Дочь палача и ведьмак - Оливер Петч

Симон злобно на него покосился, затем принялся размышлять вслух.

— Вору и не понадобилось никаких ключей, потому что он был в числе тех троих, что входили в часовню в понедельник вечером! — прошептал он взволнованно. — Дайте угадаю, ваше преподобие. Вы последним вышли из сокровищницы и по пути спрятали дароносицу под рясой. Было темно, и никто ничего не заметил. И когда остальные уже спускались по лестнице…

— Славный наш настоятель просто спрятал дароносицу в большой сундук в тамбуре и ночью забрал ее оттуда, — грубо перебил его Куизль. — Потому я и хотел побывать в сокровищнице еще раз. Я лишь догадывался — но понимал, что похититель не смог бы просто так пронести тяжелую дароносицу через церковь. Это бросилось бы в глаза. Поэтому нужно было где-нибудь ее спрятать. — Палач усмехнулся. — Колдовство… Величайшим загадкам зачастую сопутствует простейшее решение.

Настоятель вздохнул.

— Это было так просто, что я и сам задавался потом вопросом, почему никто до этого не додумался, — покачал он головой. — Но среди всех этих разговоров о колдовстве и дьявольском промысле собратья мои ослепли к самым элементарным вещам. Им легче было поверить в голема.

— Но сами вы разве не поверили в этого голема? — спросил Симон. — Недавно я застал вас за чтением книги о нем.

— Как вы узнали…

В глазах настоятеля отразилось удивление, и, как показалось Симону, он даже растерялся на пару секунд. Но Рамбек лишь пожал плечами.

— Признаю, эти слухи и меня не оставили равнодушным. Ведь автомат Виргилиуса так и не нашелся. Но чтобы голем… — Он покачал головой. — Существо из куска жалкой глины, оживленное магическим ритуалом? Вздор! Как и брат мой, я не верю ни во что, кроме Бога и законов механики.

— Подождите, не так быстро, — перебила Магдалена настоятеля и вопросительно взглянула на отца. — Ведь похитить облатки мог каждый из этих троих. Почему ты решил, что их украл именно настоятель?

Палач оскалился и глубоко затянулся.

— Когда я пробрался вчера вслед за монахами в сокровищницу, приор Иеремия говорил, что именно брат Маурус хотел непременно побывать в часовне, — ответил он самодовольно. — Хотя оснований для этого никаких не было. Часовня до самого праздника должна быть на замке. Кроме тех, разумеется, случаев, когда оттуда нужно что-нибудь вынести.

Симон стряхнул пыль и осколки со скамьи и сел напротив настоятеля. Дождь, стучавший в окна, теперь лишь накрапывал едва слышно.

— Ну, хорошо, — нерешительно начал лекарь, обращаясь к Рамбеку. — Теперь мы знаем, что это вы похитили облатки. Но я по-прежнему не пойму, чего вы этим добивались. И главное — как все это связано с вашим братом?

— Я, кажется, догадываюсь, — пробормотал Куизль. — Но лучше будет, если их преподобие сам все объяснит.

Настоятель выпрямился на стуле и взглянул на каждого из них по очереди; во взгляде его на краткий миг проступило прежнее высокомерие.

— Назовите мне хоть одну причину, почему я должен это делать, — огрызнулся он. — Виргилиус — мой брат, хорошо. То, что я скрывал это, не является преступлением. А что касается пропавших облаток… — Он выдержал грозную паузу. — Кому, интересно, поверят больше? Приблудному цирюльнику, бесчестному палачу и его столь же бесчестной дочери — или все-таки почтенному настоятелю монастыря? Тем более что виновный уже найден… Так почему бы мне сей же час не крикнуть стражников?

— Потому что тогда никто не поможет вам разыскать брата, — бесстрастно ответил Якоб.

Настоятель не ответил. Тогда Куизль подался вперед, с прищуром взглянул на брата Мауруса и настолько понизил голос, что Симон с Магдаленой едва могли расслышать его:

— Вы же поэтому сюда пришли, не так ли? Потому что надеялись отыскать брата, который находится в руках настоящего колдуна?

Куизль снова выпрямился и попыхтел трубкой. Затем губы его растянулись в широкой ухмылке, и он продолжил:

— Но поверьте, если кто и сможет разыскать Виргилиуса, так это только я. Жизнь вашего брата в обмен на жизнь Непомука. По-моему, сделка вполне честная.

Ведьмак наблюдал из своего укрытия за группой людей, что сидела вокруг светильника в мастерской часовщика. Глаза его пылали ненавистью.

Он увидел в неверном свете, как чертов палач заговорил с настоятелем, и Маурус Рамбек сдался под его нажимом. Колдун зашипел, точно змея, и закатил при этом глаза. А он-то считал настоятеля гордецом; но, по всей видимости, эта шайка все же нагнала на него страху.

Ведьмак подслушал весь разговор. Этот палач и его шайка действительно оказались умнее, чем он предполагал вначале. Но были недостаточно умны, чтобы сравниться с ним: никто не мог с ним сравниться. Проблема его состояла скорее в том, что ему достался подручный, который неспособен исполнить даже простейшие поручения! Эта палачка уже в третий раз ускользнула от них. Но теперь выяснилось, что самую большую опасность представляла не она и не этот изнеженный цирюльник, а палач.

Ведьмак облизнул пересохшие губы. Давно надо было устранить этого Куизля. Но палач был опасен; мешка извести оказалось бы недостаточно, а вступать в открытое противостояние слишком рискованно. Дьявол их забери, вся эта семейка свалилась на него сущим проклятием!

Колдун вдруг ухмыльнулся; он едва сдержался, чтобы не хохотнуть, настолько хорошей оказалась идея. Верно, была еще одна возможность. И как только он раньше о ней не подумал! Тогда все препятствия устранились бы сами собой. Нужно немедленно дать соответствующие наставления.

А до тех пор надо подождать.

Незримый в своем укрытии, словно тень, ведьмак снова прислушался к разговору в мастерской.

Некоторое время Маурус Рамбек сидел совершенно неподвижно. Дождь тонкими струйками стекал по окнам, колокола зазвонили полночь. И лишь когда затих последний удар, настоятель снова повернулся к палачу.

— Вы собираетесь разыскать моего брата? — спросил он с сомнением. — Вы, безродный палач из Шонгау?

— Может, он и безродный, зато человека умнее и сильнее, чем он, в целом Пфаффенвинкеле не сыскать, — возразила Магдалена. — Если бы вы знали, сколько ему всего довелось пережить, то не умничали бы так.

Настоятель примирительно поднял руки и тонко улыбнулся.

— Простите, юная госпожа, я вовсе не собирался оскорблять вашего отца. — Он смиренно пожал плечами. — Да и к чему это вообще! