Чисто альпийское убийство, или Олигархи тоже смертны - Ирина Пушкарева

Подписание контракта должно было состояться здесь. По большому счету, надо было просто поставить подписи под уже тысячу раз проверенными и перепроверенными моими и никифоровскими юристами документами, мы это все в Москве могли бы спокойно сделать. Но Миша вдруг решил, что окончательно ударить по рукам было бы очень символично здесь, на идеальном курорте, под шелест альпийских трав.

Мне было по фигу, где и как, – главное, поскорее заключить этот долбаный договор и начать получать первые транши. Поэтому мы с ним сговорились встретиться здесь и под рюмочку коньяку, без прессы и свит, поставить в нужных бумагах нужные закорючки.

Мориша позвонила мне перед самым отъездом. Ни времени, ни желания встречаться с бывшей любовницей у меня не было, поэтому я от нее отмахнулся, вернее, предложил ей сюда прикатить, если дело такое срочное.

Вы не представляете, как я удивился, столкнувшись с ней у входа в ресторан! Кто же мог подумать, что дело у нее было настолько безотлагательным.

Мориша настаивала на немедленном разговоре, но мне было не до нее, я только прилетел. Договорились, что пообщаемся с ней после завтрака, и я тут же про нее забыл. В тот день она ко мне так и не пришла, но меня этот факт совершенно не беспокоил. А на следующий день, утром, французская полиция сообщила об убийстве моей бывшей любовницы.

Кац вздохнул, отхлебнул из бокала и поперхнулся. Надрывно закашлявшись, он начал стучать себя по груди, замахал руками, показывая что-то окружающим. Никто, кроме сообразительного Сашки, его не понял. Телохранитель вскочил, плеснул в стакан минералки и протянул ее олигарху.

– Спспбо… – прохрипел Кац, придя в себя. – Обидно было бы сдохнуть сейчас от неудачного глотка виски.

Лицо у него было совершенно красное, глаза налились кровью.

– Эй, осторожней, ты мне так спину сломаешь! – Михаил отмахнулся от попытавшегося постучать его по спине Сашки. – Я уже в норме.

Он еще пару раз кашлянул и продолжил:

– Так что поговорить с Моришкой мне так и не удалось. То, что было дальше, вы знаете, сами в этом шоу участвовали. Так что вот такая история…

Народ смотрел на него вытаращив глаза. Ёптыть-пассатижи, что значит «вот такая история»??? А самое интересное – где?

– Миш, ты меня, конечно, прости, дуру несообразительную, но что тебе сказала Моришина помощница? Ты чего так на Никифорова кинулся? – подала голос переставшая жевать Идея.

Кац сурово уставился на ее, наморщил лоб, призадумался, а потом сообразил:

– А! Так я же вам самого интересного не рассказал… Когда наш лягушатник, – олигарх махнул рукой в сторону двери, имея в виду отсутствовавшего детектива, – про телефоны заговорил, я начал догадываться, что Моришкина смерть – дело рук моего приятеля, Никифорова. Уж что-что, а его мобильник я постоянно вижу, он, как любой из нас, с сотовым ни на минуту не расстается, поэтому, какой у Никифорова аппарат, я знаю. Вот только зачем Мишаня это сделал – я не понимал. А потом позвонила девица и рассказала мне несколько интересных вещей.

Оказывается, в цепкие Моришкины лапки какими-то путями попали доказательства того, как Мишанечка наш, узнав, что я все-таки собираюсь продавать завод, но не ему, принялся давить на моих потенциальных покупателей.

Одного он просто запугал. Ничем не шантажировал, не пытался дать денег – просто объяснил мужику, что если тот впишется в сделку со мной, то испытает на своей шкуре все прелести киднеппинга и прочих уголовных методов ведения бизнеса. Поверьте мне, если Михаил Никифоров угрожает кому-то физической расправой, то ему любой поверит.

Второму он устроил расторжение сумасшедшего контракта – надавил где надо, политиков своих прирученных подключил, и мой потенциальный покупатель остался у разбитого корыта. Ему тогда не до покупки завода было, он, бедный, чуть руки на себя не наложил.

А вот с третьим у Никифорова пошло не очень гладко. Не по зубам ему оказался бывший уголовник, а ныне личный друг мэра Москвы и очень влиятельный человек Иннокентий Степанович. С ним нашему аферисту пришлось повозиться.

В итоге они за моей спиной заключили сделку – Миша Никифоров на не очень выгодных для себя условиях влил часть своих активов в бизнес Степаныча, а тот за это не стал претендовать на завод.

Вот как раз копии документов этой сделки Морише и удалось достать. Девка она была совсем не глупая, поэтому, сопоставив входящие и исходные данные, а также сложив два и два, раскрутила всю череду Мишиных махинаций.

Она шантажировала Никифорова еще в Москве, но там он ее послал в довольно грубой форме. В ответ Ларски пригрозила слить всю информацию мне, и тогда накрылась бы продажа завода тяжелым медным люком.

Может быть, поэтому он так заторопился уехать из России и захотел подписать договор здесь, в Альпах. Наверное, надеялся оформить все, прежде чем до меня доберется Мориша с чемоданом компромата.

Он успел с ней расправиться буквально в последний момент. Опоздай он хотя бы на час, и документы попали бы ко мне в руки – естественно, ни о какой сделке тогда не могло быть и речи.

Кац шумно вздохнул и влил в себя очередные сто пятьдесят виски.

Интересно, а они завтра, перед отлетом, успеют с детективом увидеться? Обидно будет, если их дорожки вот так вот разойдутся…

Жаль, если не придется свидеться.

Они ж даже телефонами не обменялись…

Правда жаль…

– Сашенька, а нам долго еще лететь?

Голова раскалывалась так, что даже дышать было больно. Поэтому говорила Элка шепотом и только в случае крайней необходимости.

– Эк тебя расколбасило-то, Ёлочка. Ты ж вчера не пила совсем, с чего вдруг такие страдания?

Женька приложил тыльную сторону ладони ко лбу работодательницы и присвистнул:

– Ёлк, у тебя, похоже, температура поднимается. Ты чего, заболеть решила? И где ж ты простудиться успела? Или съела чего несвежего? Хотя откуда в куршевельских ресторанах несвежая еда… тебя не тошнит?

Элку не тошнило. Ее мутило. Она до сих пор не пришла в себя после курортного происшествия. При одном воспоминании о лежащей на залитом солнце полу Морише Ларски девушку начинало потряхивать.

– Ничего страшного, перенервничала, со мной это бывает. У меня организм такой странный – когда неприятности заканчиваются, сразу дикая головная боль и температура подскакивает. Это ненадолго, скоро пройдет. Как ты думаешь, в самолетах холодильники бывают?

– Должны быть, наверное. А тебе зачем?

– Если несложно, найди стюардессу и попроси ее мокрое полотенце на пять минут в морозилку положить, чтобы оно совсем ледяным стало. Мы его мне на лоб положим, и головная боль через полчаса пройдет. Проверенный метод, меня еще в детстве мама так от мигрени лечила. Лучше любых таблеток.