Мильтон в Америке - Питер Акройд

Через неделю после этого случая произошел другой, более серьезный. «Богомольные индейцы» и те их соплеменники, что работали в Нью - Мильтоне, бежали оттуда и перебрались через укрепления в Мэри-Маунт. Они пали на колени перед Ралфом Кемписом и взмолились об убежище; они объяснили, что ненавидят избранных, и в ярких выражениях описали свой непосильный труд и лишения. Теперь они жаждали отомстить своим прежним нанимателям. «Никкуеентоуоог, — выкрикнул один из них. — Ниппаукуанауог». Что значило: я пойду на них войной и уничтожу их. Остальные подхватили припев: «Нисс-ниссоке». Убей, убей их!

Тайное бегство индейцев подтвердило, казалось, правоту Мильтона, и братья из Новой Англии перестали сомневаться в том, что Ралф Кемпис готовил против них грандиозное восстание. Маневры участились, военные отряды осуществляли регулярные набеги на окрестности Мэри-Маунт, словно провоцируя католиков и индейцев на ответное выступление. Первыми пострадали от этой стратегии ополченцы из Роксбери. На утренней заре они заметили индейцев, которые побежали от них в лес; солдаты, общим числом около трех десятков, кинувшись следом, углубились в чащу, но вскоре обнаружили, что заплутались. Собственно, положение было хуже некуда. Внезапно их окружили туземцы, которые, прячась за кустами, начали стрельбу и убили несколько человек. Солдаты открыли ответный огонь, но без видимых результа тов, и выстроились в две линии, поскольку такой боевой порядок был наиболее пригоден для обороны; затем они с криком бросились бежать через лес и, по счастью, напали на дорогу, которая вывела их в открытое поле. Они думали, что индейцы станут их преследовать, и командир решил двигаться к амбару, который виднелся на горизонте: здесь они, по крайней мере, смогут укрыться и держать оборону. Амбар прежде использовался для хранения кукурузы и на вид был достаточно прочен, чтобы выдержать атаку. Поэтому они поспешили туда и спрятались внутри.

Через час индейцы вновь их окружили. Роксберийцы открыли огонь, но ответных выстрелов не последовало. Прошло несколько минут, и через отверстие в одной из стен полетели зажженные стрелы; солдаты, скинув рубашки, сумели погасить пламя, пока оно не наделало серьезных бед. Два часа длилась тишина, но затем в то же отверстие индейцы стали кидать деревянные колышки; к ним были привязаны тряпки, обмакнутые в горящую серу. На полу амбара эти тряпки стали тлеть. Осажденные едва могли дышать из-за жары и едкого дыма, но выйти наружу значило подставить себя вражьим стрелам и топорам. Они пали на колени и начали молиться о спасении своих душ, но когда дошли до заключительного «аминь», снаружи донесся град выстрелов. Еще через несколько секунд со всех сторон послышался топот копыт и английская речь. Это были солдаты из Линна, которые при очередном патрулировании заметили дым и огонь в амбаре; они тут же поскакали туда, паля из мушкетов, однако индейцы успели отступить в лес.

Когда Джон Мильтон услышал о столкновении и смерти шести ополченцев из Роскбери, он остановился как вкопанный. Склонив голову и прислушиваясь к голосам окружающих, он пробормотал: «Государство станет здоровым не раньше, чем прольется кровь и с другой стороны». Его требование было исполнено несколькими днями позднее, когда два шпиона из лагеря Ралфа Кемписа пересекали реку в плоскодонке. Их заметил молодой рекрут из Нью-Плимута, который охотился за белками; он благоразумно спрятался в кустах и, когда враги достигли берега, приказал им стоять. Они выхватили оружие, и он в панике выстрелил; один из противников упал, другой скрылся в лесу. Рекрут не стал его преследовать, а, в ужасе от зрелища мертвого тела, сел рядом и расплакался.

Еще через два дня вернулся один из «богомольных индейцев», прежде бежавший из Нью-Мильтона. Его немедленно взяли под арест и привели к Мильтону.

