Маршал Советского Союза - Дмитрий Язов

(Неправда. Во-первых, я с Грачевым не разговаривал. С утра находился в кабинете Янаева, там был Ачалов. Помощник Янаева приоткрыл дверь и сказал: «Вас просят к телефону». Я кивнул Ачалову: «Идите переговорите». Ачалов вернулся минут через пять: «Эхо Москвы» сообщило, что Лебедь застрелился».)

В кабинете Ачалова находились люди, многие в гражданской одежде, – сотрудники КГБ. Ачалов сидел за своим столом, слева от него – Агеев, Варенников. Хотя совещание проходило у Ачалова, создалось впечатление, что вел его Агеев, он больше всех выступал, особенно против Ельцина. Мол, что правительство России ведет себя не так, как нужно, придется применить силу, в том числе и десантную дивизию.

(Не знаю, что говорил Агеев, но в сказанное Грачевым верится с трудом. В.И. Варенников не присутствовал на совещании, он прибыл из Киева только в 14 часов.)

Далее Агеев изложил план, по которому следует действовать при захвате Белого дома, а именно: «Окружаем «Белый дом, ВДВ клином подходит к зданию, а в образовавшийся проход врывается группа «Альфа» КГБ». Ачалов на совещании вел себя пассивно, инициативы не проявлял. Напротив, Варенников горячился, убеждал, что нужно действовать решительно, уверенно.

Лично мне подобная затея не понравилась. Однако свое мнение я держал при себе и вслух его не высказывал из опасения, что меня инициаторы из КГБ не поймут. Моя мысль была направлена на то, чтобы до конца выяснить план захвата и принять соответствующие меры, исходя из договоренности с Б.Н. Ельциным.

Хочу заметить: лично я не собирался принимать участия в реализации предлагаемого плана захвата и не допустил бы использовать подчиненные мне ВДВ. На совещании обстановка продолжала накаляться. Чтобы ее остудить, я сказал присутствующим, что они не знают обстановки в районе Белого Дома. В приемной находится генерал Лебедь, пусть он лично охарактеризует ситуацию. Ачалов поддержал меня, и в кабинет пригласили Лебедя, который доложил, что вокруг здания стоят многотысячные толпы, построены баррикады. О штурме не может быть и речи, это вызовет море крови и гражданскую войну. Агеев и Варенников проявили недовольство докладом Лебедя, мол, он нас запугивает.

(Грачев пытался все свалить на Агеева и Варенникова. Он не сказал, что в кабинет к Ачалову мы заходили с Сергеем Федоровичем Ахромеевым.

Задержались мы в кабинете с Сергеем Федоровичем не более 5 минут. Речь шла о том, что предполагается ввести в Москве комендантский час. Вот что по этому поводу написал С.Ф. Ахромеев в докладной записке на имя М.С. Горбачева:

«…20 августа примерно в 15 часов я встретился в Министерстве обороны с Д.Т. Язовым по его просьбе. Он сказал мне, что обстановка осложняется, и выразил сомнение в успехе задуманного. После беседы он просил пройти с ним вместе к заместителю министра обороны генерал-полковнику В.А. Ачалову, где шла работа над планом захвата здания ВС РСФСР. Он слушал Ачалова в течение трех минут, только о составе войск и сроках действий».

Как видим из докладов еще не рожденного плана, даже такой высокий профессионал, как Сергей Федорович, не уловил, что речь идет о вводе комендантского часа. Я же помалкивал, этот вопрос еще не был рассмотрен на совещании ГКЧП.)

Язов мне приказал перебросить два полка Белградской дивизии в Москву, поэтому, сославшись на его приказ, я прибыл в штаб. Тут и позвонил Шапошников: «Как настроение?» Отвечаю: «Мы, ВДВ, никуда ввязываться не будем», – и предложил Шапошникову взаимодействовать вместе. Мы приняли решение посадить Болградские полки на два аэродрома: Чкаловский и Кубинку, причем батальоны разных полков вперемешку, чтобы их труднее было собрать.

