Ген деструктивного поведения - Владимир Паутов

― Командир! Может, подойдём поближе к границе, там идти будет легче, ― предложил Алексей, тяжело дыша.

― Нельзя! Нельзя нам к ней приближаться, ― вместо меня сказал прапорщик, в точности угадав мои мысли.

― Это почему же?

― Да потому, дорогой мой друг, что если они нас начали искать, и если они не полные дураки, то наверняка выслали вертолёты на патрулирование границы. Думаю, парни из «Дельты» не глупее нас с тобой. А ведь Мишаня, убиенный мною, помнишь? Их ведь ожидал?

― Ты всё правильно говоришь Дима, но боюсь, как бы нам этого не хотелось, но придётся идти к границе, ― сказал я.

― Зачем и почему?

― Смотрите, ― протянул я им карту, ― впереди горы, в двух километрах ущелье. Это на карте всё гладко и удобно смотрится. Проводника у нас нет? Нет! Можем так забрести, что потом молить Бога будем, чтобы американцы нас нашли. Заблудить можем элементарно. Поэтому лучше пойти к границе. Если нас ищут, то к завтрашнему дню интенсивность поисков снизится и переместится в сторону Союза.

― А если, наоборот, возрастёт?

― И так может быть, но впереди нас ждёт непроходимая горная гряда. Мы этот маршрут, по которому идём сейчас, дома не рассматривали, правильно? Изначально планировалось идти вдоль границы, на удалении километра от силы двух!

― Согласны! До ночи давай постараемся пройти максимально, не меняя маршрут. Переночуем и утром пойдём уже по новому пути, ― предложил Дмитрий.

Этот вариант был, пожалуй, самым приемлемым, поэтому мы приняли его без обсуждения и двинулись дальше. Время шло быстро, но нам, к сожалению, не удалось преодолеть намеченное расстояние, слишком уж сложный был маршрут нашего движения, а горного снаряжения мы с собой ведь не взяли. Верёвка длиной тридцать метров, несколько крючьев — вот и всё, что нам удалось, вернее для чего нашлось свободное место в наших контейнерах. Ведь нельзя же взять с собой альпенштоки, горные ботинки с крючьями и кошками, страховочные карабины и прочие атрибуты скалолазов.

День заканчивался. Пора было подумать о ночлеге. В принципе в горах много подходящих мест, чтобы провести ночь. Мы нашли укромный выступ в скале, скорее похожий на грот или небольшую пещеру, где и решили провести ночь. Кострище, которое мы там обнаружили, свидетельствовало, что здесь иногда останавливались, наверное, когда-то пастухи или ещё кто-то. К тому же в десяти километрах находился кишлак, и проходила грунтовая дорога, которая вела к границе. Ездили по ней, видимо, редко, это мы легко определили по тому, что толстый слой пыли лежал в неприкосновенности уже несколько дней. Никаких следов протекторов не то, чтобы от автомобиля, а и от велосипеда даже после самого тщательного обследования обнаружено не было. Люди, по всей видимости, здесь так же ходили крайне редко. Это нас обрадовало, поэтому мы не стали идти дальше, а решили остановиться именно здесь. С дороги наше место ночлега увидеть было крайне сложно, практически невозможно, я пробовал рассмотреть его оттуда, но мне не удалось обнаружить грот.