— Ну, что скажешь, нечестивец?

— Неенкуттаннумоус.

— Говори по-английски. Ты ведь неплохо знаешь наш язык.

— Я поведу вас.

— Поведешь? Мне не нужны проводники.

— К англичанам. — Он указал в сторону Мэри - Маунт. — Матвауог. Солдаты. — Тут стало ясно, что он имел в виду, и на расспросы он ответил, что знает незащищенную тропу, воспользовавшись которой можно прорвать укрепления Мэри-Маунт. Спрошенный затем, чего ради он решил им помочь, индеец уверил, что уважает своих прежних нанимателей и любит английского бога, бежать же в Мэри-Маунт его заставили другие индейцы под угрозой наказания и пытки. Он был истинным христианином. Однако этого Джону Мильтону было недостаточно. Он вынул из потайного ящика свою личную Библию и вложил ее в руки туземца.

— Полагаю, тебе знакома эта книга?

— Беекан. — Что значило: она сладка для моих уст.

— Тогда поклянись, что говоришь правду.

— Клянусь. Истинную правду.

Слепец этим удовлетворился, и через несколько дней индеец повел отряд из двенадцати солдат на разведку подступов к Мэри-Маунт. Вначале они шли вниз по реке, а когда было пройдено две мили, индеец объявил, что здесь можно по камням перебраться на тот берег, а там начинается тропа, никем и ничем не защищенная. Вскоре в виду показался широкий ров, окружавший поселение, и проводник сделал ополченцам знак ради предосторожности занять позицию за выступами скал. Они охотно последовали этому совету, но тут же в испуге растянулись на земле, поскольку сверху раздался громкий смех. На вершине скалы стоял, уперев руки в бока, Ралф Кемпис.

— Так вот они, воители Христовы! Ребята, подходите и полюбуйтесь. — Тут же их окружило пять или шесть десятков человек, одетых кто во что горазд: охотничьи костюмы, цветные короткие штаны и шляпы с плюмажем. — Откуда вас занесло, вояки?

Командир отряда, Озалиус Спенсер, не отозвался.

— Попробую угадать. Из Бостона? Уотертауна? Или, может, вы нью-плимутские братья?

— Мы солдаты из Новой Англии.

— В этом нет ничего нового. Мы воюем друг с другом, придерживаясь добрых старых обычаев.

— Войну начали не мы.

— Ох, оставьте, пожалуйста, эти детские игрушки. Не будем препираться. Вам отлично известно, кто виноват.

— Наша совесть чиста.

— Я не прошу вас копаться в вашей собственной совести. Покопайтесь лучше в совести Джона Мильтона. — Все молчали. — Довольно. Уведите их прочь и покрепче свяжите.

Ралф Кемпис сел на лошадь и в одиночку уехал, а пленников связали толстыми веревками и повезли в Мэри-Маунт. Кемпис вернулся к реке, туда, где индейский проводник (служивший ему) переводил незадачливых солдат на другой берег. Он спешился, подошел к переправе из камней, тихо свистнул и стал ждать ответа. Чуть погодя раздался ответный свист и к переправе шагнули две фигуры в небрежно накинутой одежде.

— Давай сюда, — шепнул Кемпис.

— Все в порядке?

— Все нормально.

Гусперо и Кэтрин, держа на руках двух детей, перешли по камням на другую сторону. Это путешествие планировалось несколько дней. С тех самых пор, как Мильтон объявил войну Мэри - Маунт и начал строить укрепления, Гус решил покинуть Нью-Мильтон. Всю ночь он совещался с Кэтрин, и в конце концов они согласились на том, чтобы после короткой остановки в Мэри - Маунт, снабдившись лошадьми и провизией, отправиться на запад, к новым землям и поселениям. Их путь поведет в глубину материка! И вот вечером, в условленное время, Гусперо с семейством преодолел переправу и оказался на территории Мэри-Маунт. Был первый день нового года.