Ваших бьют! - Александр Попов

— Ну и чего? — довольно неуважительно обратилась ко мне Варя.

В ответ я только помахал извлеченной из-под двери туфлей и, придав жесту наибольшую выразительность, бросил ее на кровать. Еще бы, в этом предмете я опознал Галину левую «выходную» туфлю, составляющую пару правой «выходной». И даже девочкам стало ясно, что без скандала, когда Галочка увидит результат молодецкой забавы девчонок, не обойтись. С каблука почти начисто была содрана кожа, да и на самом пластике остались крупные вмятины от ребра двери.

— Ну и кто признается Галине, что он в ответе за то, что приключилось с ее обувью? — поинтересовался я.

— Не я, — сразу отреагировала Тимошка, вперед девочек проникнувшая в комнату и изучающая еще один журнал в надежде, что ей удастся разгадать тайну, почему при всей несъедобности подобных предметов они интересуют ее подружек. — Не я, — повторила она и, подражая сестрам, уставилась в разворот. Похоже, она искренне верила в презумпцию невиновности.

— Что скажут остальные? — продолжил я допрос, добавив в голос интонации судьи из «Десяти негритят». Так как ответа я не дождался, то сказал: — Предлагаю другой вариант. Вы быстренько возвращаете обуви товарный вид, и я притворюсь, будто ничего не было.

— Товарный вид? — вдруг воодушевилась моим предложением Варвара и, постаравшись придать своему взгляду самое что ни на есть озадаченное указанной проблемой выражение, переглянулась с сестрой и пообещала: — Мы попробуем.

Сестры выхватили у меня туфлю, будто какой-то очень важный магический артефакт, и на вытянутых руках отнесли ее к комоду. Если бы я знал их чуть меньше, то решил бы, что отныне его место на самом верху алтаря, который они непременно устроят на том же комоде, окружив его красиво оплавившимися свечами.

Девочки попросили нас выйти, прикрыли дверь, вероятно от наших с Тимошкой любопытных взглядов, и через какое-то время из комнаты послышались загадочные звуки, похожие на улюлюканье двух веселящихся младшеклассниц, затем там что-то вспыхнуло, грохнуло об пол (видимо, для трагизма ситуации), и близняшки величественно вышли в коридор.

— Готово! — объявила Даша таким тоном, что я просто удивился, как это туфля не была принесена на подносе, укрытая до своего помпезного появления черным шелковым платком.

Взяв обувь в руки, я ее внимательно осмотрел и убедился, что на этот раз сестры постарались на славу. Я провел пальцем по ровной коже и с удивлением обнаружил, что согласно тактильным ощущениям каблук остался в таком же состоянии, каким был до ремонта. Подушечка пальца легко определила полоску скатавшейся кожи на границе с пластиковой основой каблука.

Девочки, заметив, что я не ограничился визуальным осмотром, приуныли. А я вытянул туфлю в их направлении и по-деловому уточнил:

— Сколько протянет?

— Да на века сработано, — вскинулась Варя, решив, что я не заметил наведенного морока, который вместо починки использовали девчонки.

— Так сколько? — оборвал я.

— Смотря как носить будет, — ответила Даша.

Я уже хотел разразиться бранью, чтобы глупые близняшки и не думали, что могут меня обмануть, как она добавила:

— Тут все просто. Чем больше времени на нее смотреть будут, тем быстрее магия израсходуется. В шкафу, например, они вечными будут.

Ну конечно, результатом деления на ноль является бесконечность. Эту истину я усвоил на первом курсе института, когда нашел пример, подтверждающий теорию преподавателя высшей математики. Для доказательства я использовал доперестроечные цены на муниципальный транспорт и охотно объяснял приятелям, что, имея в кармане рубль и обязательно привычку оплачивать свой проезд, на автобусе можно было совершить двадцать поездок, на троллейбусе двадцать пять, а на трамвае тридцать три. Результат деления ни у кого не вызывал сомнения, и тогда я подводил к главному: в те времена одна поездка на городском транспорте для студентов, коими мы и являлись, была абсолютно бесплатной, что позволяло, сохраняя неприкосновенным рубль, кататься до умопомрачения. Таким образом, делим рубль на стоимость одной поездки в ноль копеек и получаем их бесконечное число. В теории это выглядело великолепно, но суровая реальность через полтора года внесла коррективы, и бесконечность внезапно закончилась, когда городские власти решили отменить льготы. Видимо, что-то похожее и имела в виду Даша, когда говорила про вечную жизнь туфли в шкафу.

— А если их все-таки надевать? — продолжил я пытать сестер.

— При тебе долго не протянут, — вынесла свой вердикт Вера.

— Это почему же? — обиделся я.

— Ты все время на нее пялиться будешь, ожидая, когда разрушения проявятся.

— Александр Игнатьевич, я согласна с Варей. Кроме того, как мне кажется, Гале будет неприятно, если вы все время на ее ноги смотреть будете.

«Тут ты несколько не права», — ухмыльнулся я про себя. Любая женщина знает, что интерес к ней включает в себя и интерес к ее телу. Недаром же они в большинстве своем (милом моему сердцу) стараются подчеркнуть свои достоинства, немаловажное место среди которых отводится стройным ножкам под короткой юбочкой. По крайней мере, Галочка никогда их не скрывала. С другой стороны, Даша уверена, что мой взгляд будет периодически соскальзывать не на бедра, колени и даже не на голени живой красивой девушки, а всего-навсего на неодушевленный предмет, надетый на ее левую стопу. Похоже, все-таки придется согласиться с девчонками, а то у Гали может возникнуть подозрение, что ко всем моим порокам прибавилось сильное влечение к некоторым неодушевленным предметам женского туалета.

— А без морока никак нельзя обойтись? Просто кожу нарастить?

— Как? — спросила Даша. — Тут целый кусок в порошок стерт.

— Есть способ, — вдруг посерьезнев на мгновение, объявила ее сестра и выдала: — Только нужна ткань для пересадки. Донором будешь?

Негодница успела увернуться от подзатыльника, а я подумал, что общение с девчонками приучает меня к мысли, что воспитательная система, не использующая в качестве рычагов убеждения физическое воздействие, несовершенна.

— Ладно. Туфли в шкаф, может, Галя про них забудет. А в случае чего скажу, что их мыши сгрызли. — Не то чтобы мне нравилось врать Галине, но и отмазать девчонок с чертяжкой тоже стоило.

— У тебя есть мыши? — Варины глаза блеснули такой яркой изумрудной искрой, что возникла уверенность в ее желании поохотиться на грызунов, а затем и слопать их.

— Нет, — отчеканил я, так как следом появилось видение, как будущая ведьма прямо в квартире живьем варит их в котле, стряпая какое-нибудь колдовское зелье.

— А давайте заведем, — внесла предложение Варя. — Они такие забавные. У тебя краски акварельные есть? Можно раскрасить и соседям подкинуть. Повеселимся!

Представив соседей, наблюдающих за разноцветными грызунами и гадающих, не пора ли вызывать «скорую», я категорично отверг предложение. Необъявленная демонстрация мышиного бодиарта может и до сердечного приступа довести.