Геннадий Зюганов - Анатолий Житнухин

В подобных размышлениях и родилась идея открытого письма, в которую Геннадий Андреевич посвятил главного редактора «Советской России» В. В. Чикина. Валентин Васильевич намерение Зюганова поддержал, но сразу же предупредил: «Сейчас об этом знают два человека. Но имей в виду: узнает третий — материал не появится». Надо понимать реальную обстановку того времени, чтобы оценить гражданское мужество Чикина. Свобода слова была предоставлена только тем, кто вел подрывную работу, направленную против своей страны. Любой шаг их оппонентов контролировался, а «неблагонадежные» издания находились под жестким прессом негласной цензуры.

Открытое письмо «Архитектор у развалин», адресованное А. Н. Яковлеву, было опубликовано в «Советской России» 7 мая 1991 года. Чтобы понять ту бурную реакцию, которую вызвало появление этого материала, обратимся к его содержанию:

«Александр Николаевич!

Недавно в пространном интервью немецкому журналу „Штерн“ Вы с первого же мгновения прямо указали своим влиятельным перстом старшего советника Президента страны на главного противника перестройки: „Они очень опасны, например, аппарат Российской коммунистической партии. И ее руководство. Они открыто говорят, что перестройка отклонилась от своего курса…“

Не будем здесь высчитывать — кто это „они“. Для широкого читателя не новость Ваше резко отрицательное отношение к самой идее создания Российской компартии. Подозрение сложилось еще до учредительного съезда, и тут Вы опирались, видимо, на аргументы таких деятелей, как Сталин и Троцкий. Так или иначе, — вопрос образования российской организации решен. Сегодня Вы уже предъявляете ей обвинения. Неужто не бюрократы и консерваторы, как Вы неистово убеждали нас все эти годы, и даже не административно-командная система — это исчадие всех зол, а аппарат ЦК КП РСФСР, который и насчитывает-то всего полторы сотни человек и существует-то считаные месяцы, грозит остановить шествие революционной перестройки?

Обвинение столь тяжело и несправедливо, что я, как один из секретарей ЦК, считаю своим долгом обратиться к Вам с открытым письмом и объясниться предельно откровенно. Тем более что я работал в том же Отделе пропаганды ЦК КПСС, где Вы долгие годы формировались как ведущий идеолог партии. Мне хорошо знакомы не только Ваши принципы и Ваше мышление, но и стиль руководства, отношение к товарищам.

Прежде всего, надо уточнить: у нас разные представления о происходящем. Если Вы по-прежнему повторяете: все хорошо, перестройка идет в нужном направлении, это приносит удовлетворение и счастье, то я оцениваю ситуацию совсем иначе. Мне кажется, наш государственный корабль без руля и ветрил болтается в бушующем политическом море и вот-вот налетит на рифы.

В моем представлении перестройка — это, прежде всего, созидание в опоре на науку, здравый смысл, народные традиции, наш собственный и международный опыт. Но созидания, к сожалению, не получается. Пока все происходящее напоминает европеизированный вариант печально знаменитой китайской „культурной революции“ с авантюрным желанием повторить „большой скачок“ за 500 дней.

В стране раздор, развал, распад, разложение. Основой бытия стали конфронтация и безответственность. Взгляните хотя бы на столицу, Александр Николаевич, не говоря уже о „горячих точках“, где Вы избегаете появляться. Здесь, под носом у лидеров всех мастей и оттенков, она превратилась во всесоюзную политическую свалку, рассадник антисанитарии и аморализма. Может ли народ поверить, глядя на весь этот бедлам, что перестройка развивается в правильном направлении? Думается, нет. Ведь Вы всегда наставляли меня и других сотрудников, что надо идти от жизни, от практики, учитывать настроение масс. А настроение это, согласитесь, прескверное. Сплошь недовольство и агрессивность. Разве можно при таком состоянии людей надеяться на успех очень сложных реформ. Это значит игнорировать азы политологии.

То, что мы видим сегодня, называется национальным бедствием, сопоставимым с гражданской войной или нашествием гитлеровского фашизма. Но даже фашизму не удалось перессорить народы и поколения, отцов и детей, горожан и селян, а сегодня это стало горьким и трагическим фактом нашей действительности. Эта опасность, как ни странно, Вас не беспокоит. Наоборот, Вы видите себя „счастливым человеком“, участником „великого обновления великой страны, ее исторического похода в мир свободы“.

Не слышно Вашей тревоги и за то, что основные декларации перестройки стремительно вырождаются в свою противоположность.

Уже всем очевидно, что демократия подменена войной законов, суверенитетов и полномочий, разгулом страстей толпы и развалом государства. Как и в далеком прошлом, вновь нарождается союз охотнорядцев, люмпенизированной интеллигенции и уголовников. Порушена вся система гражданского воспитания, как будто учителя обновления решили из интердевочек и супермальчиков выращивать будущих перестройщиков.

Гласность давно сорвалась на истерический крик и стала оружием в психологической войне против народа. А ловкие ребята приспосабливают ее и в качестве ходового товара в нарождающихся рыночных отношениях. Все, кто был рядом с Вами, видели, что в этот процесс Вы внесли, что называется, неоценимый вклад. Серия политических портретов о „добром человеке из Политбюро“, созданная в классическом аллилуйском стиле, — наглядное тому подтверждение.

Вы постоянно уверяли нас, что мы цивилизуемся, строим правовое государство, а на деле это обернулось всеобщим бесправием, расколом общества, парадом непристойностей и полной утерей государственного достоинства. Не поразительно ли, что посланец, пусть великой иностранной державы, приезжая в Союз, по-хозяйски напрямую приглашает к себе руководителей республик. Так поступали только с вождями полудиких племен, и то лишь после того, как изрядно задарят и подпоят крепкими заморскими напитками. Похоже, и это Вас как советника Президента ничуть не возмущает.

Основную угрозу перестройке Вы усмотрели в кознях аппарата партии российских коммунистов, которому, повторю, от роду всего несколько месяцев. Вы просто льстите нам. Мы еще не справляемся со своими прямыми и первейшими обязанностями. У нас многое не получается, нас справедливо за это критикуют партийные организации и трудовые коллективы.

Нам не удается доказать Президенту и Вам, что управлять такой страной, как наша, с помощью словопрений, пусть даже виртуозных, нельзя. Что сложные общественные системы можно модернизировать только по частям, никак не чохом. Нельзя рушить структуры исполнительной власти, не имея ничего взамен. Пагубно для общества насильственно прерывать связь времен, опрокидывать общепринятые ценности. Просто удивительно при Вашем владении отечественными и зарубежными источниками такое облегченное отношение к основным требованиям диалектики — преемственности и новаторству.

Вы постоянно восторгаетесь успехами демократизации. Но все же очевидно: на фоне продолжительного паралича власти в стране складывается губительное троевластие в лице Центра, российского руководства и национал-сепаратизма. Суверенные законодатели, пренебрегая правами человека и Конституцией СССР, „качают“ свои права и намерены устроить жизнь по своим законам. Ведь больший абсурд трудно себе представить — законодатель выступает в роли постоянного нарушителя законов. Тут, несомненно, „мы впереди планеты всей“…