Дети Лезвия - Жанна Пояркова

— Поздно, — тихо шепнула я, и Лорд закричал, когда я раскинула руки, освобождая силу ловушки.

Испещренная прихотливыми письменами башня, самое красивое строение Ущелья — Игла взорвалась, разлетаясь на смертоносные осколки. Я сочиняла симфонию разрушения, безумную импровизацию на тему смерти, и Лорды подыгрывали мне жалобными воплями. Витражи близлежащего храма разбились стеклянными брызгами, и колокола захлебывались, раскалываясь о камень площади. Земля дрожала, стены рушились, погребая под собой лучников и охрану; камни мчались по площади, оставляя за собой кровавый след, давя перепуганные тела… Телеги с соломой, фургоны, палатки расцветали огненными цветами, ржали обезумевшие лошади, загораясь, как факелы, и рассыпаясь пеплом. Невыносимо высокая Игла дрогнула, сломленная еще одним огненным зарядом, словно тонкая палочка, и теперь неумолимо падала на ту сторону города, где находились библиотеки. Хрупкие скорлупки хранилищ с диким грохотом расплющились под огромным телом поверженной башни, смявшей тела не успевших убежать Лордов. Пыль и облако мелких камней взметнулись вверх, а огонь послушно пополз внутрь, проглатывая архивы. Деймор и Рик стояли рядом, не шевелясь, а огромные глыбы скакали вокруг, размазывая все, что встречалось на их пути.

— Мы орудие и рука, — говорил Эйлос, увернувшись от несущейся на него плиты, врезавшейся в остатки храма и взрезавшей его, словно нож распарывает брюхо рыбы; я слышала его голос.

— Те, кто судят, и те, кто казнят, — фигура Тарена терялась среди облаков пыли и рева огня, но я знала, что он рядом.

— Крылья птицы, имя которой Смерть, — сказала я, и эхо хохотнуло, скача по улицам Ал'эра тяжелой глыбой.

— Смерть, — смеялось эхо, впитывая крики умирающих Лордов.

— Смерть, — гудело пламя и грохотали падающие здания.

— Смерть, — тихо повторила я, наблюдая за тем, как даройо пытаются выжить в устроенном мной пекле.

Я тронула Рика за плечо, и мы побежали прочь, отступая от центра начинавшего вспучиваться Колеса Времен. Пыль забивалась в легкие, а мелкие камни норовили впиться в тело. Я словно пропускала сквозь себя все, что скопили Лорды Лжи, меняя это силой своей ярости. Кусок башни пронесся над головой, разрывая воздух с угрожающим свистом, и земля под ним содрогнулась, подбрасывая камень снова. Дети Лезвия бросились за мной, но не успели — площадь выгнулась закованным в плиты животом, заставляя спицы треснуть, а потом разорвалась, разбрызгивая алый огонь во все стороны.

— Ложись! — крикнула я, дергая Рика, и братья схватили меня и его, перенося в тени на краткий миг.

Взрыв был чудовищен. Мы упали на неровный, изуродованный камень Ал'эра, когда волна пламени пролетела мимо, и я вытерла текущую из носа кровь. Уши заложило. Иглы больше не существовало, как не было ни храмов, ни игорных домов, ни хранилищ с летописями. Рядом валялся бледный Деймор, который, судя по всему, успел соорудить защитный кокон, который спас его от взрыва. Пыль, гарь и развалины, над которыми курился дымок. Я обернулась туда, куда умчалось пламя, и увидела горящий лес. Если кто-то и остался жив, то их было немного. Останков даройо не было видно — они просто испарились.

— Смерть, — машинально сказала я, слизывая сажу с губ.

Рик оглядывался по сторонам, стараясь придти в себя. Там, где раньше находилось Колесо Времен, зияла огромная дыра с обгоревшими краями. По позвоночнику бежали мурашки, говорящие мне, что месть свершилась наилучшим образом, я вопреки ожиданиям не ослабела, хотя магией вряд ли смогу пользоваться еще долгое время. Толстый слой сажи лежал на всем, куда падал взгляд. Красивые улицы Ал'эра теперь выглядели как беспорядочное нагромождение осколков камней, над которыми поднимался черный дым, а деревянные постройки оказались стерты с лица земли. Деймор застонал и очнулся, когда я ткнула его носком ботинка. Я еще раз оглядела развалины Иглы, белый камень которой разлетелся на мелкие куски, и усмехнулась. Это было красиво. Алый цветок, который увял, превратившись в черный засохший бутон.

