Эффект пустоты - Тери Терри

Собаки хрипят все ближе. Они выскакивают на причал, уже озаренный светом фонарей, бегут на самый край и лают.

Отсветы огней ложатся на воду — сначала в одну сторону, потом в другую. До нас они почти не достают.

«Вы нас не видите у вы нас не видите, вы нас не видите…»

Повторяю эти слова про себя, изо всех сил желая, чтобы они стали правдой.

Потом раздаются выстрелы, и в воду вокруг нас врезаются пули. Чуть не кричу от ужаса. Мы падаем на дно лодки.

Но все пули выпущены напрасно. Они не могут видеть нас, просто палят в темноту. Скоро пальба затихает.

Касаясь руки Кая, я делаю знак, что сама сяду за весла. Гребу медленно, опуская и вытаскивая весла из воды как можно тише, без всплесков.

«Вы нас не видите, вы нас не видите, вы нас не видите…»

— Как ты узнала, что они приведут собак? — Кай шепчет так тихо, что его голос больше похож на дыхание.

Сложив руки на груди, Келли сидит рядом с ним. «Про собак тебе сообщила я. Скажи ему, [что я здесь!»

— Поговорим позже, — шепчу я Каю в ответ.

Но как мне рассказать ему про Келли после всего, через что он прошел? Все, что мне нужно рассказать ему о себе, уже достаточно трудно воспринять. Как мне объяснить, что его обожаемая сестренка умерла и ее призрак постоянно был с нами, а я до сих пор не удосужилась сказать ему об этом?

Я не могу.

27

КЕЛЛИ

Шэй снова меня игнорирует, хотя обещала этого не делать.

— Мы сейчас почти у другого края озера, — тихо говорит Шэй.

— Куда направимся дальше?

— Они могут провести собак вокруг, вдоль берега, и снова попробуют выследить нас. Я придумала, как сбить их со следа.

— Как?

— Мы оставили нашу лодку недалеко отсюда. Как насчет того, чтобы причалить в том месте и вытащить шлюпку? Пробежаться по дороге, потом вернуться тем же путем и сесть в нашу лодку.

— И когда собаки найдут шлюпку, пойдут по нашим следам до дороги. Там след оборвется, и они подумают, что мы на чем-нибудь уехали? Хорошо придумано.

От похвалы Кая Шэй тает.

«Ты обещала, что поговоришь с ним позже, — напоминаю я. — Что скажешь?»

Она уже не тает и направляет шлюпку к берегу; Кай выскакивает в воду и вытаскивает ее на берег, в рощицу, рядом с лодкой Шэй.

— Любишь пробежки? — спрашивает она.

— Не очень. Но, думаю, времени терять не стоит. Они бегут, больше не стараясь скрываться — ломятся сквозь подлесок вверх по склону, в сторону горной дороги. Там, тяжело дыша, останавливаются.

— Вниз будет легче, — говорит Кай.

— Да, конечно.

Вернувшись к лодке, они сталкивают ее в воду, забираются.

Шэй все еще не может отдышаться и держится за борт, а Кай отводит лодку от берега.

— Я думал, раз тебе нравится подниматься на велосипеде по крутым холмам, то пробежка не станет проблемой. Или у тебя морская болезнь?

— Нет. Просто тошнит от голода. И от жажды.

— И меня тоже. Как думаешь, можно напиться из озера?

— Не знаю. Но если мы сейчас не попьем, то дальше будет только хуже. Думаю, нужно рискнуть. — Она зачерпывает пригоршней холодную воду и пьет, потом еще, еще. Кай смотрит, потом делает то же самое.

— Время покажет, но сейчас мне гораздо лучше, — говорит он. — Ты местная; куда нам плыть?

— Может, нам лучше передохнуть, прежде чем принимать такое решение. Тут есть место, где мы попробуем остановиться. Держись возле берега и греби в сторону от Киллина.

У Шэй восстанавливается дыхание, и она сама садится за весла. Прямо на озере мы видим что-то вроде дома. Шэй подгребает к лестнице, которая спускается в воду.

— Что за сооружение? — спрашивает Кай.

— Кранног, озерный домик, стоящий в воде на сваях. Скотты веками пользовались такими жилищами. Очень удобно с точки зрения безопасности.

Мне так не кажется.

Небо только начало светлеть, но уже можно рассмотреть деревянное строение. «Дом» для него слишком громкое название, оно больше похоже на круглую лачугу на столбах. Достаточно просторно, но выглядит так, будто от одного хорошего толчка может развалиться.

«Прочнее, чем кажется», — думает Шэй в мою сторону.

Кай привязывает лодку на длинную веревку. Потом Шэй поднимается по лестнице, а Кай, умостившись на нижних перекладинах, толкает лодку веслом, пока она не прячется от глаз под кранногом.

Затем Кай карабкается наверх, и Шэй жестом приглашает его следовать за ней внутрь. Она вынимает телефон, включает фонарик и, слегка прикрыв его ладонью, освещает помещение. В центре — низкие лавки, поставленные кольцом, и они усаживаются рядом, не касаясь друг друга.

— Откуда ты знаешь про это место? — спрашивает Кай.

— Мы приходили сюда с учителем истории. Это вроде музея. Но я слышала, что молодежь встречается здесь, в домике на озере, чтобы… ну ты понимаешь… — Даже в тусклом свете раннего утра видно, как она краснеет.

Шэй дрожит. Кай вздыхает, подвигается ближе и одной рукой обнимает ее за плечи. Она прижимается к нему.

— Пора поговорить? — спрашивает он.

— Да, — шепчет она.

— Итак. Какого черта здесь творится?

— Думаешь, я знаю? Похоже, военные хотели убить меня.

Он качает головой.

— Все это не имеет никакого смысла.

— Расскажи, что случилось с тобой.

— Доехал до блокпоста, и меня остановили. Велели ждать. Потом два солдата на грузовике — не из тех, что я видел в Киллине раньше, но приехали они оттуда — велели садиться к ним в машину. Заявили, что ты стреляла в Дункана и убила его.

— Это неправда! Они стреляли в меня, когда я убегала; Дункан меня оттолкнул, и они его застрелили вместо меня.

Кай касается ладонью ее щеки.

— Я и не поверил, что это правда, решил, это какая-то ужасная ошибка. Потом они отвезли меня к твоему дому. К тому времени я понял, что они не такие уж и хорошие парни, и попытался сбежать — не очень удачно. Они оглушили меня. А когда я пришел в себя, то уже лежал привязанный к твоей скамейке.

Мне так жаль. — У Шэй в глазах стоят слезы. — Это я виновата.

— Ты меня по голове не била. — Он непроизвольно гладит себя по волосам. — Но боль уже прошла. Что происходит, Шэй? Мне показалось, что я ощутил твое присутствие у себя в голове, как тогда на улице в Киллине. В тот раз ты, похоже, не позволила мне сделать то, что я хотел. А сегодня ты