Свет вечный - Анджей Сапковский
Шрифт:
Интервал:
Он бросился на нее, как ястреб. Повернул, толкнул на бочку,схватил за шею, резко нагнул. Берет съехал Дуце на глаза. Стенолаз вонзилпальцы в ее светлые локоны, содрал с ягодиц шерстяное braccae[110]и бельё, сильно прижался к девушке. Дуца дрожала от возбуждения. А потомзакричала. Громко.
Боль и страсть были в этом крике.
– Что-то готовится, – повторил, сминая шапку,Крейцарик. – В городе видели разных странных людей. Опасных на вид…
– Говори, – утратил терпение епископ. –Выдави из себя, черт возьми.
– В городе поговаривают, что его милость Грелленорточень многим перешел дорогу. Что многие желают ему зла. Даже очень сильно.
– Это не новость для меня.
– И еще… – Шпик покашлял в кулак. – Пустьваша милость извинит, что я скажу…
– Извиню. Говори.
– Говорят, что во Вроцлав съехались родственники…Родственники тех, кого поубивали… Господина фон Барта из Карчина… ГосподинаЧамбора из Гессенштейна… В городе говорят, что это господин Грелленорт… Виновенв этих убийствах…
Епископ молчал, игрался пером.
– Ваша милость, – прервал тишину шпик. – Мнекажется…
– Ну?
– Стоит предостеречь господина Грелленорта. Но вашамилость уж, наверное, лучше знает, что делать…
Епископ молчал, игрался пером, кусал губы.
– Ты прав, – наконец ответил он. – Я знаюлучше.
Какое-то время тому в храме Святого Якова отзвониликомплету, сейчас, как можно было слышать, монахи хором принялись за Salveregina. В ближайшее время должен был зазвучать позний звон, pulsus serotinus, влюбую минуту следовало ожидать звона на ignitegium.
Свечи в комнате были погашены, слабый свет давала печка, вкоторой догорали поленья. Красный отблеск придавал действительно чарующую красугладкой коже и худощавому телу Дуцы фон Пак, лежащей сбоку на разметаннойпостели. Опершись на локоть, Стенолаз смотрел на девушку, на ее широкорасставленные и устремленные на него глаза. Ему вспомнились другие огни, другиеглаза, другие голые тела, другой пронизывающий, электризующий болью секс. Нашабашах и оргиях в горах Гарца, на лесных полянах Поморья, в пещерах Альпухарраси на пустоши Эстремадуры. Когда земля дрожала от грохота барабанов, а враздираемом трелями дудок ночном воздухе шмыгали летучие мыши и совы.
Мертвый месяц заглядывал в окно.
«Зря я с ней связался. Привлек ее, притянул к себе – этобыла ошибка. Ошибка, которую надо будет исправить».
Дуца фон Пак вздохнула, поднялась. Стенолаз непроизвольновзглянул на ее шею, быстро оценил, как схватить и как свернуть.
«Хватило бы двух движений, – подумал он. – И этотблеск потух бы в ее глазах…»
«Сынок», – вдруг прозвучало у него в голове.
Он сел на ложе.
«Сынок, – говорила Кундри, – приходи немедленно. Яхочу тебе непременно что-то показать, что-то, что связано с разыскиваемойдевушкой. Жду. Приходи».
«Именно то, – подумал он. – Просто у этой уродинызакончилось aurum potabile. Но придется пойти. Мать, как-никак».
– Что-то случилось? – Дуца села, убрала волосы солба. Огонь из печки играл тенями на ее маленьких грудях. Мигал в ее широкораскрытых глазах.
– Что-то случилось? Ты уходишь?
– Да. Вернусь поздно.
– Оставишь меня одну?
– Но не в эту минуту.
Он схватил ее за плечи. Прижал к подушкам. Принужденная кпокорности, она покорилась. И они самозабвенно любили друг друга. В отблескахжара и бледном свете мертвого месяца.
«Stadtluft macht frei», – вспомнил Стенолаз, идя отПесочного моста вниз Замковой улицей.
Тот факт, что во Вроцлаве постоянно пребывали многочисленныеночные создания, вовсе не был для него новостью. Однако прошло какое-то время стех пор, как он гулял здесь после заката, и это время, как оказалось, многоеизменило. «Воистину, – констатировал он идучи, – не только для Кундридыхание большого города несло воздух свободы. Не она одна, как оказалось,хорошо и свободно чувствовала себя во Вроцлаве. Не ей одной, как оказалось,соответствовало проживание в большом городе».
Дзантир, неожиданно застигнутый возле ворот, поднялудлиненную морду, явно не понимая, каким чудом Стенолаз его видит. Наконецскрылся в сумрак, выгибаясь, как кот и ощетинив шерсть.
Под жерлом водосточной трубы сидели и лизали покрытую гноембрусчатку несколько уркинов, надутых наподобие пушистых шаров. Скребя когтями,смылся в темноту проворный, как ящерица, рапион. Чуть дальше был винный склад.Мастеривший над колодкою лысый гном в кожаном кафтане даже не поднял голову.Его вооруженный ломом дружок бросил на Стенолаза злой взгляд, что-то проворчалпод нос, трудно было разобрать, приветствие или оскорбление.
В переулке, отходящем к Узкой улице, стоял резкий зловонныйзапах магии и алхимии, то есть, эктоплазмы, селитры, купороса, квасцов ивинного спирта. Водосток явно фосфорисцировал, в нем ползали эсфилины,привлеченные отходами перегонки. Невдалеке, под сводчатой галереей, притаилсягару, развитое чутьё удержало его от нападения, он вовремя почувствовал ауруСтенолаза и понял, что лучше не пробовать. Через несколько шагов похоже повеласебя ламия. Вампирша даже подождала, пока Стенолаз приблизится, и убедившись,что Стенолаз действительно ее видит, поприветствовала его поклоном, завернуласьв епанчу и исчезла, серая на фоне серой стены.
Между контрфорсами церкви Святого Духа сидел клудер,постанывая и почесывая брюхо. На масверках, пинаклях и башенках храма шелестеликрылья потревоженных воздушных змеев. Сразу за госпиталем Стенолаз заприметилблестящую полоску свежей крови. Ведомый любопытством, вообще-то ему до этого небыло никакого дела, он усилил зрение заклинанием, посмотрел сквозь темноту.Склоненная над окровавленным трупом, потревоженная чарами калькабра оскалиладвухдюймовые клыки, а волосы поднялись над ее головой, как серебристая корона.Стенолаз пожал плечами, прибавил шагу. Как раньше, так и сейчас, оказывается,было опасно ходить ночью по Вроцлаву.
Он пересек Торговую, вышел на площадку около колодца. Итогда на него напали. Со всех сторон. Одетые так, что были почти невидимыми.Необычайно быстрые. Для людей.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!