Роза для ректора - Полина Никитина

полустёртая надпись “Архив” и медленно, затаив дыхание, подошла к заветной двери.

Сердце колотилось так громко, что я едва слышала свои мысли! В памяти совершенно некстати всплыли воспоминания, как в прошлый раз я удирала из архива, почувствовав там присутствие чего-то или кого-то потустороннего. До сих пор я не пришла к однозначному выводу, кто всё-таки выключил свет и запер дверь, а также имитировал ректорский голос.

“Ну же, не дрефь, Розалин”, — успокаивала я сама себя. — “Наверняка, это был дурацкий розыгрыш. Кто-то из адептов решил подшутить, а когда академию накрыл защитный купол, они сами перепугались и убежали”.

Версия звучала правдоподобно и я слегка успокоилась Вставила ключ в замочную скважину и дважды провернула его, открыв дверь. С протяжным скрипом она подалась и я, на секунду остановилась, желая бросить всё как есть и пулей выбежать из библиотеки.

А остаток дня можно провести у себя в комнате, либо в оранжерее. Кстати! Надо забрать вещи из апартаментов Леона!

— Так, Розалин, — произнесла я вслух. Звук собственного голоса немного меня успокоил. — Перестань думать об этом идиоте. Иди, найди курсовую, возьми список нужной литературы и выпиши все упоминания о проведённом Хайденом обряде. Всё, пошла! Пошла!

Я широко распахнула дверь и приставила к ней две стопки книг, чтобы она случайно не закрылась. Щёлкнула выключателем и на потолке засветились тусклым светом магические лампы. Запах старой бумаги, кожаных переплётов и пыли забились в нос и я ещё несколько раз с наслаждением чихнула, затем прислушалась. Тишина! — Вот видишь, а ты боялась, — продолжала я успокаивать себя, — да если бы здесь был кто-то посторонний, он бы выдал своё присутствие кашлем или чихал бы, как и я. Вообще, надо передать уборщице, чтобы прибралась здесь и в библиотекарской каморке. Лучшая академия материка, а грязи!

Моё бормотание расслабляло меня и позволяло продвигаться вглубь, минуя старые полки из рассохшегося дерева, заполненые коробками с документами и списанными учебными материалами.

Как сказал Шелли, полка с нужными мне курсовыми была на шестой полке одиннадцатого стеллажа. Я без труда нашла нужную коробку с подписью “Курсовые факультета целителей” и указанным на ней годом. Стиснув зубы, потянула её за бока и чуть не упала — коробка была неимоверно тяжёлой.

Старый картон рассыпался в руках и на пол полетели многочисленные папки в мягких кожаных обложках, взметнув вверх клубы пыли и паутины. Я успела отвернуться и закрыть нос и рот рукавом кофты, чувствуя, как в затхлом помещении у меня начинают слезиться глаза.

— Вот же попала! — пролепетала я, когда пыль улеглась и я смогла разглядеть с полусотни лежащих на полу курсовых. — Надо будет найти новую коробку и вернуть всё, как было.

Сев на корточки, я принялась перебирать папки, желая отыскать курсовую с заветной фамилией Шелли на титульном листе. Увлечённая своим занятием, я запоздало услышала чьи-то голоса в библиотеке, приближающиеся к архиву.

Каково же было моё удивление, когда в одном из них я распознала голос Хайдена Леона. Но как же так? Разве он не должен разбирать записи с де Ареоном и Альсаром? Что ему здесь надо?

Или они рассказали ректору о том, что я ищу в библиотеке информацию о снятии метки и он пришёл остановить меня? Но тогда бы он ворвался сюда как вихрь, требуя, чтобы я оставила это занятие.

Как назло, нужная папка мне не попадалась и пришлось временно прекратить поиски, чтобы услышать с кем и о чём говорит Леон.

Голоса всё приближались, но я, к своему удивлению, так и не могла разобрать ни слова. Может, они воспользовались каким-либо артефактом, защищающим от прослушки? В хранилище подобного добра навалом!

Но зачем ему понадобился такой артефакт, зная, что где-то здесь могу быть я.

Задумавшись, я не заметила, как меня накрыла чья-то тень. Даю палец на отсечение, я не слышала даже малейшего отзвука шагов! Пискнув от неожиданности, я подняла голову, и, уже не стесняясь, заорала во всё горло.

Яркая вспышка ослепила меня и в глазах всё потемнело, а разум заволокло плотным, густым туманом. Вслед за этим я почувствовала, как кто-то бесцеремонно закинул меня на плечо и куда-то понёс.

Но куда?

Я пыталась пошевелить хотя бы мизинцем, но тело мне не подчинялось.

Теряя сознание, я думала только об одном:

“Как? Какое он имеет к этому…”

Не успев додумать мысль, я отключилась.

Глава 32

Сознание вернулось внезапно. Громкий щелчок в моей голове и я могу различать светлые пятна сквозь сомкнутые веки, слышу где-то в отдалении чьи-то шаги, а внутренний голос пробуждается с ворчливым:

“Ну молодец, Розалин, ты попала. Вопрос только: к кому и куда? Сколько раз я твердил: избегай архива, там что-то нечисто, но нет. Стоило муженьку обидеть тебя, как ты тут же ухватилась за любую возможность избавиться от брачной метки и заманила себя в ловушку”.

А в том, что это ловушка — я не сомневалась. Интересно, был ли причастен к моему похищению господин Шелли? Как-никак, именно по его наводке я направилась в пугающий меня архив и вляпалась в неприятную историю. Зато, по мере восстановления сознания, в голове начали проясняться отдельные моменты.

По крайней мере теперь я знаю, почему в прошлый раз, как и в этот, слышала голос Леона. С той лишь разницей, что в первый раз он даже отчётливо звал меня. Провели как наивную первокурсницу, взяв из хранилища нужный артефакт!

Мне стало ясно если не всё, то многое, когда я увидела в архиве склонившегося надо мной человека. Внешне серый и неприметный, он не выделялся из толпы.

— Поганый Эдвин, — простонала я, обхватив голову руками.

Декан факультета артефакторики, закадычный друг Альберта Этторе и вечный козёл отпущения у Гвендолин Беллы, оказался вовсе не так прост, как я ожидала.

Зато теперь не приходилось ломать голову, кто мог снять защиту Аллена со входа в подземелье и бросил им под ноги пузырёк с концентратом сарпентуса — у главного артефактора академии было для этого под рукой всё необходимое.

В глазах перестало рябить и я огляделась: небольшая комнатушка без окон с каменными стенами. Над головой тусклым светом горит магический фонарь. Ни кровати, ни прочей мебели, лишь жалкая кучка старого тряпья в углу.

“Где я вообще? Меня выпустят отсюда?” — с этими мыслями я поднялась на ноги, пошатываясь от накатившей слабости и принялась обшаривать руками холодные, слегка влажные стены.

За железной дверью послышались шаги,