Александровскiе кадеты. Том 2 - Ник Перумов

– Фёдор! – Илья Андреевич встретил гостя в коричневом клеёнчатом фартуке, покрытом чёрными пятнами прожжений и кое-как наложенными заплатами. – Прошу, прошу. Садись. У меня, изволишь ли видеть, тут словно Мамай войной прошёлся.

Федя сел. Ему очень хотелось задать прямой вопрос: «Илья Андреевич, а правда, что вы оттуда?» – и сдержался он с немалым трудом.

– Вот, готовлюсь к новому семестру. – Хозяин широким жестом обвёл первозданный хаос своего кабинета. – Физика, голубчик мой, развивается сейчас с поистине невероятной скоростью. Не успеваю выписывать новые устройства и материалы!.. Но ты, наверное, пришёл совсем по иному поводу?

– Так точно! – невольно вытянулся Фёдор, и Положинцев только махнул рукой – садись, мол.

– Рискну предположить – ты проследил за сестрой, так?

– Так точно!

– Вот заладил, – усмехнулся Илья Андреевич. – Ну, рассказывай.

И Фёдор рассказал – обо всём, без утайки.

Положинцев слушал напряжённо, очень внимательно, порой чуть покачивая головой, а один раз даже руками всплеснул – когда Фёдор дошёл до сваленного его ударом жандарма.

Пересказ обсуждавшегося на сходке Илья Андреевич аж записал в большой кожаный журнал.

– Ох, Фёдор, Фёдор… – вздохнул наконец. – Что ж тут сказать, повезло тебе, сударь мой кадет. Повезло несказанно вам с сестрой. Вот уж воистину, Господь вас хранил…

Он поднялся, прошёлся по кабинету в явном замешательстве.

– Что же теперь делать, Илья Андреевич? И как думаете, правду Вера сказала, что она – агент в Охранном отделении?

– Настоящий агент никому не может в этом признаваться, – сумрачно проговорил Положинцев. – Даже в таких обстоятельствах. Вера должна была всё отрицать, в крайнем случае – ссылаться на этого, как его, кузена Валериана, на, гм, романтическое увлечение, на его, так сказать, дурное влияние… Но, видать, ей проще было назваться агентом, чем признаться в… – Он оборвал себя. – Впрочем, друг мой Фёдор, сердечные дела твоей сестры – не наше дело. А вот эсдеки эти во главе с товарищем Бывалым – как раз наоборот. Бывалый, ишь ты!

– А вы знаете, кто это? – с замиранием сердца спросил Фёдор.

Илья Андреевич покачал головой.

– Нет, дорогой, не знаю. Я же, увы, в Охранном отделении не состою. Да-да, «увы», не удивляйся. Я знаю, в армейской среде к жандармским офицерам относятся с пренебрежением. Мол, «фараоны», бедных студентов гоняют. Да и сами гвардионцы того-с, любят повольнодумничать. Ох отольётся им это, чует моё сердце, ох и отольётся же!

– Так Илья Андреевич… а делать-то теперь что? Смутьянов-то повязали уже!

– Кого-то повязали, – согласился хозяин. – А кто-то и ускользнул, как этот Бывалый с твоим недобрым знакомым, Бешановым. Да и схваченные, боюсь, отделаются лёгким испугом. Самое большее – сошлют в Сибирь на казённый кошт.

– Они жандармов убили, Илья Андреевич, – осторожно напомнил Федя.

– Тогда, может, и не отделаются. Тогда – каторжные работы. А убийце может и смертная казнь грозить. Хотя… как-то они всегда выкручивались, эти эсдеки. Словно кто-то им покровительствовал, кто-то очень влиятельный… Что ж, посмотрим. Если кому-то удалось скрыться от полиции, они сейчас залягут на дно, а вот их доброхоты… они начнут действовать. Присяжные поверенные, профессора права, либеральные журналисты, литераторы и прочий сб… э-э, люд. Прочий люд. Может, этих благодетелей и удастся таким образом вывести на свет божий… так, так, пускай-ка Вера наша Алексеевна в этом поучаствует. Если этих мазуриков станут судить открыто, с присяжными заседателями… может, что-то и выясним. Но это долго, долго и нудно, да и шансы на успех невелики…

– Побег им устроить, – Федя вдруг вспомнил «Странствие „Кракена“», – посредством Веры. Пусть скажет, что, дескать, кадеты готовы помочь…

– Идея с побегом хорошая, – задумался Илья Андреевич. – Так можно было б и споспешествующих среди сильных мира сего выявить, если они помощь окажут. Идея хорошая, да воплотить нелегко будет. К тому же… хороший способ проверить, действительно ли Вера Алексеевна агент Охранного отделения или только так, прикидывается. Так ей и скажем – что, мол, надо будет всех этих «стариков» из узилища выручать.

– А она скажет – мол, больно ты крепок задним умом?..

– Скажет. Но от этого мы и оттолкнёмся – коль Вера и вправду служит государю и хочет вывести смутьянов на чистую воду, она не откажется. Во всяком случае, пообещает доложить начальству. А мы проверим, как она это сделает. Она тебе не рассказывала, часом?

Фёдор помотал головой.

– Досадно. Ну да ничего, где наша не пропадала! Кстати, кадет Солонов! Пока длятся каникулы, думаю я поискать подземные ходы в округе – помнишь о галерее на восток из-под Приоратского дворца? Мне наконец-то было пожаловано высочайшее разрешение провести полное её обследование. Не желаете ли принять участие, господин кадет?

– Конечно, Илья Андреевич!

– Иного ответа и не ожидал.

– Вот только… друг мой, Ниткин Пётр…

– Ну конечно, как же могу я забыть лучшего в моём классе! – усмехнулся Положинцев. – Разумеется, позовём и его, если никуда не уехал на каникулы.

– Я ему письмо напишу, – пообещал Фёдор.

– Вот и отлично. Как отзовётся, устроим вылазку. Сейчас, скажу по секрету, обыскиваются многие подвалы. И церковные, и дворцовые. Государь Павел Петрович был большой забавник, не один ход проложить велел…

Разговор с сестрой у Феди не клеился. Вера сидела, нахохлившись, на диване с книгой и на уговоры брата не поддавалась. Дома они остались вдвоём, нянюшка ушла к службе, родители с Надей отдавали последние визиты. Нарушал уединение один лишь котёнок Черномор, требовал внимания, забирался Вере на колени, откуда она его раздражённо смахивала, но котёнок не отступал.

– Не лезь в эти дела, Фёдор. Пожалуйста, не лезь. Я сама разберусь. Однажды нам очень-очень сильно повезло, другой раз так уже не выйдет. Чуть не попались! Мне-то ничего, а вот тебя из корпуса мигом бы выгнали. Так что нет, и думать не моги!

– Как это «не моги»? А что с этими смутьянами вообще стало, ты знаешь?

– Нет. Я написала, что должна была. А мне сообщать ничего не обязаны.

– И что же ты теперь?

– Буду ждать, пока кто-то не объявится.

– Просто сидеть и ждать?

– Ждать. Я другие ячейки не знаю.

– И адресов других?..

– Отстань, Федька! Всё, что надо и кому надо, я уже сообщила!

Пришлось отступить, захватив с собой Черномора, обрадовавшегося, что с ним наконец-то поиграют.

Зато всё получилось с Приоратским дворцом. Петя Ниткин, разумеется, примчался из Петербурга поистине как античный герой, «на крыльях Борея». Илья Андреевич их уже ждал – с повозкой, нагруженной странными приборами, щупами, свёрлами и иным инструментом.