Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики - Константин Черемных

Максим Шевченко пишет о том, что суннитский радикализм подпитывался «активно и в полном взаимопонимании и сотрудничестве» элитными группами Саудовской Аравии, Израиля и американскими неоконсерваторами. Он говорит о недавно могущественной «партии войны» в Сирии, к которой следует отнести также правящие французские круги и в первую очередь погрязшее в лоббизме в сфере вооружений (особенно авиации) руководство МИД и Минобороны Франции. Но ситуативная «партия войны» после отказа Белого Дома от силовой операции в Сирии распалась и частично переориентировалась, а на сцене осталась более укорененная «партия анархии». Она паразитирует и на этнорелигиозных чаяниях, обидах и комплексах, и на углеводородных (золоторудных, алмазных) корпоративных вожделениях. Она еще более интернациональна, чем любая из ситуативных «партий войны», и может выступать под разными флагами, в том числе по разные стороны боевых действий (благо теневые экономические бенефициары — одни и те же). Соответственно, ее субстратами-инструментами могут быть и сунниты-ханбалиты, и курды-алевиты, и исмаилиты, и друзы, и бахаисты, а вне ислама — последователи раннехристианских ересей, каббалисты-лурианцы, буддисты-сектанты (субстрат-инструмент таиландских суррогатных революций), разнообразные огнепоклонники и центрально-африканские язычники.

Транснациональный теневой, в том числе финансовый бизнес, поддерживающий «партию анархии», включает как международных воротил, годами пребывающих в розыске, но при этом неуловимых, влиятельных транзитеров, предпочитающих «не светиться» и лишь изредка фигурирующих в мировых полицейских отчетах, и, наконец, VIP-персон, «полезных» мировому сообществу в открытой духовной войне и потому наделенных долгосрочным иммунитетом. В числе этих VIP-персон есть условные государственные деятели, а именно представители королевских семейств Залива (это в той же степени саудовский элемент, что кувейтский и эмиратский), бывшие члены ряда европейских, латиноамериканских и африканских правительств, ветераны разведывательных и военных сообществ, давно сменившие государственные должности на прибыльный глобальный бизнес, и условная культурная интеллигенция — в частности, французские «новые философы», — концептуализирующая перманентную войну при публичной приверженности космополитизму и извлекающая коллективный барыш из государственных концептов вроде «войны с террором» Джорджа Буша или «мировой войны сетей» стратегов из RAND Corp.

Если прародителем «партии анархии» была Великобритания с ее первыми частными военно-карательными корпорациями, то первостепенным имплементатором в ХХ веке послужил Джимми Картер в компании со своим личным другом, основателем банка BCCI Агахоссейном аль-Абеди. «Полное взаимопонимание и сотрудничество» между арабскими и еврейскими спонсорами суннитской «партии анархии» фактически сложилось, таким образом, под эгидой не Республиканской, а как раз Демократической партии США. Точно так же в Израиле агентство «партии анархии» локализуется не в среде прямолинейных ликудников-исламофобов, а в двуликом сообществе «центра», на уровне риторики всегда декларирующей мир, а на уровне практики использующей теневые исламские контракты для производства вялотекущих войн (что и является основной функциональной специализацией «партии войны» вообще), из которой извлекают прибыль воротилы вне зависимости от этнорелигиозного аффинитета. Двуликое «сообщество центра» притягивает братьев по мизантропическому разуму из других стран и цивилизаций, что отражается, как в зеркале, в личном составе Международного совета Центра Переса за мир (Peres Center for Peace). Здесь соседствуют «голуби мира» Джимми Картер и Михаил Горбачев, поджигатель боснийской и ливийской войн Бернар-Анри Леви и бывший партнер BCCI Брюс Раппапорт, спонсор анти-ликудовского и антиклерикального «кефирного восстания» в Тель-Авиве Дэниел Абрахам и основатель Ближневосточного центра Brookings Хаим Сабан, почетный президент CFR Лесли Гелб и ветераны французской политики Валери Жискар д'Эс-тен, Лионель Жоспен и Жак Аттали, почетный посол Туркменистана в Израиле Йосеф Майман и «гений менеджмента» Ли Якокка, президент Исламского центра Индии М. Вахидуддин Хан и экс-глава МИД Турции Ахмет Четин, экс-президент ЮАР Фредерик де Клерк и епископ-экологист Десмонд Туту, экс-генсек ООН Бутрос Бутрос Гали и имеющий обширный бизнес в Африке польский олигарх Ян Кульчик, телемагнат Владимир Гусинский и экс-президент Индонезии Абдуррахман Вахид. В том же Международном совете Peres Center for Peace мы находим лиц, имеющих прямое или косвенное отношение к Евромайдану: здесь присутствует экс-президент Польши Александр Квасьневский и два международных посредника с обширными теневыми связями — экс-министр культуры Венгрии Андраш Кнопп и лоббист сланцевого газа в Польше и на Украине Зеэв Фурст.

