Мятежная весна - Морган Родес

Он посмотрел Брайону прямо в глаза, и весьма вовремя. Кулак лучшего друга врезался ему в лицо. Йонас пошатнулся, делая шаг назад.

– Когда мне понадобится твое мнение, – прорычал Брайон, – я его из тебя выколочу!

Йонас провел ладонью под носом:

– Стукни меня еще разок, и посмотрим.

Брайон так оттолкнул его, что Йонас ударился спиной о ствол дерева.

Кругом сразу зазвучали громкие голоса:

– Вперед, Йонас! Нечего ему спускать!

– Вышиби из него дух, Брайон!

– Надери ему задницу! Пусти кровь!

Пелсийцы неизменно радовались хорошей потасовке.

– Остановись! – проворчал Йонас.

Брайон наступал на него, сжав кулаки:

– А то что будет?

– А то я тебя остановлю.

Брайон был порядочным забиякой, но с Йонасом не дрался еще ни разу. Невзирая на предупреждение, он шагнул вперед, но на сей раз Йонас был готов к встрече. Он нанес два быстрых удара – в живот и под подбородок. Брайон отлетел и растянулся на земле. Лисандра бросилась к нему, ошпарив Йонаса злым взглядом.

– Я все равно считаю, что она права, а ты – нет, – кое-как простонал Брайон. – Можешь отправляться убивать короля посреди свадьбы, но – сам по себе!

Йонас обернулся к остальным, свирепея от мысли, что лучший друг, которого он привык считать почти братом, отказался поддержать его в столь важный момент.

– Мой план вы знаете, – сказал он. – С вашей помощью или без нее, но на королевской свадьбе через четыре дня я буду обязательно. И сам, своими руками убью короля Гая. Если кто добровольно решит присоединиться ко мне – буду рад. После этой вылазки мы не окажемся на объявлениях о розыске. Нас будут чествовать как героев. Подумайте об этом!

И, повернувшись к своему отряду спиной, ушел в чащу – проветриться и собраться с мыслями.

С тех пор как ее мир поглотила тьма, Люция пребывала наедине с двумя ужасными мыслями. Они звучали снова и снова, сталкивались, порождали эхо во мраке.

«Моя мать думает, что я – зло».

«Моя мать хочет моей смерти».

И вот после бесконечного ожидания в удушливой темноте забрезжило что-то вроде рассвета. Люция огляделась и вновь обнаружила, что вокруг роскошный зеленый луг. Драгоценная трава, хрустальные деревья…

Убежище.

То есть не само Убежище, а его сновидческая ипостась. Другое дело, все здесь казалось таким настоящим: от теплого ветерка и изумрудной травы под ногами до сверкающего города вдалеке, под беспредельными синими небесами. Все было таким реальным, что трудно было поверить – это лишь сон.

Она ощутила за спиной присутствие Алексиуса, но не обернулась.

– Тебя не было слишком долго, – негромко проговорила она.

– Приношу извинения, принцесса.

До нынешнего дня у них было четыре общих сновидения. Они гуляли по этому самому лугу, достигая инкрустированных бриллиантами колес и беседуя буквально обо всем. О детстве Люции, о ее отношениях с Магнусом, омраченных недавно возникшими сложностями, о матери, об отце, о ее магии… Возможно, она была слишком откровенна, но с Алексиусом она чувствовала себя так спокойно! Даже странно, учитывая, кем была она и кем – он.

А он был бессмертным Хранителем, прожившим уже две тысячи лет.

Так, как с ним, она никогда еще себя не чувствовала. И ни с кем.

Он расспрашивал ее, и она отвечала на все его вопросы. А он в свою очередь весьма искусно уклонялся от ответов на встречные вопросы Люции. Она даже не знала, зачем он ее сюда приводил. Каждый раз, когда она оказывалась на этом лугу, ее разум словно бы окутывал некий туман. Сколько она ни старалась, вещественность ее дневной жизни словно бы меркла, когда она попадала сюда.

Смерть. Разрушения. Пророчества. И Магнус.

Ей нужны были ответы. И быть может, Алексиус нарочно избегал ее со времени их последнего общего сновидения. Она с тех пор так и плавала в бесформенном мраке.

Стало быть, сегодня ей представился шанс узнать больше. Она не позволит этому золотому существу навеять на нее обычную рассеянность. Сказано – сделано. Люция повернулась к нему лицом:

– Чего ты от меня хочешь?

Прекрасный юноша так улыбнулся ей, словно не смог сдержать улыбки – та сама собой возникла на его лице.

– Я тоже очень рад видеть тебя, принцесса.

Эта улыбка… Ее взгляд невольно задержался на его губах, потом вновь метнулся туда, где блестели серебряные глаза.

– Моя мать хочет убить меня из-за моей связи с элементалями.

Его улыбка сразу погасла.

– Уверяю тебя, она ничего подобного не сделает.

Люция посмотрела на свою ладонь, пытаясь усилием мысли вызвать огонь. Пламя тотчас вспыхнуло.

– Неужели эта сила, которой я располагаю, уничтожит меня? Обратит во зло?

– Элементали сами по себе не добро и не зло. Они просто существуют и лежат в основе сотворения мира. Я тоже создан из них.

– И ты не злой.

Пламя горело ярко, но, когда он придвинулся ближе, на Люцию напал озноб.

Он вновь улыбнулся:

– Зло или добро – выбор самого человека, а не что-то обусловленное его природой.

– Это всегда так?

– Ты беспокоишься из-за этого? – Он сдвинул брови.

– Еще бы! – Люция свела ладони и загасила огонь. – Как мне от этого избавиться?

– Избавиться? От чего?

– От моей магии. Что, если я не желаю ее? Если хочу быть обыкновенной девушкой?

Алексиус смотрел на нее так, словно не мог уразуметь сказанного.

– Ты не можешь изменить своего естества. Элементали – его часть.

– Как ты можешь так говорить, ведь до шестнадцати лет я не чувствовала в себе ничего странного? Моя жизнь текла ровно, я временами скучала… но это! Я же кого угодно убить могу! Стоит мне подумать – и человек вспыхивает! Раньше никто не смотрел на меня с ненавистью и страхом! Мне не приходилось все время думать, как бы сдержать что-то черное и жуткое, что истекает прямо сквозь мою кожу, как яд…

– Не нужно таким образом думать о своей магии, принцесса. Это не проклятие, это дар! Многие отдали бы что угодно, лишь бы обрести такой. В том числе и многие подобные мне.

Она недоверчиво покачала головой:

– Но ведь Хранители созданы из магической энергии…

– Созданы, верно. Но применять ее с такой легкостью, как ты, мы не можем.

Люция прошла на край луга, крепко обхватив себя руками.

– Зачем тебе нужна моя магия, Алексиус?