Смерть моя, жизнь моя - Эрато Нуар

– Любые, ниатари. Все узоры Драххана созданы, чтобы удерживать крупицы Инье, питать наших жён. Ты можешь подойти к любому, какой сочтёшь более привлекательным. Они могут притягивать вас во время беременности – не отказывайся, слушай себя. Я покажу тебе возле дома ближайшие. Только не в Башни, это – охранный контур, там Инье и Манье сливаются в силу Прада.

– А тот источник, о котором ты говорил – в самой главной? Где проходила наша церемония?

– Да. Рядом с Разломом.

– А почему я ни разу не видела на ваших улицах детей? – задала вопрос, который последнее время не выходил у меня из головы.

Эллинге с некоторым удивлением приподнял брови.

– Детей берегут. Охраняют. Для них оборудованы специальные площадки, из которых они не смогут улететь.

– Туда... нельзя заходить?

– Хочешь посмотреть?

– Конечно. Хочу хотя бы представить, где будет расти мой ребёнок.

Эллинге крепко обнял меня.

– Идём, посмотришь.

Мы свернули с центральной улицы, прошли парком, в котором даже встретили несколько прогуливающихся пар. Некоторых ниатари я узнала – когда-то виделись мельком на приёмах, ещё в мире людей.

Теперь я понимала, почему нам нельзя поддерживать отношения. Вспомнила Улину... Чтобы не нагоняли страха друг на друга, не пытались объединиться и вместе сбежать. Чтобы как можно дольше не знали о своей участи.

Вздохнув, тряхнула волосами. Всё-таки это мой выбор. Сознательный и добровольный. И этим я отличаюсь от остальных.

Эллинге промолчал, крепко удерживая меня за талию.

Встречные здоровались с нами, почтительно кланялись Наместнику. Некоторые даже становились на колено, оказывая какие-то свои знаки внимания.

– Расскажи мне о вашей... иерархии, – попросила я. – Об отношениях между драххами. А ещё я хочу изучить ваш язык. И... мне нужна будет тетрадь.

– Тетрадь? – удивился он.

– Хочу всё узнать и оставить сыну... то, что я смогу ему дать. Вы-то учите по-своему, это понятно, но мне хочется, чтобы когда он будет искать свою ниатари...

Горло вдруг перехватило, и я не смогла продолжить.

– Тебе не нужны тетради, – откликнулся Эллинге. – Я научу тебя делать записи.

Вспомнилась та девушка, его мать. Записи... да, наверное, это даже лучше. Наверное, она много ему оставила... и эти записи я тоже хотела бы посмотреть.

– И... Ты ведь не будешь возражать, чтобы мама с Картером ко мне приехали? Если уж мне нельзя покидать Драххан.

– Постараюсь устроить, – кивнул Эллинге, как мне показалось, немного мрачно.

Ну, я понимаю, что не положено. Но в конце концов, ничего ведь ужасного?

Мы шли довольно долго, и я с нетерпением начала оглядываться.

– Уже рядом, – усмехнулся Эллинге.

Впереди, в стороне от основных дорог, возвышалась группка домов-башен. Между собой их соединяла такая же стена – вроде бы стеклянная, но заглянуть снаружи не удавалось.

Мы вошли под арку, причём Эллинге пришлось приложить свой узор, чтобы двери отворились.

– Хорошо быть Наместником, – усмехнулась я.

– В некоторых вопросах очень неплохо, – мне так нравились искренние улыбки моего мужчины!

И только там, внутри я поняла, для чего все эти предосторожности. Посреди двора, который образовывали дома, возвышалась ещё одна прозрачная стена, но на этот раз вполне просматриваемая. Она раскинулась на огромную территорию, которую сверху перекрывала тонкая сеть прочных прутьев.

А внутри – десятки детишек всех возрастов и уровней трансформации, от топающих карапузов до летающих огненных смерчиков. Некоторые гоняли в человеческом виде, только крыльями в спине помогали. Другие – в виде драконов, разве что руку забыли убрать или лицо оставляли. Порывались подняться вверх, но неизменно натыкались на прутики и, недовольные, планировали вниз.

– Это ближайшая к нашему дому площадка, – произнёс Эллинге. Я поймала себя на том, что стою вплотную и наблюдаю... и тщетно выискиваю хоть одну женщину.

Ни одной.

Ни одной женщины. Ни одной девочки.

Драххи – уж не знаю, отцы ли, или специальные воспитатели, но все мужчины.

Как же печально! Я понимала, что для Эллинге это больная тема и не хотела лишний раз напоминать. Но рука непроизвольно потянулась к животу.

Неужели правда? Там уже мой ребёнок, моя горошинка, которая через какой-то год будет вот так играться с отцом...

Но уже без меня.

– Идём, ниатари, – тихо позвал Эллинге, и я послушно повернулась. Даже не подозревала, что это окажется так тяжело.

А может, я не беременна? Может, это из-за переноса через портал, из-за того, что сделали с нашими кольцами? Какие-то проявления Хаоса?

Ладно, не буду паниковать раньше времени. Муж с доктором обязательно разберутся.

Мы прошли совсем другой аркой. Отсюда уже виднелся наш дом, берег Мельды.

– Эллинге, а что стало со Сгерром?

Взгляд мужа помрачнел.

– Я лишил его прав Преемника. Он сейчас у своего отца, лечится. Но восстановившись, Сгерр всё ещё может остаться одним из сильнейших драххов Эрсе.

– Думаешь, он специально скрывал от тебя мою... меня?

– Почти уверен.

– И его отец знал? Помогал ему?

– Это очень вероятно.

– И... их тоже будут судить?

– Тоже?

– Но ведь лорда Марака будут судить. А тут... целый заговор против Наместника!

– По законам Прада их нужно судить, – признал Эллинге. – Но к сожалению, в мире рождается всё меньше сильных драххов. Случись что со мной... и некому будет остановить Хаос.

– То есть он ещё и сейчас может продолжать крутить интриги, пытаться избавиться от тебя?!

– Я сделаю всё, чтобы этого не произошло, Иви.

Девочка права. Умная, проницательная ниатари.

Уже слишком поздно. Он слишком надолго оставил Разлом открытым. Она ещё не знает, что у него нет даже этих девяти месяцев. Гароль больше не курирует ниатари, не допускается в Башню. Но любой толчок Хаоса может спровоцировать увеличение Разлома.

Сольгарду очень хотелось думать, что Сгерр и Гароль достаточно разумны, чтобы не делать этого специально. С каким удовольствием он изгнал бы обоих, и всех их приверженцев, которых успели собрать за несколько лет!

Но случись что с Разломом сейчас, и погибнут все. Весь Эрсе. Если некому будет его удержать.

Эллинге Сольгард уже несколько дней ломал голову над этой дилеммой. То собирался изгнать изменников. То останавливал сам себя, тщетно разыскивал того, кто смог бы занять место у Разлома.