— Что ты сделала?… — заломил руки Лорд Лжи, и мне показалось, что я вижу в его глазах слезы. — Ты уничтожила все… Все…

— Но я не убила тебя, — заметила я, позвав братьев, и Тарен поцеловал меня в шею, излучая удовольствие. — Как и обещала.

Рик сел на вывороченную из земли колонну, вытирая лицо. Ветер приносил запах горящего леса, но за него я не беспокоилась — дриады остановят пламя. Деймор сел и оглянулся на то, что осталось от легендарной Иглы; губы мужчины задрожали, а руки потянулись к изорванному камзолу, доставая небольшой кинжал.

— Лучше бы ты меня убила, — сказал он, окинув взглядом руины Ал'эра, и закололся, смешивая сажу и кровь.

Человек дернулся, пытаясь предотвратить самоубийство Деймора, но не успел. Его глаза снова стали пустыми и обвиняющими, словно очи идолов Колеса Времен, о котором теперь будут рассказывать разве что в легендах. Эхо от взрыва все еще звучало в горах, а туман жадно набросился на горячие камни, оставляя влажные поцелуи. Марево опускалось сверху, скрывая бесстыдно голое мертвое тело Ал'эра. Эйлос развернул меня к себе, и я встретилась с глазами брата, в которых еще бушевали остатки пламени. Тарен усмехнулся, стирая грязь с моей спины.

— Ты лучшая из Детей Лезвия, Ра, — голос Эйлоса немного дрожал, и я знала, что это значит. — Прости, что сомневался в тебе.

— Значит, ты все-таки сомневался… — я провела ладонью по его щеке.

Я не ожидала от Лорда Лжи таких действий, и теперь смотрела на красивое мертвое лицо, не понимая Деймора. Рик встал, неловко споткнувшись, и зашагал прочь. Следы четко отпечатывались на обгоревшем пути.

— Куда ты идешь? — встрепенулась я, отворачиваясь от покорного брата.

— Куда угодно, — огрызнулся он. — Только подальше отсюда… Я не люблю смерть так, как любишь ее ты.

Я отпустила Эйлоса, зачерпывая пальцами горсть сажи и роняя ее черные хлопья на изуродованные камни. Крылья на спине кричали небу, которое не желало дарить полет.

* * *

Месть имеет цену лишь тогда, когда она еще не свершилась, момент наслаждения действием очень краток, а затем приходят мысли о новых задачах и новых дорогах. Я сделала то, что казалось невозможным, но спокойствие и уверенность в душе не воцарились. Отпустив братьев, я шагала по безжизненной пустыне, в которую превратился Ал'эр, — огромная часть знаний, собранных за долгие годы существования Ущелья, была уничтожена вместе с библиотеками, но мне казалось, что Лорды Лжи это заслужили. Я спросила себя, не стоит ли побродить по руинам, отыскать оставшихся в живых и отправить их вслед за Деймором за преступление против Детей Лезвия, но потом передумала. С точки зрения красоты убийства это было бы правильно — идеально очищенная от Лордов Лжи и любых следов их деятельности поверхность; но меня беспокоил человек, который упрямо углублялся в лес, оставляя разрушенный город за спиной.

Лес пострадал несильно — дриады, которые искусно прячутся в его недрах, сумели остановить пламя, почувствовав магическое напряжение. Говорят, Тагот как-то поймал юную дриаду… Я отогнала мысли о поимке жительниц леса, оставив это на будущее, и остановила Рика, который шел вперед, не задаваясь вопросом, куда же, собственно говоря, он направляется. Что-то в нем сломалось, он стал звучать иначе, хотя я не знала, чем это грозит. Мне не было понятно, почему он не в состоянии оценить красоту гибели Ал'эра или самоубийства гордого Мастера Игры. Честно говоря, этот последний штрих придавал победе особый оттенок. Когда я буду убивать Эсайда, я расскажу ему о происшедшем.