Восточный путь, или Книга паладина - Михаил Высоцкий

— Мердок, Ремелин, а почему вообще ваша мать отказалась от лисьей натуры? И вы тоже, как я понимаю, почти не поддерживаете с ними связей, ведь они ваши родственники?

— Это старая история… — вздохнул Мердок. — Мать никогда не говорила, но мы с братом интересовались… Она что-то не поделила с прапрадедом нынешней королевы, и поклялась, что больше никогда не ступит на землю лис… А мы лисы только на половину, у Ремелина отец был из волшебников, а мой у матушки в трактире работал… Она его очень любила, а он прожил сто пятнадцать лет, и умер от старости… До сих пор не может забыть, теперь она со всем в трактире сама управляется…

— Это точно, — кивнул Ремелин. — Я был у неё три дня назад, бедная, ей так тяжело, совсем хозяйство запустила, а ведь некогда слава её трактира по всему миру гремела… Мердок, ты бы хоть иногда матушку навещал, она так по тебе скучает… Одна-одинешенька, и на кухне, и в зале, и готовит, и прибирает, люди её сторониться стали, ей даже поговорить не с кем…

— Так у неё ж слуга есть, — автоматически вставил я свои пять копеек, хоть Зак и подавал мне какие-то непонятные знаки.

— Слуга? — удивился Ремелин. — Нет у неё никакого слуги, она вообще никогда слуг не держала, трактир — это дело семейное, мы ей раньше по хозяйству помогали, а потом наши дороги разошлись…

— Я боюсь, Ремелин, — тем временем горестно вздыхал Мердок. — Боюсь воспоминаний… В этом трактире прошло все мое беззаботное детство, я боюсь, что если туда вернусь, я больше никуда оттуда не уйду, а у меня ещё столько незаконченных дел в змеином городе…

Ну слава богу! Зак со своей Линой успокоился, братья на воспоминания молодости переключились, не самое оптимистическое настроение, но жить можно. Только я не понимаю, в чем со слугой прикол? Ну служит он, или она, полы моет, что в этом такого необычного, в каждом трактире такое есть, какой же хозяин будет сам со всем хозяйством справляться? И почему мне Зак подмигивал, он что-то знает, о чем не знаю я? И о чем лучше не говорить при братьях? Попробую спросить, только так, чтоб старик с богатырем ничего не заподозрили…

— Зак…

— Рем, а у тебя вообще бывали когда-то галлюцинации? Когда тебе казалось, что ты видишь человека, а его на самом деле нет? Причём ты его видишь, ты с ним общаешься, он тебе что-то рассказывает интересное, полезные советы дает, а потом вдруг выясняется, что его кроме тебя больше никто не видит? Даже твои друзья? То есть они делают вид, что верят тебе, и к советам прислушиваются, но на самом деле никого не видят, а просто не хотят тебя обижать? Знаешь, наш разум — такая интересная штука, а подсознание иногда такие интересные игры выдает…

Игры разума? Ну что же, молодец, Зак, объяснил — выходит странное бесполое существо я выдумал, и про то, как Мердока найти, мне подсознание подсказало… Я в это, конечно, не верю, это даже для востока уже как-то слишком, но вполне вероятно, что это был какой-то невидимка, который притворился слугой специально, чтоб нам помочь… Неведомый доброжелатель — а что, у нас не только врагов, а и друзей в восточном мире хватает, хотя я не слышал про выборочное заклинание невидимости, когда два сильных мага не видят человека, а простой паладин видит…

— Кстати, Ремелин, а правда, что лисы способны любого невидимку заметить? — так, между делом, спросил Зак, который вовсе не читает мои мысли.

— Сущая правда, — кивнул волшебник. — Это дар Великого Лиса, мы, в ком течет хоть капля лисьей крови, видим то, что есть, а не то, что отражает солнечный свет…

— А змеи видят все то, в чем есть хоть капля жизни, — вставил свои пять копеек Мердок. — Они говорят, что всякая жизнь обладает своим, внутренним светом, но мне пока его не удалось увидеть…

Ясно. Не про «внутренний свет», про то, что это не мог быть невидимка. По мнению моих собеседников, понятное дело, я остался при своём — уж что-что, а игры своего разума с реальным существом я никогда не перепутаю. Ни на западе, ни на востоке. Случай в лесу айтаров — исключение, там я был под действием магической алхимии.

Горы приближались. И чем ближе они были, тем яснее я понимал, что первое впечатление было обманчивым. Хоть они и пологие, но преодолеть их будет отнюдь не так просто. Даже мне, паладину — доспехи позволяют плыть под водой, падать с большой высоты, лазить по стенам и отвесным скалам, пробиваться сквозь земную твердь, но в том-то и дело что тверди не было! Горы были рассыпчаты, легкая природа, которая плыла под ногами. Не удивительно, что они такие пологие, но как они за столько лет вообще устояли? Не горы, а дюны высотой в несколько километров, покрытые снегом дюны далеко от побережья — их должен был развеять ветер, но вместо этого они тут стояли, судя по всему, не один десяток тысяч лет. Даже Заку будет не легко пролевитировать на такую высоту, что уж говорить обо мне. Самый простой выход — промораживать себе дорогу, есть в доспехах специальная холодильная установка, как раз на такой случай, позволяет по любым зыбучим пескам ходить. Вот только ходить, а не бегать, а у нас сейчас каждая минута на счету. Придётся всё же искать проводника. По словам Мердока, в этих горах-дюнах местами на поверхность выходят узкие жилы твердых горных пород, они, как внутренний скелет, как раз и удерживают на себе зыбкую массу (ну и, конечно, без магии тут тоже не обошлось), и среди местных жителей есть те, которые умеют видеть эти жилы… Я их не вижу. У них и плотность, и структура как у всей остальной горной массы, ни физически, ни магически из неё не сильно выделяются… Один из немногих случаев, когда высокая магия и технология должны уступить место простому человеческому опыту и интуиции.

— Все проводники всегда собираются у одной таверны, — заверял Мердок. — Она стоит у начала самой крупной из жил, и там мы всегда сможем найти того, кто согласится показать нам путь.

— А проводник не сильно замедлит наше движение? — поинтересовался я.

— Нисколько, — на этот раз, вместо брата, ответил Ремелин. — Я тоже бывал несколько раз в этих краях, вы просто местных проводников не знаете…

Не знаем, так не знаем — мне-то что? Найдем — узнаем, не понравится — сами будем через горы перебираться, рассыпчатый песок, даже не песок, мельчайшую пудру можно не только промораживать, а и прожигать, и если мы с Заком этим займемся, а Ремелин, большой специалист по истинному огню, тем более он на молниях умеет летать, нам поможет… В любом случае, не пропадем — крэг ещё где-то там, в районе замка графа де Герамли, хоть времени в запасе и не много, но и что прямо так, над головой топор навис, я не скажу. Скорее он ещё только поднимается.

А вот и та самая таверна. «Паследней преют горнава страника», нет, тут определённо нормы орфографии с тех пор, как граница разделила континент на две части, достаточно сильно изменились. И не сказал бы, чтоб в лучшую сторону, хотя дело вкуса, у нас тоже есть как ревнители и хранители норм и правил, так и сторонники фонетического письма со своим девизом «что слышим, то и пишем». Ремелин с Мердоком пошли проводника искать, стояли неподалеку подозрительные личности в странных балахонах, ну а мы с Заком решили в таверну заглянуть… Не корысти ради, а от нечего делать, а то потом приедем домой, и даже рассказать нечего будет, ну кроме того, как я Замок Лисьего Короля штурмовал или как две непобедимых армады у побережья сражались…