Ожерелье Клеопатры - Михаил Палев

– Как эти кошки могут помешать мне? – усмехнулась Обнорская. – Меня не покидает ощущение, что вы дурите мне голову. Не выйдет! Ожерелье я получила, а выход отсюда уж как-нибудь найду. Прощайте!

Обнорская встала из кресла и направилась к выходу с террасы. Никто не сделал попытки ее остановить и лишь с любопытством наблюдали за ней. Обнорская приблизилась к сидевшей в дверях кошке и повелительно крикнула ей:

– А ну брысь, паршивка! Дай дорогу!

Кошка даже не шевельнулась. Казалось, просто перешагни через нее – и все! И вдруг за кошачьей спиной поднялась огромная тень.

Все с ужасом следили за развивающимися событиями. Казалось, что опрометчивые действия Обнорской вызвали глобальную катастрофу и ее очевидцы переживают последние мгновения перед началом Апокалипсиса. Зловещая тень выросла и превратилась в огромную черную тигрицу, словно созданную из куска Тьмы. Тигрица ударила передней лапой Обнорскую, и та отлетела, упав в кресло и чуть не перевернув его. Тень исчезла, а кошка лениво зевнула, словно ничего не произошло.

– Она жива? – с беспокойством спросила Ольга Пургина.

– Разумеется! – усмехнулась Клеопатра. – Ее нельзя убить, потому что уйти ей в Мир Мертвых не позволит кошка. Эй! Анна Петровна! Хранительница Ожерелья вы наша! Очнитесь!

Обнорская открыла глаза и уставилась на Клеопатру.

– Мне, пожалуй, пора, – сказала Клеопатра. – Счастливо оставаться, чувствуйте себя как дома… Впрочем, вы и есть дома: этот дворец теперь ваш. Если что понадобится, ударьте в гонг. Хотя что может понадобиться человеку, который уже не живет… Ладно, сами увидите! Всего хорошего, Анна Петровна! Желаю успехов на новом поприще!

Обнорская не ответила, невидящим взглядом уставившись в пространство.

– Позвольте вас сопроводить, Царица! – обратился к Клеопатре Сэндмэн.

– Разумеется, мой друг! Жаль, что теперь вас не будет рядом: все-таки больше двух тысяч лет вы были моим единственным другом.

– Это ваш выбор, Царица!

– Да, мой милый! Пора, пора сменить обстановку! Ты представить себе не можешь, как за две тысячи лет может надоесть собственный дворец!

Переговариваясь таким образом, Клеопатра с Сэндмэном дошли до причала, все остальные, кроме Обнорской, молча следовали за ними. Возле причала на низкой речной волне слегка покачивалась небольшая лодка из папируса: в ней за рулевым веслом сидела девушка в белой тунике, украшенной цветами.

– Здравствуй, Хармиона! – обратилась к ней Клеопатра. – Сейчас я попрощаюсь с сопровождающими, и мы отправимся в путь.

– Да, госпожа! – отозвалась девушка.

– Прощайте, господа! – обратилась к сопровождающим Клеопатра. – Прощайте и вы, Ольга! Думаю, вам еще придется пожить некоторое время во дворце. Разумеется, характер у Анны Петровны не сахар, но вы уж там как-нибудь… Хотя, я думаю, что она потише здесь будет!

– Прощайте! – ответила Пургина. – Куда же вы теперь?

– Туда, где давно должна быть: в Мир Мертвых! – пояснила Клеопатра.

– Как же вы там будете, после всего?! – ужаснулась Пургина.

– Ничего, за две тысячи лет я по-соседски свела знакомство с некоторыми тамошними демонами, меня обещали пристроить в хорошее место! – успокоила ее Клеопатра. – Как и везде: человек делает связи, а связи делают человека!

Клеопатра направилась к лодке. Кошка отошла в сторону, пропуская ее. Клеопатра вошла в лодку, и та медленно отплыла от причала.

– С тобой не прощаюсь, Хозяин Сонной Тропы! – крикнула Клеопатра Сэндмэну. – Ты ведь вхож в оба Мира, так что заходи навестить меня!

– Непременно, Царица! – пообещал Сэндмэн.

– Эй, Ваше Величество! Подождите!

По ступенькам лестницы к причалу бежала Обнорская. Кошка насторожилась и угрожающе выгнула спину.

– Ваше Величество! А где же мне человека взять, который сможет отыскать тот древний текст? У меня нет знакомых египтологов!

– Он стоит рядом с вами! – ответила Клеопатра. – Это господин Пургин. Он лично заинтересован в этом деле. Прощайте!

– О! Сергей Николаевич! А вы действительно сможете найти этот текст? – заинтересовалась Обнорская.

– Да, я давно пытаюсь получить грант на проведение раскопок в районе, где находилась столица фараона Эхнатона, – подтвердил Пургин. – У меня уже разработаны план экспедиции и схема раскопок, но недостаток финансирования…

– Это ерунда! – нетерпеливо перебила его Обнорская и взяла Пургина под руку. – У меня кое-что было отложено на черный день, и я вам расскажу, что надо делать.

– Но раскопки могут занять не один год, – попытался объяснить ей Пургин, но Обнорская не терпящим возражений голосом перебила его:

– Средств хватит, чтобы перекопать весь Египет и пол-Африки в придачу! Слушайте внимательно, что надо делать.

И, что-то шепча на ухо Пургину, Обнорская отвела его в сторону.

– Ему еще надо выбраться живым и здоровым из подвала! – прокомментировал Тавров. Он был раздосадован: все забыли о том, что на самом деле они не гуляют по садам дворца Клеопатры… то есть теперь уже дворца Обнорской, а физически пребывают в подвале, дожидаясь, пока Морозов не наберется сил, чтобы их прикончить.

– Господа! Вообще-то нам пора в обратный путь, – деликатно напомнил Сэндмэн.

– Да ладно! В подвал мы не очень торопимся, – огрызнулся Тавров. – Можем и задержаться в гостях… хотя бы на ближайшие лет пятьсот!

– Тем не менее, господа, нам пора! – продолжал настаивать Сэндмэн.

Обнорская наконец отпустила Пургина. Пока тот на прощание обнимал жену, Тавров подошел к Обнорской.

– Послушайте, Анна Петровна! А почему бы вам не навестить Морозова? Дадите ему указание, чтобы он нас выпустил на волю!

– Бесполезно! – ответила Обнорская. – Он не в Пограничной Зоне, и уже нет времени пытаться его туда ввести.

– А если попробовать? – продолжал гнуть свое Тавров.

– Послушайте! – вскипела Обнорская. – Да я больше вас заинтересована, чтобы Пургин остался в живых: ведь он должен найти для меня в Египте и расшифровать этот проклятый текст! Но меня отсюда кошки не выпустят, пока в Мире Живых кто-нибудь не завладеет ожерельем. А оно пока лежит в московской квартире на моем физическом теле! Идите, не задерживайте Хозяина Сонной Тропы!

Подошли Сэндмэн и Пургин.

– Послушайте, господин Сэндмэн! – обратилась к нему Обнорская. – Нам, похоже, еще долго придется работать вместе… может быть, не одно столетие. Я приношу вам свои извинения за невольную грубость. Ну, сорвалось с языка… А вы тоже хороши: подняли меня из постели, потащили к выходу. Дверь открыли, а подъезда нет! Один лес! Вот я и вышла из равновесия… Короче, извините!