Учитывая, что первый из этих двух посредников возглавлял EuralTransGaz, а второй лично представлял американскому послу Уильяму Тэйлору своего друга Дмитрия Фирташа, можно как минимум предположить, что метания украинских олигархов осенью этого года было результатом не только их внутренних расчетов или прессинга со стороны Еврокомиссии.

Экс-управляющий Банка Израиля Яаков Френкель одновременно присутствует в Peres Center for Peace и Международной кризисной группе (ICG). Помимо единомышленницы Картера Луизы Арбур и проводника иранской перестройки Томаса Пикеринга, помимо Джорджа Сороса и Збигнева Бжезинского, в руководстве ICG фигурирует экс-глава внешней разведки Саудовской Аравии принц Тюрки аль-Фейсал, в разное время партнерствовавший как с демократической командой Ричарда Холбрука (ныне часть команды Керри), так и с неоконсерваторами. В революционном 2011 году принц Тюрки был почетным гостем конференции Люксембургского форума, основанного вице-президентом ВЕК Вячеславом Кантором. Одним из экономических поводов для опалы Михаила Ходорковского был конфликт на рынке фосфатов между ЮКОС и корпорацией «Акрон» Вячеслава Кантора. Есть по крайней мере повод для размышлений о том, кому было адресован пассаж реабилитированного Ходорковского о том, что Олимпиаду срывать не следует.

Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что своим пассажем об Олимпиаде Ходорковский расстроил не только мировых «прозрачников» и их отечественных агентов (заседающих в том числе в президентской Комиссии по правам человека), но и украинских «майданутых», а также активных участников их хэппенингов, где романтики «Великой Черкесии» соседствовали с активистами крымского организационного центра «Хизб ут-Тахрир», десантирующего своих адептов в российские регионы, как-то Башкирию, Волгоградскую, Челябинскую и Пермскую области. Иначе говоря, в регионы с особо интенсивной внутренней клановой борьбой — и соответственно, особо развитой оппозиционной блогосферой. Посев «микробной культуры» радикализма, неважно какого оттенка зеленого цвета (экологистского, суррогатного исламского), дает самые развесистые всходы в вакууме доверия между обществом и властью, а бытовая социальная зависть служит этому урожаю самым эффективным удобрением.

Что касается Северного Кавказа, то здесь грань между «партией войны» и «партией анархии» видна не хуже, чем в Сирии: любому специалисту по антитеррору хорошо известно, что» Имарат Кавказ», в отличие от павшего правительства Ичкерии и от доморощенных мечтателей о великой Черкесии, заточен не на образование новых государств, а на уничтожение любой государственности — якобы (как говорят непосвященным адептам) ради суннитского Халифата. Посевы имаратской агитации закономерно дают самый интенсивный рост в тех кавказских регионах, где вакуум рабочих мест сочетается с хронической клановой конкуренцией за федеральные дотации, суррогатно компенсирующие отсутствие политики развития.