Долгая долина - Джон Эрнст Стейнбек

Когда ужин закончился, семья и Билли Бак расселись у камина в гостиной, и Джоди стал нетерпеливо поглядывать на дедушку, подмечая знакомые знаки: вот бородатая голова подалась вперед, строгий взгляд смягчился и задумчиво уставился в огонь, длинные тонкие пальцы переплелись на коленях.

– Я все думаю, – заговорил он, – рассказывал ли я вам, как эти коварные индейцы-конокрады увели у нас тридцать пять лошадей?

– Рассказывали, – вмешался Карл. – Это перед тем, как вы подошли к озеру Тахо, верно?

Дедушка быстро повернулся к своему зятю:

– Верно. Похоже, я и впрямь уже рассказывал.

– Да сто раз! – нетерпеливо воскликнул Карл и спрятал глаза от жены. Но от ее гневного взгляда было не укрыться, поэтому он добавил: – Впрочем, можно и еще послушать.

Дедушка снова посмотрел на огонь, расплел и сплел пальцы. Джоди понимал, что он чувствует, какая у него внутри жуткая пустота. Разве не его сегодня окрестили Большим Носом? Рискуя снова услышать это обидное прозвище в свой адрес, он героически сказал:

– Расскажите про индейцев.

Глаза дедушки снова стали строгими.

– Мальчишки любят истории про индейцев. Это дело взрослых, но слушать о нем любят дети. Что ж, дай бог памяти… Я вам рассказывал, как предложил во все фургоны положить по длинной железной пластине?

Все, кроме Джоди, промолчали.

– Нет, не рассказывали.

– Ну, тогда слушай. Когда на караван нападали индейцы, мы всегда ставили фургоны кругом и отстреливались, сидя промеж колес. Вот я и подумал: если в каждом вагоне будет длинная железная пластина с дырками для винтовок, можно ставить ее перед колесами и таким образом обороняться. Это бы спасло много жизней, но и прибавило грузу. Конечно, люди не согласились. Никто раньше так не делал и не понимал, зачем тратиться неизвестно на что. Потом, конечно, все пожалели.

Джоди покосился на мать и по выражению ее лица понял, что она совсем не слушает. Карл ковырял мозоль на большом пальце, а Билли Бак наблюдал за ползущим по стене пауком.

Речь дедушки снова потекла привычной проторенной тропой. Джоди наперед знал все слова и их точный порядок. История бежала вперед, то прибавляя шагу, то грустнея, а то переходя в погребальный плач. Джоди тихо наблюдал за дедушкой. Взгляд строгих голубых глаз казался отрешенным: история как будто больше его не интересовала.

Когда он закончил свой рассказ и все выдержали почтительную паузу, Билли Бак встал, размялся и подтянул штаны.

– Я, пожалуй, на боковую, – сказал он и повернулся к деду. – У меня в бараке лежит старинная пороховница и револьвер. Я вам показывал?

Дедушка медленно кивнул:

– Вроде показывал, Билли. Напоминает мою старую пушку, с которой я вел людей на запад.

Билли вежливо дослушал эту маленькую историю, пожелал всем спокойной ночи и вышел из дома.

Карл Тифлин попытался сменить тему:

– А как сейчас земля между Монтереем и нами? Говорят, очень сухая.

– Сухая и есть, – кивнул дед. – На ранчо «Лагуна Сека» дождя уж несколько недель не видели. Но эта сушь ни в какое сравнение не идет с засухой восемьдесят седьмого. Вся земля тогда в пыль превратилась. А в шестьдесят первом вообще койоты дохнуть начали. В этом году все-таки пятнадцать дюймов осадков выпало.

– Да, но рановато они прошли. Сейчас бы дождик был кстати. – Взгляд Карла упал на сы-на. – Тебе спать не пора?

Тот послушно встал.

– А можно мне завтра устроить охоту на мышей под старым стогом, сэр?

– На мышей? Ах да, конечно, перебей этих гадов. Билли говорит, хорошего сена там не осталось, все отсырело.

Джоди тайком переглянулся с дедушкой.

– Завтра же перебью всех до единой, – довольно пробормотал он.

Мальчик лежал в постели и думал о сказочном мире индейцев и буйволов – мире, которого больше нет и никогда не будет. Жаль, конечно, что он не родился в то героическое время, но, с другой стороны, склада он совсем не героического… Да и никто из ныне живущих людей – разве что кроме Билли Бака – не достоин жить в те славные времена. Тогда землю населяли гиганты, бесстрашные герои, люди с такой силой воли, какая в наши дни никому и не снилась. Джоди думал о бескрайних долинах и ползущих по дорогам фургонах-многоножках. Он представил себе дедушку на большом белом коне, командующего огромной армией людей. По просторам его фантазии маршировали великолепные призраки и, дойдя до края света, исчезали навсегда.

Потом Джоди ненадолго вернулся на ферму. Он прислушался к гулу тишины и пространства, к собачьему лаю в конуре – пес чесался и стучал лапой по земле. Потом снова поднялся ветер, черный кипарис застонал, и Джоди погрузился в сон.

Когда утром прозвонил треугольник, он уже полчаса как бодрствовал. Проходя через кухню на улицу, он столкнулся с матерью, ворошившей в печке горящие дрова.

– Как ты рано сегодня! Куда собрался?

– Хочу найти крепкую длинную палку. Мы будем охотиться на мышей.

– Кто это «мы»?

– Дедушка да я.

– А-а, стало быть, ты его уговоришь. Любишь ты привлекать к своим шалостям других – чтобы потом было на кого свалить вину.

– Я скоро, – сказал Джоди. – Хочу заранее найти палку и начать сразу после завтрака.

Он прикрыл за собой дверь-сетку и вышел в прохладное голубое утро. В воздухе царило щебетание птиц; со склонов к дому спустились прожорливые кошки. Ночью они охотились на сусликов и теперь сидели сытые, но все равно жалобно мяукали и просили молока. Катыш и Пират шныряли вдоль зарослей полыни, пригнув головы к земле и церемонно исполняя свой долг, но на свист Джоди тут же вскинули головы, замахали хвостами и подбежали к нему, потягиваясь и сладко зевая. Джоди с серьезным видом погладил их по головам и зашагал к мусорной куче. Отыскав в ней ручку от старой швабры и плоскую деревяшку, он достал из кармана шнурок и свободно связал между собой две палки, так что получилась хорошая молотилка. В виде эксперимента он взмахнул ею и ударил о землю – собаки, испуганно взвизгнув, разбежались в стороны.

Джоди развернулся и пошел было мимо дома к старому стогу – осмотреть поле грядущей битвы, – но его окликнул сидевший на крыльце Билли Бак:

– Я бы на твоем месте не ходил, вот-вот позвонят к завтраку.

Джоди сменил курс, подошел к дому и прислонил молотилку к ступеням.

– Это чтобы выгонять мышей, – пояснил он. – Ух, разжирели они, наверное! Спят себе и не знают, что их сегодня ждет.

– Это точно. Да и ты не знаешь, и я, – философски заметил Билли. – Никто не знает.

Джоди поразила эта мысль. Он понял, что это действительно так. Разум его мгновенно забыл о мышах и устремился было совсем в другую сторону, но тут на крыльцо вышла мать, и со звоном ее треугольника все мысли опали на землю беспорядочной грудой.