Ночью было холодновато, но костра мы разводить не стали. Дежурили по очереди. Никаких неожиданностей не произошло. Прекрасно отдохнув и выспавшись, мы, как только забрезжил восток, были уже на ногах. Умывшись водой из фляжек, пополоскав рот, я сел за импровизированный стол, накрытый ребятами, ибо дежурил под самое утро, а посему и проснулся позже всех. Они встали немного пораньше, дав мне отдохнуть лишний час, потому, как по их подсчётам я менее всех спал за прошедшие двое суток. Завтрак времени много не занял: гречневая каша с мясом, чай со сгущёнкой и ржаные сухари со сливочным маслом. Через пятнадцать минут мы уже пустились в путь, осторожно продвигаясь чуть в стороне от грунтовой дороги. Она вела вниз в долину, где, судя по карте, находился небольшой населённый пункт. Вдоль самой дороги росли высокие и довольно густые кустарники вперемешку с хилыми деревцами. Это было нам на руку, ибо, маскируясь под их ветвями, мы довольно быстро и без приключений добрались до кишлака. Пятнадцать километров нам удалось пройти за чуть более чем за четыре часа. «Продвигаемся не со скоростью курьерского поезда, но, как говорится, тише едешь…», ― начал рассуждать Димка, как вдруг остановился как вкопанный, причём так неожиданно, что шедший за ним Алексей чуть, было, не сбил того с ног. Мы как раз уже обошли кишлак, обогнув его со стороны гор, так как там кустарники постепенно переходили в лес, поэтому было и безопаснее идти. Деревенька остался за нашей спиной, группа удалилась от кишлака километра на два, когда Димка вдруг остановился столбом. Продвигаясь, мы, конечно, не забывали вести круговое наблюдение, это у нас было отработано до автоматизма. Прапорщик внимательным взглядом изучал всё, что находилось впереди него, майор отвечал за левый фланг, а я, как замыкающий в колонне, естественно, присматривал за правым и контролировал, происходящее за нами, то есть, на мне было обеспечение безопасности группы с тыла.

― Что случилось, Димыч? ― спросил его Алёшка, потирая ушибленный нос.

— Командир! Командир! Стоп движение! Нас, кажется, заметили, — заговорил Дмитрий, не обращая внимания на Седого, и, когда я к нему приблизился почти вплотную, зашептал эти слова мне на самое ухо, будто кто посторонний мог их услышать.

— Ты сам-то мне чего говоришь надо делать, коли, кажется? — с напущенной строгостью спросил я его, но, тем не менее, тревожно озираясь вокруг себя. Вроде, никого не было.

— Сам знаешь, что! Но мне кажется по-настоящему! — еле слышно себе под нос огрызнулся Дед.

— Вот и сделай это! Перекрестись, а потом уже толком доложи, что случилось, — сказал я ему в ответ.

Алексей тихо отошёл в сторону, снял с плеча нашу снайперскую винтовку, которую выпало ему нести по очереди, и через оптику стал рассматривать склоны гор. Потом подошёл к нам и вновь взволнованно спросил: „Что там случилось, Дима?”

— Да вот Димке кажется, что нас заметили, — сказал я, указывая на прапорщика, который стоял и внимательно к чему-то прислушивался, куда-то вглядывался и принюхивался словно зверь, почуявший добычу или опасность.

— Ну, он ведь знает, что при этом надо делать, ― почти тоже самое, как и минуту назад я, посоветовал Алёшка своему приятелю.

— Не надо шутить. Сами лучше посмотрите вон туда, — и Дед указал рукой в направлении горного склона, уходящей вверх скалы, у подножия которой протекала бурная горная река. Я взял бинокль и направил его окуляры в ту сторону, куда указывал пальцем прапорщик. «Ну и зрение у Димки!» — восхищённо подумал я. Только Сокольников, оправдывая свою фамилию, мог увидеть людей на таком большом расстоянии, да ещё и среди кустов. Мне несколько секунд пришлось присматриваться к склону, на который указал Димка, прежде чем я смог увидеть тех, кого заметил острый глаз прапорщика. Среди камней и ветвей кустов и деревьев по едва заметной горной тропинке, ведущей куда-то вверх, торопливо, то и дело оборачиваясь назад, взбирались двое ― седой старик и мальчонка, лет тринадцати. Было видно, что они очень спешили. Да, всё их поведение показывало, что они чем-то весьма напуганы, и причиной испуга, скорее всего, являемся мы. «Что испугало этих людей? ― задал я самому себе вполне резонный и уместный в такой ситуации вопрос. — Вероятнее всего, мы!!! Это вполне очевидно, если бы всё было по-другому, то для чего старик стал бы так часто оглядываться и подталкивать сзади мальчишку, чтобы тот поскорее взбирался? Правильно? Абсолютно ― задал я самому себе вопрос и тут же ответил на него.