала, что мой бренд уже закрепился на рынке, и мои друзья говорили, что мне стоит придумать для себя новые пути капитализации. Я заметила, что некоторые неразборчивые знаменитости зарабатывают миллионы, рекламируя в соцсетях все подряд, но это было не в моем стиле. Если я собиралась сколотить состояние на своем бренде, в который я вложила столько усилий, я хотела сохранить свою аутентичность и приносить людям пользу.

Когда знакомый фотограф предложил мне одну идею, я сразу поняла, что это именно то, что мне нужно. Прекрасная идея для бизнеса, которая позволяла мне вдохновлять своих поклонниц и позволять им почувствовать себя прекрасными, – пин-ап гастроли.