Гипно Некро Спам - Олег Гладов

– У меня его ночью украли, – сказал он.

– Фотоаппарат или диктофон? – доктор в третий раз с начала беседы посмотрел в карту больного.

– Оба, – сказал Свят тихо.

Доктор молча смотрел в бумаги.

Свят хотел что-то сказать. Даже открыл рот. И тут человек в белом халате поднял свои серые ледышки и приморозил к ним зрачки Свята. Так, с открытым ртом, он выслушал следующее:

– Здесь, в вашей карте, рукой доктора Сахно написано, что вследствие сильной черепно-мозговой травмы, полученной год назад, у вас развился органический шизоморфный психоз с эпизодами спутанности сознания. Я очень хорошо знаю подчерк доктора Сахно. И самого доктора Сахно, если уж на то пошло. Я на сто процентов уверен, что Влaдислав Влaдимирович смеха рaди не станет выписывать такие лекарства, как Галапиридол, Циклодол, Аминазин и Сибазон. И всё это подтверждено в журнале Галины Семеновны. В нём сказано, что все прописанные медикаменты вам выдавались. И что вы их все принимали в течение недели без проблем. Можете внятно объяснить, почему вы не желаете принимать их сейчас? Без журналистов и диктофонов?

– Где Галина Семёновна? – нервно спросил пациент.

Через пять минут двое санитаров волокли его по коридору. Святослав Калмыков хватал воздух ртом после удара в солнечное сплетение.

У доктора Бахилова вчера после полуночи прорвало трубу, и он полночи ползал на коленях, собирая воду своим банным полотенцем. Утром он узнал, что вместо обычного трудового дня в двух остановках трамвая от собственного дома ему предстоит ехать в Сватово. За полсотни километров от города. Через сорок минут после того, как он переступил порог клиники, на него с кулаками набросился пациент, желавший перед этим с доктором говорить. Причём, срочно. У доктора Бахилова в это утро в организме было очень мало позитива.

Он приказал сделать больному, вообразившему себя журналистом, быструю нейролиптизацию. Калмыкову каждые полчаса вводили кубик Клопиксол-Акуфаза для купировки психоза. И через сутки он был овощем. Новые соседи по новой палате равнодушно наблюдали все сопутствующие «Клопиксолу по схеме» побочные эффекты: мышечные судороги, закатывающиеся глаза, скованность и глубокую апатию.

Соседями по палате у Свята теперь были Сварщик и Глухонемой Илья.

Илья лежал по психушкам с самого детства.

А про Сварщика рассказывали, что он до этого был военным, а потом научился по учебнику для ПТУ и собрал себе самодельный аппарат для электросварки. И научился им варить. Говорят, он купил «Камаз» ворованных электродов и стал практиковаться недалеко от заброшенной общаги железобетонного завода. Говорят, он так увлёкся, что полностью «переварил» всю систему отопления в пятиэтажном здании, отремонтировал мини-котельную и стал в общежитии жить. Говорят, что в Сватово он пролежит ещё пару месяцев, а потом его всё-таки выпустят…

Свят обнаружил себя через неопределённое количество дней в незнакомой комнате.

Незнакомая немолодая женщина сидела возле кровати. На кровати лежал сам Свят. В руках у женщины дымилась пиала с бульоном.

– Влaдик! – сказала она, увидев, что Свят открыл глаза.

Шаги в коридоре.

Лежащий в кровати увидел большой постер на стене. Шестеро перемазанных мазутом недобрых молодых людей на фоне гигантского механизма. Большая надпись «МОЗГАNET».

«Ой-ёй-ёй», – вяло подумал Свят.

В комнату вошёл человек. Что-то в нём, в его облике, недостовало. Не хватало какой-то детали. Без неё человек не казался цельным. Потом Свят понял: белый халат.

Без него доктор Сахно целых десять секунд казался Святу незнакомцем. Теперь уже знакомцем, он открыл рот и, покачав головой, произнёс:

– Вот ты впух. Вот впух, а…

Доктор Бахилов держал кинувшегося на него пациента на «схеме» всю неделю. Пока с конференции не вернулся доктор Сахно. Единственный, кто мог выписать Святослава Калмыкова из больницы.

Свят приходил в себя три дня. Лёжа в постели доктора Сахно, в его квартире, под присмотром его же мамы. Вечером четвёртого Док посaдил Свята на поезд, идущий в сторону Москвы. На прощание Свят крепко пожал ему руку.

Неизвестно, что он делал полторы недели, но примерно через такой промежуток времени он появился в редакции @chtung (!) с твёрдым намерением не употреблять ничего крепче (в смысле градусов) и больше (в смысле ёмкости) бутылки светлого пива.

– Фигассе! – сказала Раста. – Свят-Свят-Свят!

Ади, говоривший что-то в трубку за стеклянной стеной своего кабинета, вдруг перестал шевелить губами и сделал такое лицо, будто имитировал сердитую мультипликационную рыбу. Свят попытался изобразить в ответ мышцами лица нечто подобное же.

Ади Кейль, не попрощавшись, положил трубку, выскочил из своего куба и заорал так, что вены на его висках вспухли:

– Я тебя щаз убью, гoндон!!!

Потом он обнял Свята и долго тискал, похлопывая по плечу.

– Скотина! – сказал он, наконец, оттолкнув Свята от себя. – Ты где??? Мы тут спец готовим, тринадцатый, у Cпирохеты температура, шиздос, встать не может… А ты? Ты где, блин, Свят???

– Человек, стоящий перед Aдольфом Кейлем, вдруг стал прозрачным и лопнул, как мыльный пузырь, – сказал Свят, доставая сигарету.

– Если у тебя нет ни одной идеи, я тебе сейчас голову дыроколом продырявлю и высосу твой мозг! – Ади поднял со столя Расты маленькую машинку для делания в бумаге отверстий и взвесил её в руке.

– Кто Гений Креатива Земного и Копирайта Подземного??? – завопил вдруг Свят, воздев руки к прозрачному высокому потолку. Между указательным и средним пальцами правой руки дымился початый «Житан».

– Семьсот Семьдесят Седьмой!!! – завопила Раста, не вставая со своего рабочего места и тоже задрав руки к небу.

– Кто возьмёт интервью у хэдлайнера за сутки до Официальной Даты Второго Пришествия???

– Семьсот Семьдесят Седьмой!!! – прокричала Раста.

– Если у тебя нет ни одной идеи, я дыроколом тебе голову продырявлю и высосу твой мозг, – повторил Ади и положил машинку для делания отверстий в бумаге на место.

Кабинет Ади @chtung (!) Кейля был прозрачным кубом, стоящим посреди огромной, со школьный спортзал, редакции @chtung (!) РОССИЯ.

Квадратное обширное помещение с конторкой «дежурного» на входе.

Расставленные произвольно по этому гулкому пространству столы сотрудников журнала.

В одном углу автомат с газировками. В другом – П-образная пластиковая ширма.

И в центре всего этого – прозрачный кабинет Aдольфа Кейля.

Кабинет с редакторским столом, креслом и компьютером.

Кабинет с чёрным, кожаным, низким и очень удобным диваном в прозрачном углу.

По слухам, стекло было пуленепробиваемым.