Разбитое отражение - Дебора Николас

– Прости меня, Годшо, – прошептала Келли, хоть он уже не мог услышать ее. – Прости, мне так жаль…

Даст ли он ей хоть когда-нибудь шанс все поправить?

Придя в понедельник на работу, Рейчел первым делом посмотрела на Лолу. Девушка выглядела немного бледной, но этого следовало ожидать, учитывая, что стряслось накануне с ее братом. В остальном ничто не указывало на плохо проведенные выходные, и печатала Лола с обычным рвением.

– Доброе утро, – поздоровалась Рейчел. – Как Марко?

Лола, вздохнув, подняла голову от клавиатуры.

– Нормально. Ему забинтовали ногу чуть не до колена и велели держаться подальше от гвоздеметов. А вчера позвонил Тед и сказал, что Марко может взять отпуск на неделю. Молодец он, правда?

Рейчел проглотила язвительный ответ. Очевидно, Марко не сказал сестре, что на самом деле произошло на стройке в пятницу.

– Да, конечно, – поддакнула она со всей искренностью, какую только была способна изобразить.

– В общем, я просидела все выходные у Марко, ухаживала за ним. Он немного куксится, но, думаю, скоро придет в норму.

– Вот и хорошо.

Рейчел села за свой стол, по привычке взглянув на дверь Уолли, но он, как всегда, опаздывал. Она включила компьютер, начала просматривать входящую документацию и вдруг заметила, что Лола не сводит с нее глаз.

– Ну, а у тебя как? – наконец не выдержала она. – Как прошло свидание с Дрейком?

– А ты откуда знаешь?

Лола многозначительно подмигнула и отправила в рот пластинку жвачки.

– Мне Тед рассказал, что вы куда-то пойдете в субботу. И где же вы были?

«Спросила бы у Теда, ведь он приставил к нам провожатого!» – сердито подумала Рейчел, идя к столику, на котором стояла кофеварка.

– Во Французском квартале. Там очень здорово, – сказала она вслух, наливая себе полную кружку горячего крепкого кофе.

– Да? А что вы делали? – не отступала Лола, как видно, решив выведать все до мелочей.

Рейчел задумчиво прищурилась. Что бы она сейчас ни сказала, Лола наверняка побежит докладывать Теду. А что, может, как раз это и неплохо? Ведь ей предстоит переселиться к Дрейку, так пусть это не окажется для всех неожиданностью.

Она возвратилась к столу, не торопясь, села.

– Ой, чего только мы не делали! Вечером в субботу ходили в «Галатуар», а утром в воскресенье завтракали у «Масперо», знаешь такое местечко?

– Погоди, не спеши! – перебила Лола. – Ты сказала, в субботу и в воскресенье?

Рейчел застенчиво улыбнулась.

– Ну да. Мы… ну, в общем, мы решили переночевать в отеле. Французский квартал – такое романтическое место…

Лола хихикнула, откинулась на спинку кресла и пристально взглянула на Рейчел.

– Вот так свидание! Значит, все выходные во Французском квартале? Да он, кажется, тебя с ума свел!

Рейчел непритворно покраснела.

– Дрейк это умеет.

– Да уж, наверно, – сухо проронила Лола, снова склоняясь над клавиатурой. – Похоже, он из тех, кто заставляет девушку забыть обо всем, кроме него.

«Что ты в этом понимаешь?» – подумала Рейчел, потягивая остывший кофе. Но Дрейк действительно был из тех, кто завоевывает сердца. И все выходные он честно старался завоевать ее сердце. Сначала безбожно потратился на роскошный обед в «Галатуар», затем отвез Рейчел обратно в квартиру брата Годшо и чуть не спалил своей страстью и ее, и себя. Потом они полночи говорили обо всем на свете, делая вид, что «Хисторик хоумз» вообще не существует, и заснули, сжимая друг друга в объятиях, счастливые и спокойные.

Утром в воскресенье Дрейк куда-то ушел, пока она еще спала, и вернулся со свежими булочками, корзинкой клубники и ворохом подарков для нее. Потом она пошла в ванную, а Дрейк следом, и завтракать они выбрались с большим опозданием. Во время завтрака Дрейк так смотрел на нее, что Рэйчел совсем расхотелось знакомиться с достопримечательностями, как было намечено. Еле успев добраться до квартиры своего невольного благодетеля, чтобы не заниматься любовью прямо на улице, они опять рухнули в постель и воспользовались ею по полной программе. С каждой минутой их объятия становились все исступленнее, будто за недолгое оставшееся им время они хотели успеть как можно больше.

А сегодняшнее утро! При воспоминании о том, как они переночевали дома у Дрейка, у Рейчел запылали щеки. Она ожидала, что в своей квартире, где у каждой стены есть уши, он не даст себе воли, но утром он опять заласкал ее до беспамятства, заглушая ее стоны бесчисленными поцелуями…

Рейчел подумала о его ловких пальцах, о медленной, чувственной улыбке, от которой у нее захватывало дух, о том, как таяло ее тело от прикосновений его голодных губ, и вздрогнула от наслаждения. Неужели она действительно почти трое суток без отдыха предавалась безудержной, сумасшедшей любви с человеком, которого едва знает? Да, так и было. В ее усталом теле трепетала от счастья каждая жилка, и она не могла дождаться вечера, чтобы снова остаться наедине с Дрейком, прижаться к нему, согреться его теплом.

Она не жалела о том, что произошло, и знала, что никогда не пожалеет, даже если потом будет больно. Всю жизнь она только и делала, что пряталась от боли, а значит – и от радости. Возможно, у них с Дрейком нет никакого будущего – они и не говорили о будущем, будто боялись, что такой разговор что-то нарушит, – но это ничего не меняет. Сейчас Дрейк с нею, и она твердо решила удерживать его с собою рядом сколько сможет…

Стук входной двери вернул Рейчел к действительности. На пороге, лучезарно улыбаясь, стоял Уолли.

– Доброе утро, девочки. Как вы тут?

– Хорошо, – хором ответили Рейчел и Лола.

Он лукаво подмигнул Рейчел.

– А как прошло свидание с нашим другом Дрейком?

«Господи, ну почему всем так не терпится узнать подробности?» – подумала Рейчел, заливаясь румянцем под внимательным взглядом Уолли.

– Рейчел и Дрейк провели все выходные во Французском квартале, – многозначительно изрекла Лола.

Улыбка сползла с лица Уолли.

– Да неужели?

Чтобы не смотреть ему в глаза, Рейчел склонилась над кружкой с кофе.

– Надеюсь, вы не возражаете? – огрызнулась она.

Уолли не отреагировал, и ей пришлось поднять голову. Он смотрел на нее как-то странно и натянуто улыбался.

– Слушай-ка, а ведь ты мне нужна. Пойдем в кабинет, мне надо срочно продиктовать тебе одно письмецо.

Рейчел кивнула и послушно взяла блокнот, гадая, чем могла вызвать его неудовольствие. Уолли был не настолько строгих правил, чтобы возмутиться тем, что она провела выходные с мужчиной. Ей, в конце концов, почти тридцать, и встречаться она может, с кем ей заблагорассудится, ни у кого не спрашивая разрешения! Да и вообще, какое Уолли дело до ее личной жизни?