Пуля в голове - Ольга Олеговна Погожева

Правда, Вольф, знал бы, что ты такой зануда, отправился бы в госпиталь. Там и лечить так дотошно не стали бы, и услуги покрылись бы служебной страховкой.

— Услуги не-лечения? — уточнил Константин, следя за медсестрой. Та споро установила капельницу и даже проткнула вену нахмурившемуся Ллойду, закрепляя сложную конструкцию на штативе. — В следующий раз так и сделай. Давненько я на похоронах не бывал.

— Тошнит уже от твоих шуток, — поморщился Ллойд, прикрывая глаза.

Выглядел Джон и впрямь не очень, и Диана присела в кресло у кровати, встревоженно поглядывая на позеленевшего детектива.

— Тошнит тебя не от шуток, а от сотрясения, — нахмурился Вольф. — Сейчас волью в тебя святую воду, и отправишься домой, спать. Я бы рекомендовал не просыпаться с недельку, но ты же не послушаешь. Ещё я бы рекомендовал эту недельку провести в клинике, под наблюдением, но ты снова не послушаешь. Поэтому лежи и радуйся, что у тебя такой добрый, понимающий друг. Ещё и целый доктор.

Джон только вяло махнул свободной рукой.

— Тебе холодно? — спросила Диана, как только дверь за доктором Вольфом закрылась. — Я сейчас…

Обувь Джон скинул, укладываясь на кровать, поэтому Диане оставалось лишь укрыть детектива до пояса тёплым покрывалом, сложенным в ногах. Ллойд благодарно улыбнулся, перехватывая руку Дианы, пожал холодными пальцами её ладонь.

— Мне этого не хватало, — негромко признался детектив, не открывая глаз.

— Чего? — удивилась Диана.

Джон ответил не сразу, и она даже подумала, что детектив уснул.

— В двенадцать лет у меня появилась единокровная сестра, Джен. Не поверишь, но я всю жизнь мечтал о сестрёнке… Это были счастливые годы. Ближе, чем Джен, я никого не знал до самой Ирландии. А потом оказалось, что я ошибся. Слепой болван, отправившийся на чужую войну, в которой воевал не на той стороне… Трижды идиот, проглядевший больную привязанность младшей сестры… Слабовольный дурак, отпустивший её, вместо того, чтобы задержать… Я столько ошибок натворил…

Диана мягко пожала всё ещё ледяные пальцы детектива.

— Ошибок не совершает только тот, кто ничего не делает, — тихо сказала она. — Я вот могла бы сделать столько хорошего… помочь людям… но страх губил во мне всякое доброе начинание. Я боялась, что о моих способностях узнают не те люди. Что меня найдут… или депортируют в Мексику. И я годами прятала дар в себе, помогая лишь изредка, вот как Амели… Мне стыдно, — с трудом вытолкнула Диана, тоже прикрывая глаза. — И только глядя на вас… на тебя, Джон… я наконец поняла, как много потеряла. И что ещё хуже — как много потеряли те, кому я могла бы помочь, но так и не помогла…

Крепкие пальцы детектива сжали её ладонь, и некоторое время оба молчали. Тихо срывались капли в бутылке, тикали часы над входом, слышались приглушенные голоса из коридора.

— Всё будет хорошо, — пообещал наконец Джон. — Ведь нам теперь есть, за кого держаться.

Диана улыбнулась, открывая глаза. Пока что они хватались друг за друга: детектив в белой рубашке, окровавленной у ворота, с развязанным галстуком и подкатанными рукавами, и она, в белой повязке на припухшей шее, выдохшаяся после короткого монолога и совершенно разбитая. Скорей бы прокапал раствор — и…

И ещё одно.

— Джон, — позвала Диана. — Ты доверяешь доктору Вольфу?

— Больше, чем себе, — подтвердил детектив, открывая глаза. — С чего такие вопросы?

— А если бы он совершил что-то… странное… может, даже противозаконное… Что бы ты решил?

— Что у него есть на то причины, — настороженно отозвался Джон, внимательно следя за её лицом. — В чём дело, Диана?

Диана сделала глубокий вдох, пережидая спазм в горле, и через силу призналась:

— Я только что видела Мэйовин О’ Рид. Доктор Вольф невольно её вспомнил, сам, когда медсестра позвала пациентку. Так ярко, что я увидела, не касаясь… Я ведь не могу его прочитать — только случайно увидеть, если образ прорывается наружу. В этом воспоминании… Мэй передавала доктору Вольфу деньги…

…В кабинет они ворвались с грохотом и дребезжанием, переполошив администратора в приемной и последних уходящих пациентов. Детектив Ллойд, цепляясь за штатив, рвался в кабинет первым, Диана, отчаявшись удержать Джона, шла второй, следя, чтобы игла капельницы не вырвалась из напряжённого предплечья детектива.

— Доктор Вольф занят! — возмутилась непробиваемая миссис Фишер, выталкивая их обратно в коридор. — У него пациент! Вернитесь в палату, куда вы с капельницей?!

— Вольф! — позвал Джон, вваливаясь-таки в кабинет. Тщедушная миссис Фишер, увы, не могла задержать жаждущего истины детектива. — Это правда?! Ты встречался с Мэйовин?

— В палату иди, — глухо донеслось из смотровой комнаты. — Или вколю тебе успокоительного.

— Выйди, — не то попросил, не то пригрозил Ллойд. — Поговорить нужно.

— Только после тебя, — вежливо ввернули из-за перегородки. — Джон, у меня пациент. Закончу, приду, поговорим.

Диана мягко потянула Джона за локоть, но детектив вдруг запнулся взглядом о женское пальто, висевшее на вешалке у входа. И медленно, словно во сне, потянул за уголок шали, спрятанной в рукаве.

— Мэй, — уже совершенно спокойно позвал Джон, выпрямляясь. — Выходи. Я ведь помню эту шаль: у Эвелин точно такая же. Подарена вашей тётушкой из Дублина на Рождество. Вы ведь, в конце концов, её любимые племянницы…

Из смежной, смотровой комнаты донёсся невнятный звук и судорожный женский вздох, а затем оттуда появился доктор Вольф, на ходу снимая хирургические перчатки. Диана впервые увидела, чтобы обычный приём вёлся в защитных перчатках: насколько она знала, большинство операций по-прежнему проводились голыми руками. Видимо, доктор Вольф сказал правду, и это была действительно дорогая клиника.

Или же в ней настолько часто проводились операции, что даже рядовой врач на приёме располагал самыми последними средствами защиты и дезинфекции.

— Ну почему тебя принесло именно сегодня? — вздохнул Константин, ни к кому особенно не обращаясь. — Мэй напугал, себя едва на тот свет не отправил…

— Мне позвать администратора? — поджав губы, уточнила медсестра.

— Нет, миссис Фишер, — отмахнулся доктор Вольф. — Оставьте меня наедине с пациентами, пожалуйста. Детектив Ллойд сейчас вернётся в седьмую палату.

— Детектив!.. — снова напряглась медсестра. — У нас проблемы, доктор?

Вольф молча покачал головой, и миссис Фишер, поколебавшись, наконец

вышла.

— Чем её не устраивает то, что я детектив? — зацепился вдруг Джон. —