НеТемный 3 - Александр Изотов

расхохотался, — А впрочем, ты прав! Зачем убивать? Ты будешь жить, и тебя будет преследовать вечная вонь… Тебе всегда будет душно, и за всю жизнь ты не ощутишь дуновения свежего воздуха!

Бог ветра счастливо скалился, потирая ладони. Судя по глазам, он уже придумал мне сотни воздушных кар.

Я усмехнулся. Ну да, в силах этого божества было устроить мне такую сладкую жизнь, чтобы я мечтал о смерти.

Ну, да ладно, пошутили, и хватит…

— Кстати, о договоре, — вздохнув, сказал я, — Я-то как раз помню о нём… А вот ты, судя по всему, нет.

— Здесь нет Мавши!

— То есть, ты ждал, что я тебе её в руки принесу?

— Ну-у-у…

— А самому поработать, чтобы ощутить на себе её благодарный взгляд, не хочешь?

— Ты-ы-ы, — процедил он сквозь зубы, снова закипая. У него явно были проблемы со вспыльчивостью.

Крякнув, я поднялся в сидячее положение, потирая ушибленную спину. Хорошо хоть, на варваре всё заживает, как на собаке. А вот правую руку придётся лечить.

Я продолжил, не обращая внимания на злость Стрибора.

— Для начала, юнец, — я старательно выделил это слово, — Тебе надо постараться, чтоб она хотя бы смотрела на тебя без презрения.

— Да ты… Ты… — гнев Стрибора куда-то улетучился, и его нижняя губа неожиданно дрогнула.

Я опять попал в самую точку. Ох, смердящий свет, правы были адепты Ордена Света. Любовь — сила, которой подвластны даже боги.

Мой палец показал на кикимору:

— Смотрим. И что мы видим?

Бог ветра перестал улыбаться и взглянул на кикимору. Долго её рассматривал, даже обошёл вокруг. Потом с сомнением покосился на меня, и, поджав губы, обошёл ещё раз.

Его копьё уже исчезло, и Стрибор даже пару раз тронул застывшую тварь. Остановившись, он задумчиво потёр подбородок.

— Королева кикимор, — буркнул он наконец, — Мавша, кажется, её потеряла.

— И-и-и? — я даже развёл руками.

Вот честно, даже мои варварские мозги соображают быстрее, чем ветер в голове этого божка.

— Мавша любит кикимор, — Стрибор, произнеся это, даже почесал затылок.

— Видишь, как легко думается, когда гнев не туманит мозг? — назидательно сказал я.

Зрачки Стрибора снова вспыхнули злостью. Он резко повернулся ко мне, и его волосы взметнулись в этом порыве. Как же он любит эффектность.

— Я помню, что ты назовёшь мне свою цену после того, как подаришь мне Мав… — тут он оборвал себя на полуслове, — Как откроешь мне путь к её сердцу… то есть… то есть…

Он сказал это и сам же осёкся. Потом оглядел всю пещеру, посмотрел себе под ноги. Зачерпнул воды ладонью и тут же вылил её тонкой струйкой — капли при этом танцевали, будто подхватываемые ветром.

— Ты хочешь сказать, Хмарок… — тут он замолчал.

— Хочу сказать, что это сделал старший маг воздуха Ефим. Маг. Воздуха. — я с кряхтением поднялся и пошёл в поисках своего топорища, — Подумай, как это будет выглядеть для Мавши?

— Но… Но…

— Вот и думай, Стрибор. Сам думай.

Стрибор снова уставился на кикимору. Даже протянул палец, трогая её увеличенные клыки на остроту.

— Её не спасти, — он покачал головой.

— Знаю. Этот упырев яд составлял бесталанный тупица, — я даже сплюнул, — В этом мире все служители Тьмы просто дилетанты.

Тут я не кривил. Тот, кто с умом использует Магию Чумы, всегда должен продумывать пути отхода.

Тот же Ефим… Если он знал, что Мавша благоволит кикиморам, то должен был иметь план в случае её гнева. Но нет, кикимора обращена в упыря бесповоротно, потому что Вайкул смыслил в ядах примерно так же, как я… кхм… эээ… в портняжном ремесле.

В это время взгляд Стрибора устремился за мою спину. В ту самую пещеру, где Ефим пытался отплыть на корабле. Не удивлюсь даже, что это то судно, на котором путешествовала Агата.

— Ну, убью я его… — Стрибор нахмурился, — Мавше-то что с этого?

— А если это будет происходить в море? Да с ураганом, со штормом, с божественным гневом! — тут я аж вскинул руки, но опустил, чувствуя, что варвару такой пафос не к лицу, — В общем, так, что даже богиня морей это почувствует.

— Та-а-ак, — бог ветра всё тянул из меня слова, будто спасительную ниточку, — И потом Мавша в меня влюбится?

Я шлёпнул себя по лбу, и глаза Стрибора снова вспыхнули гневом. И вновь взметнулись его волосы, засверкали молнии, и в руке возникло копьё.

— Ой, задолбал, честное слово, — я отмахнулся, — У тебя время уходит, ты тратишь свой предел.

Стрибор сразу сдулся. Тут я был прав.

— Но что тогда? — это было произнесено со вселенской мукой в голосе.

— Тогда она обратит на тебя внимание, дурень, — я подошёл и стукнул топорищем по наплечнику бога ветра.

Удар получился со звоном, и сквозь нас прокатилась золотистая волна.

— Эй, осторожнее, Хмарок, — Стрибор отошёл, держась за руку, — Смотрю, ты стал сильнее?

Я сам удивлённо уставился на топорище. Что это было? Сдаётся мне, что-то вроде контакта между двумя божествами.

Тут мне стало даже обидно. Если я инкарнация Хморока, тогда какого хрена меня Ефим чуть не размазал⁈

Стрибор всё потирал плечо, когда я ему сказал:

— Будет лучше, если Мавша сама решит, что делать с королевой кикимор.

— И сейчас ты назовёшь свою цену, так? — он прищурился.

— Думаю, эта моя услуга тебе будет подарком, — я великодушно улыбнулся.

Стрибор чуть не поперхнулся. Так-то и дураку ясно, что его появление спасло мне жизнь.

Он долго стоял, что-то обдумывая, и всё же махнул рукой:

— Ладно, — бог ветра подошёл к кикиморе, коснулся кристалла на её груди, потом повернулся ко мне, — Ты думаешь, что держишь меня на коротком поводке, Хмарок?

Я ухмыльнулся, но ничего не ответил. Нам обоим было всё ясно, но Стрибор ведь не улетит, если за ним не останется последнее слово. Значит, сейчас будет эффектная пафосная сцена.

В грудь мне тут же уткнулся вихрящийся наконечник копья:

— Помни, смертный. Ты дышишь воздухом, — белые зрачки блеснули сталью, — Всегда помни об этом.

И Стрибор исчез…

Упали брызги воды, опустила когтистые лапы кикимора, и тут же застыла. На меня она не обращала внимания, просто хрипела, глядя в пустоту.

Меня