Очарованная - Бет Чиотта

Словно прочитав его мысли, Лулу погладила Мерфи по спине, скользнула губами по его подбородку.

— Как ты смотришь на то, что я предприму еще одну попытку стать агрессором?

Слава тебе Господи! Проблема решена, по крайней мере на данный момент. Мерфи с улыбкой подхватил ее на руки и отнес в постель.

— Что ж, давай дадим прикурить.

Любовь не задалась. Руди опустил стекло автомобиля и отправил аудиокнигу в окно. Серебристый диск, словно фрисби, взмыл вверх и исчез где-то в зеленых зарослях кустарника, а лимузин Руди понесся дальше на запад по 195-му шоссе. Пусть другие дураки слушают советы доктора Марвина о любви и дружбе, а также о дарующей радость верности. Руди так и не понял эту его идею. По его мнению, никакой радости в том, что твое сердце отдано на поругание другому, нет.

Бормоча ругательства, Руди, свернув направо, подъехал к Фрихолду. Если б только он не вошел в тот самый момент, когда Жан-Пьер разговаривал по телефону! Руди расслышал обрывки фраз «Я подумаю», «Я тоже скучаю по тебе» и имя Люк, а дальше его воображение само заполнило пробелы.

Руди, пятясь, вышел из комнаты прежде, чем Жан-Пьер его увидел, и, как последний трус, нырнул в ванную, где проглотил четыре таблетки аспирина сразу, предвидя жуткую головную боль на нервной почве. Вот только лекарство, способное обуздать «чудище с зелеными глазами», к сожалению, отыскать невозможно.

Да, он сам настоятельно советовал Жан-Пьеру не упускать свой шанс, но он говорил о работе, а не о возможности вновь разжечь былое пламя. «Я тоже по тебе скучаю». Что за черт?

Даже теперь, по прошествии многих часов, на расстоянии многих миль от Жан-Пьера, по жилам Руди продолжали бежать, как яд, отравляя кровь, ревность и обида.

Руди стукнул кулаком по приборной панели, проклиная свою судьбу. Еще два дня назад его существование было практически безоблачным. Вчера вечером он признался — по крайней мере себе, — что любит Жан-Пьера, а сегодня он самый несчастный человек. Пожалуй, «несчастный» — это не то слово. Руди не находил подходящего выражения, чтобы описать обуявшую его черную меланхолию. Он знал только одно: никогда еще он такого не испытывал. Захватившее его чувство было сильным, болезненным и тяжелым.

Никогда в прошлом он так не страдал. Король секса по-быстрому. Мастер перепихона без всяких заморочек. У него не было никаких проблем. Никаких затруднений эмоционального плана. Что такое, черт возьми, на него нашло, что он вдруг решил круто изменить свою жизнь, стал тратить кучу денег на книги, медитировать и заниматься самовнушением. «Я открыт и готов для серьезных длительных отношений». Черта с два он готов!

Должно было случиться одно из двух: либо Жан-Пьер откажется от предложенной ему работы, о чем потом непременно пожалеет и обвинит в этом Руди, либо он согласится на нее и воссоединится с бывшим любовником — более молодым любовником. Как в первом, так и во втором случае Жан-Пьер его бросит. Это только вопрос времени.

Глаза Руди обожгли горячие слезы. Прекрасно! Просто прекрасно! Плачет, а жилетки, в которую можно поплакаться, нет.

Мог этот день быть еще хуже? Подъезжая к нужному владению, Руди вытащил сотовый телефон и нажатием одной кнопки набрал занесенный в память номер Афии. Нужен был хоть кто-то, от общения с кем он мог бы немного воспрянуть. Однако в трубке послышалась запись автоответчика. Руди тяжко вздохнул.

— Привет, малыш. Так лучше как — отпустить его и подождать, не вернется ли он назад, или попытаться удержать и посмотреть, останется ли он? — Что это было, исковерканная цитата или строка из какой-то песни, Руди не помнил. Способности мыслить здраво он напрочь лишился в тот миг, когда услышал разговор Жан-Пьера с Люком. Руди осекся. — Э-э… позвони мне.

Он швырнул телефон на сиденье, припарковал лимузин и вытер слезы. «Да брось ты, Гэллоу!» Руди поправил галстук, вышел из лимузина и постучался в дверь богатого особняка. Он отвезет Перри Дэвиса, известного также под именем Суша Трамп, в «Рубиновые лодочки», а потом забурится куда-нибудь и напьется до бесчувствия. Все, что Руди мог придумать, — это заглушить боль, перестав чувствовать вообще что бы то ни было.

Дверь отворили. Перри встретил его в облегающем трико и без рубашки. Как и Руди, мужчина самозабвенно увлекался бодибилдингом. Нужно было быть мертвым, чтобы не залюбоваться роскошным мускулистым торсом Перри и его неотразимыми голубыми глазами. Руди был жив, только разбитое сердце кровоточило…

Заметив плохо скрываемое восхищение Руди, Перри жеманно улыбнулся и ответил ему таким же восхищенным взглядом.

— Вы за мной? Руди заколебался.

— Я… э-э… — «Да, Ривелли попросил привезти вас в „Оз“, — следовало ответить ему. С каких это пор безобидный флирт лишает его разума и дара речи?

С тех самых, как его сердцем и душой завладел Жан-Пьер.

— Я приехал немного раньше. Я… — не мог вынести встречи со своим любовником и потому сбежал из дома раньше времени.

Перри протянул руку и ласково коснулся его плеча.

— Такое впечатление, будто вы ищете дружеского участия. Не хотите ли зайти выпить пива?

Будущее Руди виделось в тумане. Его одолевали самые разные эмоции. «Твоя жизнь неуправляема, потому что ты не управляешь собой». Разве не это он сам уже много месяцев назад сказал Афии? Любовь лишила Руди способности управлять собой, и теперь ему было чертовски больно. Во взгляде Перри, светившемся едва скрываемым интересом, Руди нашел для себя успокоение. Он сказал себе, что его прошлое надежнее, чем его будущее. И последовал за мужчиной в дом, распрощавшись со своей мечтой о Рождестве в Вермонте.

Гнусный обманщик!

Софи не желала признавать, что вальяжно привалившийся к своему роскошному «мерседесу» Чаз в однобортном полосатом костюме от Армани великолепен. Он выглядел умопомрачительно, как модель из «Джей-Кью мэгэзин». Что ж, значит, денежки водятся. А еще у него водится множество подружек. Софи всякое могла простить. Но не измену.

Усилием воли заставив себя успокоиться, она поблагодарила Трикси за то, что та подбросила ее до дома, и помахала ей на прощание рукой. И надо же было Джей-Пи с Руди поссориться именно сегодня! По дороге в «Карневале» Руди находился в таком напряжении, что, казалось, воздух вокруг него вот-вот заискрится. Терпеть это не было сил. И Софи, надеясь, что ребята вскоре помирятся, решила сегодня у них не ночевать. Она позвонила Джей-Пи и сообщила, что останется у друга — наглая ложь, — но узнай он, что она планирует ночевать одна, в доме Вив, с ним случится удар. Или он, чего доброго, позвонит Лулу, с него станется. Ложь казалась самым простым выходом из положения. Софи, конечно, не верила, будто для нее существует какая-то опасность. И разумеется, никак не ожидала встретить здесь Чаза.

Нацепив маску безразличия, она пошла навстречу подлецу, который украл у нее мечту.

Чаз отошел от машины и поймал ее за локоть.