Никому не говори… - Карен Робардс

Что ж, видимо, это судьба.

— Красиво, — сказал Мэтт, проводя указательным пальцем по глубокому вырезу чашек и жадно следя за ним. Карли тоже смотрела на этот палец, приоткрыв губы и прерывисто дыша. Пышная упругая грудь соблазнительно выдавалась наружу. Его смуглый палец резко выделялся на фоне белой гладкой кожи. Все это было очень эротично, и Карли возблагодарила небо за то, что увеличила грудь, стремясь сделать приятное придирчивому Джону. Когда Мэтт в последний раз видел ее грудь, там было не на что смотреть. Сейчас она была нежной, округлой, сексуальной и, как ни странно, чувствительной. Такой чувствительной, что Карли ощущала прикосновение пальца Мэтта всеми нервными окончаниями.

Как же она хотела его. Хотела сбросить с себя остатки одежды, поскорее раздеть его и… Однако торопиться не следовало. Лучше было все сделать медленно, как положено при Грандиозном Сексе. Но что такое грандиозный секс для Мэтта? Она не имела об этом понятия.

— Теперь моя очередь… — прошептала Карли срывающимся голосом.

— Хорошо. — Рука Мэтта опустилась, но пальцы все еще были согнуты, сохраняя форму ее груди. Горящие темные глаза смотрели на Карли сверху вниз.

Затаив дыхание от собственной смелости, она залезла к Мэтту под майку и провела ладонями по его груди так же, как только что сделал он. Под его теплой, гладкой и чуть влажной кожей таились упругие мышцы, сокращавшиеся при каждом вдохе. Чем выше поднимались ладони Карли, тем плотнее и гуще становились его шелковистые волоски. Плоские соски затвердели под ее пальцами. Тело Карли тут же откликнулось; внутри что-то напряглось и ритмично запульсировало, заставив ее трепетать от желания. Потеряв терпение, Карли резким движением подняла его майку до подмышек и снова провела пальцами по его соскам, следя за выражением его лица.

Лицо Мэтта напряглось, глаза стали почти черными, дыхание участилось, и Карли решила, что это ему, пожалуй, нравится.

Она глубоко вздохнула и попыталась снять ему майку. Но Мэтт был намного выше, и ему пришлось сделать это самостоятельно. Когда майка очутилась на полу, Карли уставилась на его рельефно очерченные мускулы, на треугольник густых черных волосков, исчезавший за поясом джинсов. По сравнению с плечами бедра казались очень узкими.

— Ты красивый, — прошептала Карли, когда к ней вернулся дар речи. В глазах Мэтта появился опасный и хищный блеск, и у Карли замерло сердце. Она поняла, что за всю историю их отношений Мэтт ни разу не смотрел на нее с таким выражением.

— Ты так думаешь? — Он протянул руку, взялся за пояс ее джинсов и притянул к себе. Теплые пальцы коснулись ее живота и расстегнули металлическую пуговицу. Она ощущала запах мыла и горячего мужского тела. Это было самое сильное приворотное зелье, с которым не могли сравниться никакие одеколоны и лосьоны для бритья.

Карли держалась за его талию, потому что, когда Мэтт потянул замок «молнии» вниз, у нее закружилась голова. Пальцы Карли впились в его кожу; она наслаждалась теплом этой кожи и упругостью скрывавшихся под ней мускулов. Наслаждалась тем, что Мэтт изнывает от желания.

Пояс джинсов разошелся в стороны, обнажив черный кружевной треугольник трусиков. Трусики были маленькие и очень сексуальные. Когда Карли увидела, что его тяжелые веки слегка опустились, прикрывая горящие глаза, ее дыхание участилось. Карли пыталась овладеть собой и не дать Мэтту понять, до какой степени она возбуждена. Но тут его палец спустился туда, где остановился замок, и коснулся всего лишь черного шелка. Однако этого было достаточно, чтобы она громко ахнула. Палец жег ее как раскаленное клеймо.

