Опасные иллюзии - Марина Эльденберт

Стыд отступил, на смену ему пришло раскаяние.

— Спасибо, — тихо сказала она.

— Не за что, — его улыбка была теплой и светлой.

— Сэм, не говори об этом никому. Пожалуйста!

Под «никому» подразумевался один-единственный мужчина. Меньше всего Агнессе хотелось, чтобы про ее выходку узнал Риган. Тогда он точно будет против ее занятий или, чего доброго, устроит разборки с Шеппардом.

— Обещаю. Только и ты мне кое-что обещай.

Проснулась привычная подозрительность, но она мысленно себя пристыдила. Сэм даже не отругал ее за глупую выходку. А ведь она могла умереть! По спине пробежал холодок, сердце забилось часто-часто. Если бы Шеппард не успел, вечером Эванс нашел бы в ванной ее тело.

— Агнесса, — рассмеялся он, — у тебя такие глаза, будто я прошу продать душу дьяволу. Ты согласишься на занятия с Сильвеном? Уговорить его будет нелегко, но я не смогу научить тебя тонкостям исцеления.

Агнесса облегченно вздохнула, кивнула и слегка покраснела, потому что действительно опасалась того, что в расплату за свой проступок придется пойти в пожизненное услужение к Дариану.

— Вот и славно! — Он наклонился и поцеловал ей руку. — Сегодня тебе лучше отдохнуть, ты потеряла много крови. Сильвен сделал все и даже больше, но лучше перестраховаться. Я принесу поесть.

Он сам приготовил ужин, а после убрался в спальне и ванной. Агнесса не представляла, что такой мужчина может взяться за тряпку или разбираться в кулинарных премудростях. Если бы у нее остались силы для удивления, она наверняка растерялась бы еще больше. Сэм оказался невероятным, потрясающим мужчиной, вполне во вкусе прежней Агнессы Уваровой. Именно такого она искала долгие годы! Умного, доброго, внимательного и чуткого. Он наверняка понравился бы родным, особенно Рите, и рядом с ним никогда не пришлось бы сомневаться в своих чувствах, вот только… От его улыбки не замирало сердце, не его она ждала поздними вечерами, не ему боялась признаться в любви. Сэм был хорош всем, но ни капли не напоминал Ригана.

Настроение было радужное — белобрысая надзирательница только что сообщила ему, что во второй половине дня они наконец-то займутся практикой энергий, и в кои-то веки пригласила на полноценный обед в нормальный ресторан. Пребывая в возвышенно-философском состоянии, Риган поцеловал Клотильду в щеку, отправился в душ и переодеваться, когда в конце коридора заметил Агнессу и ее наставника. Хмырь что-то оживленно рассказывал и улыбался, она же смеялась и выглядела откровенно счастливой.

Ох уж этот Шеппард! Смазливый высокий брюнет в светлом костюме, обещающий заманчивое чудо спасения человеческих жизней.

Когда Агнесса встретила его с этой новостью, она просто сияла. Конечно же, ей хотелось управлять своим даром, и Риган не стал возражать. Ее радость развеяла даже тень сомнений, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Сейчас она будто почувствовала его пристальный взгляд, повернулась и подошла к нему. Глаза ее горели неподдельным восторгом. Столкновение человека с неизведанным чаще всего начиналось именно так, а вот заканчивалось не всегда удачно.

Он нахмурился, но тут же отогнал невеселые мысли. Агнесса была счастлива, и ему не хотелось все испортить.

— Как занятия? — Риган притянул ее к себе и поцеловал в губы.

— Успешно! — похвасталась она, обнимая его. — Мы с Сэмом как раз переходим к практике. Немного страшно, но я справлюсь! А как у тебя?

— Я рад, — он взял ее руки в свои и поцеловал ладони. — У меня такие же новости. Мир полон совпадений.

— Добрый день, Риган.

Шеппард приблизился к ним — высоченный и прямой, как строительная линейка. Он был на голову выше, и его стильный костюмчик смотрелся выигрышно перед спортивными штанами и футболкой, потемневшей от пота.

— И вам здрасьте. — Риган улыбнулся уголком губ и приподнял брови. — Колдуете потихоньку? Осторожней с этим, а то я слышал, что один мальчик как-то пытался искривить пространство и с тех пор ходит с кривой физиономией.

— Я стараюсь не вмешиваться в высшие материи, — ответил хмырь, — но если что, у меня замечательная ученица. Она все исправит.

Агнесса покраснела.

— Расскажешь вечером, как прошла твоя первая практика? Я обязательно дождусь!

— Договорились. — Риган снова притянул ее к себе и поцеловал в губы — на сей раз более откровенно — и только после этого отпустил. Он не стал прощаться, просто направился в душевую, насвистывая себе под нос мелодию «The Rocky Road to Dublin».[7]

— «Мы с Сэмом», — процитировал он и подставил лицо упругим струям, — очаровательно…

Сарказм потерялся в шуме бегущей воды.

В далеком девятнадцатом веке он терпеть не мог таких, как Шеппард. Молодых аристократов, которым по праву рождения преподнесли титул, блага и почести. За ними носились десять нянек, а в будущем их уже ждали отцовские связи и привилегии — бери и пользуйся. В их семье эти скромные радости жизни достались сводному братцу: Эмилия Эванс все-таки подарила мужу законного наследника, хотя это и стоило ей жизни. Самому Ригану пришлось негласно нести на себе клеймо ублюдка и отцовскую ненависть двадцать один год. Не так уж много по меркам измененных, но ему хватило, чтобы запомнить. Он понятия не имел, как Шеппард оказался у Дариана, но предполагал, что в прошлом паренек был не из самого глухого рода. Сложно перепутать врожденное и приобретенное.

Они с Клотильдой обедали в местном ресторане, одном из лучших в Дингли. На толстых каменных стенах висели разномастные картины с изображением бутылок вина, подсветка превращала краски на холстах в кровь. По влажным после душа волосам бежал холодок кондиционера, но ни отдых, ни вкусная и сытная еда не помогали расслабиться и не приносили удовольствия. Дожидаясь горячего, он рассматривал здешнюю публику — больше туристов, чем местных — и не мог сосредоточиться ни на одной мысли. Кроме Агнессы и Шеппарда.

— Витаешь в облаках. — Голос Клотильды спустил его с небес на землю. — И наверняка думаешь не о работе с энергиями.

Она помолчала и добавила:

— Выкинь ее из головы, Эванс. Это все усложняет.

Риган приподнял брови, криво улыбнулся.

— Так проще, да? Когда ничего не усложняешь…

Клотильда прищурилась.

— Между нами и людьми всегда будет пропасть. Дариан позволит ей уйти, и она уйдет. Выберет спокойную жизнь, а тебе оставит пустоту.

Она не стала называть имен, все было и так понятно. Риган ожидал, что воспоминания об Ив снова поднимут со дна души муть, что старая рана начнет ныть, рубец вскроется гноем и кровью, но понял, что ошибался. Ничего из того, чем могли бы обернуться эти слова чуть раньше, он не чувствовал. Открытие настолько поразило, что какое-то время он молча рассматривал рагу из кролика, которое принес официант, а потом принялся за еду.