Эльмарис. На пути друг к другу - Наташа Загорская

Она не знала… она просто была… ее переполняла сила. Она плескалась, как море, которому тесно в берегах. Закручивалась пеной морской и разлеталась на миллионы мельчайших капелек…

А потом… она словно очнулась, точно почувствовала зов. Встрепенулась и рванула туда, откуда этот зов пришел. Зачем? Что она хотела там отыскать?

Разве ж она знала…

Она летела, все ускоряясь и ускоряясь. Стремилась не опоздать. Успеть. Обрести свои берега…

* * *

Лерсаан медленно шел вдоль берега. День давно уже сменился вечером. Закат над морем отгорел. Лантар с готовностью кутался в сумерки. Пока еще слабые, серо-лиловые, но с каждым мгновением они становились все гуще и гуще.

Лерс был растерян. Княгиня ясно дала понять, что не отступит.

— Я дам ей тот шанс, которого вы ее лишили, — сказала она этим утром, пока Эльмарис приводила себя в порядок. — Я была против этой затеи семнадцать лет назад, но тогда меня никто не послушал. Теперь же… у нее будет шанс.

— И вы рассчитываете, что она выберет не меня, — усмехнулся ей в ответ Лерс.

— Я рассчитываю, что она сделает выбор, — Аэрлин была спокойна и решительна. — И если ее выбором будете не вы, ваше императорское высочество, я буду только рада. Не забывайте о том, что сердце ведьмы нельзя делить. Вспомните хотя бы, что стало с вашей матушкой. Такой доли вы желаете для Лоррелин?

— Не надо об этом, — нахмурился Лерс. — Не вам судить императрицу. Она тоже… сделала свой выбор. И поплатилась за него.

— Да как же вы не понимаете! — княгиня воздела руки вверх. — Она была не властна над собой и своим сердцем. Сердце ведьмы выбирает лишь однажды и этого выбора не исправить. Даэрлин была обречена, но она ничего не могла поделать. Я не желаю такой судьбы для своей дочери. Ее сердце сейчас свободно.

— Руны…

— Это магия, — тряхнула темными волосами княгиня. — А любую магию можно повернуть в свою сторону. Вам ли этого не знать. Эльмарис дочь ведьмы. И она станет ведьмой. Она сильна, пожалуй, даже сильнее меня. Она — следующая Верховная моего дома. Ее сила…. — тут княгиня улыбнулась, глаза ее, точно такие же, как глаза дочери, сверкнули.

— Вы хотите сказать, что Эльмарис может сопротивляться магии рун? — тут же ухватился за невысказанные слова Лерс. — Она может разорвать эту связь?

— Конечно, — удовлетворенно кивнула княгиня. — Я удивлена, что никто раньше до этого не додумался. Ни Ник. Ни император. А ведь они семнадцать лет пытались найти выход. Эти рисунки на вашей коже — всего лишь инструмент. Они ничего не означают, пока вы сами не придадите им значение.

— А все оказалось так просто, — убитым голосом произнес Лерс.

— Все всегда просто, — кивнула княгиня. — Ведьмы не подчиняются магическим законам. Лоррелин не чувствовала своей силы, не могла ею пользоваться, потому все и зашло так далеко. После инициации… она родится заново. Все та же, но уже другая. Надо объяснять, что это значит?

Больше говорить было не о чем. Княгиня оказалась права. Ведьмы никогда не подчинялись магическим законам. Она — сами по себе. Их сила разлита вокруг. Это сила самой природы. Сила этого мира. Энергия неба, земли, воды и огня. А разве можно удержать ветер или высушить море? Поймать огонь или уничтожить землю?

Нет. Ни одна магия на такое не способна.

Лерс вздохнул и продолжил свой путь. Море волновалось. И пусть небо было чистым и ветра почти не ощущалось, волны становились все выше и выше. Они накатывали на песчаный берег, чтобы тут же вернуться обратно. Точно бы играли с ним.

Кронпринц остановился и пнул носком сапога песок под ногами. Он не желал терять ее. Эльмарис принадлежит ему и только ему. Ее никто не отнимет. И если для того, чтобы так и оставалось ему придется уничтожить этот остров, он так и сделает. Уничтожит каждого, кто станет на пути, будь то человек, маг или… ведьма.

Дарканцы никогда не отдают без боя то, что считают своим.

Никогда.

Море вздрогнуло, словно бы принимая его клятву. И Лерс обернулся, чтобы увидеть огромную волну, что бесшумно неслась на него.

Он ничего не успевал сделать, была бы это империя или любой другой уголок мира, Лерс смог бы разорвать пространство и переместиться подальше от опасности. Но на Лантаре магия не действовала и все, что кронпринц мог — это стоять и смотреть на то, как приближается его погибель.

Волна налетела, сбила с ног, а затем придавила его к песчаному пляжу.

— Мммм… на тебя удобно падать, — раздался над головой веселый голос. Знакомый голос.

— Рис? — Лерс поднял веки и с удивлением уставился в синие, как море в ясную погоду, глаза Эльмарис.

— А ты ждал кого-то еще? — она улыбалась и глаза ее лучились озорством. Они сияли ярче, чем звезды на небе.

— Но как?

— А вот так, — рассмеялась девушка, откидывая назад голову.

А Лерс вдруг осознал, что лежит на песке, а сверху на нем удобно устроилась Эльмарис. И она смеется и, кажется, ей и вправду весело. А еще она обнажена. Вот совершенно.

— Ты замерзнешь, — прохрипел кронпринц. Голос отчего-то перестал повиноваться, и дыхание стало перехватывать. А предательское сердце пустилось вскачь.

— Ну так согрей меня, — прошептала искусительница, приникая губами к его губам.

И как-то вдруг все стало не важно. И море это, будь оно неладно, и холодный осенний вечер, и Лантар с его княгиней — все отошло на задний план.

Эльмарис с упоением отдавалась ощущениям. Она чувствовала, что все правильно. Так, как и должно быть. Ее не заботило ни то, что единственным ее покровом являются мокрые пряди волос, ни то, что на этом пляже, пусть и пустынном в это время года, кто-нибудь мог их увидеть. Она была на своем месте. Там, где и хотела быть, там, куда ее тянуло с неведомой силой. И если еще несколько мгновений назад, Эльмарис не знала, что так притягивает ее, то теперь отчетливо понимала — она должна быть здесь. И это не место звало ее, не на этот берег ее тянуло с неведомой силой. Вовсе нет. Ее притягивало к нему. К Лерсу.

— Кхм… кхм… — раздалось неподалеку и если Эльмарис никак не отреагировала. Она просто не желала, чтобы этот миг заканчивался, то Лерс быстро пришел в себя.

Дернулся, отстранился от девушки и ловко перевернулся, прикрывая ее своим телом и одновременно срывая с себя плащ.

— Прошу прощения, — ехидный голос раздался неподалеку. — Не думал, что могу застать здесь такую пикантную картину. Но право, осенью, на берегу?..

Лерс вскочил на ноги и обернулся к незнакомцу, стремясь закрыть от него Эльмарис. А девушка и не думала прятаться. Она словно бы впервые увидела мир, рассмотрела его совершенство, и теперь ее влекло любое его отражение. Казалось, что раньше она жила в коконе из мутного стекла, теперь же, ее темница разлетелась на тысячи сверкающих всеми цветами радуги капелек, а сама она окунулась с головой во все это великолепие. Краски стали ярче, звуки насыщенней, ощущения острее…