— Мэтт…

Он поднял глаза и что-то хрипло пробормотал. Его рука скользнула в джинсы и легла на ее прикрытый кружевами лобок. Если бы Карли не держалась за него, то просто стекла бы на пол.

Пальцы Мэтта проникли между ее ног, погладили лоно. Карли уткнулась лбом в его грудь, едва сдержав стон.

— Знаешь, на меня сильно действует сексуальное белье, — прошептал Мэтт ей на ухо, а потом прижался горячими влажными губами к чувствительному месту под мочкой ее уха. — А оно у тебя чертовски сексуальное.

— Я… буду иметь в виду…

Когда ладонь Мэтта легла на ее живот, а губы начали спускаться к шее, она едва не потеряла сознания. Этот медленный стриптиз был слишком мучителен, она уже и так горела огнем и хотела удовлетворить свое желание, пока не расплавилась и не превратилась в лужицу у его ног. Но если это сексуальная игра «кто кого», то она не хотела сдаваться первой, не хотела позволить Мэтту догадаться, как сильно она желает его. Нужно было поменяться ролями.

Карли прижалась губами к его груди, поцеловала, провела губами по рельефу мышц. Его грудь была влажной, теплой, волосатой и слегка пахла мускусом. Сердце Карли колотилось как паровой молот; она едва могла дышать.

Она потянулась губами к соску, лизнула, прикусила и положила ладонь на твердую выпуклость под «молнией» на джинсах Мэтта.

Он напрягся и замер. Карли ощутила стук его сердца, почувствовала, как окаменели грудные мышцы под ее губами. Она ощущала его жар, его желание, его нетерпение.

Потом Мэтт пошевелился, взял в ладони ее лицо и заглянул ей в глаза.

— Малышка, ты действительно выросла, — хрипло сказал он, наклонил голову и впился поцелуем в ее губы. Карли тут же обвила руками его шею. Мэтт обхватил ее и привлек к себе.

Его поцелуй был медленным, чувственным и дразнящим. Мэтт был обнажен по пояс, как и она. Прикасаться к телу Мэтта было так приятно, что она невольно потянулась к нему. Груди, обтянутые тонким кружевом, прижались к его груди. Соски затвердели так, что это прикосновение причинило им боль. Карли больше не могла скрывать владевшее ею желание и застонала, не отрываясь от его губ.

Этот негромкий звук воспламенил Мэтта. Поцелуй его стал более жестким и страстным. Горячий язык вонзился в ее рот, а палящие губы полностью овладели ее губами.

Руки Мэтта скользнули в ее расстегнутые джинсы, проникли в трусики, обхватили ягодицы. Он прижал ее к себе, к своему напряженному члену, и ей показалось, что она сейчас умрет от наслаждения.

Губы Мэтта коснулись ее шеи. Потом он поднял голову, вынул руки из ее джинсов и сделал шаг назад.

— Мэтт… — взмолилась она, заморгав туманными от страсти глазами.

— Пойдем в постель. — Мэтт подхватил ее на руки, прижал к груди, крепко поцеловал и положил ее на середину стеганого одеяла. Потом выпрямился, ловко снял с нее тапочки и джинсы, отбросил их в сторону и замер, глядя на нее сверху вниз.

Какое-то мгновение она видела себя его глазами — маленькую, стройную, женственную, совершенно обнаженную, если не считать двух тонких полосок черных кружев. Она лежала, опираясь на локти, утопая в мягком одеяле и согнув одно колено. Голова откинута назад, губы приоткрыты, а глаза, горевшие от возбуждения, ловили его взгляд.

— Ты прекрасна.

Мэтт расстегнул «молнию» на джинсах. Страсть, полыхавшая в его глазах, потрясла Карли. Он начал медленно спускать джинсы, и Карли с замиранием сердца следила за тем, как они ползут вниз вместе с трусами. Потом Мэтт выпрямился перед ней, и она забыла обо всем на свете.