Патруль вызывали? - Алексей Калугин

– А что-нибудь неуставное? – прищурившись, спросил Морин.

– Каждый раз перед новым рейдом я, как и каждый из нас, составляю список того, что мне совершенно необходимо во время полета, и отправляю его в службу снабжения Галактического патруля, – отрапортовал Пасти. И после небольшой паузы с горечью добавил: – И всякий раз я убеждаюсь, насколько наплевательски относится Центральная служба Галактического патруля к нуждам своих подчиненных. Еще не было случая, чтобы мой заказ был выполнен хотя бы на треть.

– Зато я каждый раз получаю от Центральной втык за то, что ты включаешь в заявку вещи, не являющиеся предметами первой необходимости на патрульном космическом корабле.

Пасти с гордым и независимым видом вскинул подбородок:

– Быть может, кто-то и считает диск с записью Второго Бранденбургского концерта маэстро Баха роскошью, но для меня он является предметом первой необходимости. Таким же, как зубная щетка или бритвенный станок. Ты же не хочешь видеть меня небритым и с нечищенными зубами?

– При чем здесь Бах? – недовольно взмахнул рукой Морин.

– При том, что я не могу чувствовать себя полноценным человеком, если ни разу в течение дня не послушаю любимую запись, – объяснил Пасти. – Но в конце-то концов тебе пришлось купить диск и квадросистему за собственные деньги, – с усмешкой заметил Тротт.

– Ошибаешься, – ответил ему Пасти. – Я выменял их у торговца на пересадочной станции Кинг за пару радаров дальнего радиуса действия, которые снял с «Гала-4».

– Что?! – возмущенно воскликнул Морин.

– Не волнуйся, командир, – успокоил его Пасти. – Мы с Джеймсом уже установили новые радары, полученные через службу снабжения патруля. А старые списали на корабельных воров, промышляющих в доках пересадочных станций.

– Да вы сами и есть настоящие корабельные воры!

– Обижаешь, командир. – Лицо штурмана и в самом деле сделалось обиженным. – Мы ведь установили квадросистему в кают-компании, и теперь каждый может наслаждаться любимой музыкой. Хотя твой вкус лично я не назвал бы особо изысканным: российская эстрада конца двадцатого века вызывает у меня либо глухое раздражение, либо острую зубную боль.

– Все, хватит! – решительно взмахнул рукой Морин. – Мы собрались не для того, чтобы обсуждать мои музыкальные пристрастия!

– А для чего же в таком случае? – Пасти несколько удивленно посмотрел на командира.

Морин ничего не успел ответить – откинув дверную створку в сторону, в отсек ввалился бортинженер Кромов.

– Ну? – Вытирая руки промасленной тряпкой, Джеймс окинул мрачным взглядом всех присутствующих. – И чего ради мы здесь собрались?

– Знаешь, я только что задал тот же самый вопрос! – радостно сообщил ему Пасти.

– Корабль заражен каким-то инопланетным клещом, – поставил в известность подчиненных Морин. – Необходимо провести санитарную обработку всех внутренних помещений, но вначале надо выяснить, каким образом эти твари оказались с нами на одном корабле.

– А может, это мы оказались с ними на одном корабле? – высказал предположение Пасти. – Кто знает, может, этот клещ является эндемичным видом, обитающим только на кораблях Галактического патруля.

– Кончай молоть чепуху, Велло, – недовольно поморщился Морин. – У нас серьезная проблема.

– А при чем здесь я? – недоумевающе развел руками Кромов. – Я клещей не развожу. Я даже не знаю, как они выглядят.

– Могу продемонстрировать. – Ку Ши поднес к большому носу Кромова пинцет, в котором был зажат плененный, а затем и убиенный им клещ.

– Ты что-нибудь покупал у Сетуро, Джеймс? – спросил у бортинженера Морин.

Кромов задумчиво почесал затылок.

– Ну, так… – не очень уверенно произнес он. – Кое-что, по мелочи… Сувениры…

– Не темни, Джеймс!

– Ну, я купил у Сетуро чешую.

– Чешую?!

Все члены экипажа «Гала-4», включая и обычно абсолютно невозмутимого Ку Ши, удивленно воззрились на бортинженера с искренним недоумением и неподдельным интересом.

– Чешую? – повторил еще раз Морин. – Какую еще, к дьяволу, чешую?!

– Чешую махейского дракона, – объяснил Кромов.

– На кой черт тебе чешуя? – Взгляд Морина, устремленный на бортинженера, сделался растерянным.

– Беседку на даче хочу построить. – Кромов опустил глаза. – Меня жена давно уже просит.

Морин молча перевел взгляд на Ку Ши, рассчитывая хотя бы от него получить вразумительные объяснения.

– Название «махейский дракон» является не вполне корректным, – приступил к изложению собственной версии Ку Ши. – Его придумали торговцы, с успехом сбывающие на планетах земного сектора так называемую чешую махейских драконов. Аборигены планеты Махей называют это животное проштотаком. По внешнему виду проштотаки даже отдаленно не напоминают привычные нам образы сказочных драконов. Животные, хотя и отличаются поистине гигантскими размерами, имеют на удивление миролюбивый нрав. Тело проштотака покрывают широкие пластины, состоящие из нескольких слоев различных природных материалов. Каждая такая пластина держится на теле проштотака в среднем два года, после чего она отпадает, чтобы уступить место новой, растущей на ее месте. Отличительной особенностью этой, так называемой чешуи проштотаков является то, что она способна эффективно отражать практически все известные виды волн. При этом энергия волн не гасится, а полностью отражается от поверхности. Ни один из искусственных материалов не обладает подобными удивительными способностями. Эта природная особенность пластин, покрывающих тело проштотаков, позволяет животным, обитающим в условиях климата, близкого к субтропическому, избегать перегрева тел. Торговцы же предлагают покупателям чешую махейского дракона в качестве прекрасного природного материала, способного как обеспечить звукоизоляцию помещения, так и облегчить контроль за температурой в нем. На данный момент сбор пластин, сброшенных проштотаками, стал одним из самых прибыльных видов бизнеса среди коренного населения Махеи. Но, как мне представляется, спрос на этот товар в скором времени упадет практически до нулевой отметки.

– Почему? – удивленно посмотрел на Ку Ши Кромов.

– Прежде чем покупать у Сетуро чешую, тебе, Джеймс, следовало бы вначале посоветоваться со мной, – ответил ему Ку Ши. – Все дело в том, что пластины, сброшенные проштотаками, сохраняют свои природные способности только в течение довольно-таки непродолжительного времени. После чего они превращаются в обычные куски ороговевшей ткани, представляющей интерес разве что для любителей резьбы по кости.

– И сколько же ты, Джеймс, отдал Сетуро за эту выгодную покупку? – с откровенно издевательской насмешкой поинтересовался Тротт.

– Триста марок, – мрачно буркнул Кромов.

– За мешок? – спросил Пасти.