Прибыл Лебедь, доложил, какой план был принят на совещании. На рекогносцировке у «Белого дома», он окончательно убедился в бессмысленности задуманной чекистами операции. Лебедь показал мне карту Москвы, обычную туристическую карту, на которой карандашом условно были нанесены положения войск МВД и ВДВ при блокировании «Белого дома». Это не было планом, просто штриховой набросок, без какой-либо проработки. Мы с ним поговорили «по душам» и сошлись на том, что никто из ВДВ на эту акцию не пойдет. (Плана-то не было, а по штриховому наброску не воюют, а главное, не было приказа – ни блокировать, ни штурмовать, так от какой же «акции» ВДВ отказались?)

О плане захвата «Белого дома» я проинформировал Скокова – советника Ельцина, мол, нападать на них наши войска не собираются. В 24.00 21.08 я направил Лебедя к «Белому дому», чтобы он изыскал возможность передать защитникам о намерении осуществить штурм здания подразделениями КГБ, посоветовать подтянуть к зданию как можно больше людей, ведь не осмелятся нападающие стрелять в народ. (А как же осмелились в 1993 году?)

Согласно плану войска намечалось выдвинуть к «Белому дому» в 24.00, а штурм назначили на 3.00. Я собрал всех своих заместителей и сообщил: ВДВ участвовать в штурме не будут. Примерно в 0 ч. 30 мин. мне позвонил Громов, предупредил: «Войска МВД никуда не пойдут». (Громов правильно говорил, ГКЧП решение по штурму Белого дома не принимало.)

В час ночи на меня вышел по связи Карпухин – командир группы «Альфа», он сказал, что стоит перед мостом в районе Белого дома, впереди люди, его группа не будет участвовать в штурме. (Следователи ухватились за эту версию. Дескать, ГКЧП требовало штурмовать, а подчиненные отказались. Хотя никто, в том числе и верноподданный Павлик, не говорит, что Язов ему приказал, а он его приказа не выполнил. Мы защищали интересы России и стрелять в народ не собирались. Разве только Шапошников и Грачев грозились разбомбить Кремль.)

Примерно в час ночи 21 августа я позвонил Язову, на звонок никто не ответил. (Надо же, перед «штурмом» министр лег спать?) Позвонил Ачалову, мне ответили, что он спит. У меня созрело решение остановить всякое продвижение войск (Павел Сергеевич, вы уже все остановили). В 2 часа 30 минут мне, наконец, позвонил Ачалов, спросил, как идут дела и какое я принял решение. Я ответил: «На площадке много народу, в чем он может убедиться сам, и что я решил выводить войска из Москвы».

(Ачалов и Варенников были у Крючкова. Мы сами приняли решение о выводе войск. Но Павлик приписал себе подвиг, выклянчивая у «гаранта» орденок.)

Я считаю, что только решительные действия руководства войск МВД, в частности Громова, командующего ВДВ, моих заместителей и Ачалова, командира группы «Альфа» Карпухина, не позволили осуществить план захвата здания и правительства РСФСР». (Все, что говорит Грачев, – вздор. Не случайно «герой» уклонялся от встречи с правосудием до 25 октября.) Вот какой вопрос задал ему следователь: «Павел Сергеевич, что вам известно о намерениях интернировать членов правительства России?»

Ответ Грачева: «Термин «интернирование» я впервые услышал от Язова на совещании 18 августа. Но там речь шла только о том, что в случае введения чрезвычайного положения появится много недовольных людей, мол, мы их будем интернировать, собирать. По указанию Язова в бригаде связи ВДВ подготовили казарму для их приема. У Язова никаких списков не было, он еще предупредил, чтобы этих людей кормили и не грубили с ними. 19 августа появились и первые интернированные: Уражцев и Гдлян. Уражцева я дал команду отпустить, а Гдляну предложил переночевать, опасаясь за его безопасность на улицах». (Это выдумки Грачева, дескать, Язов задерживал, а герой Грачев освобождал из неволи.)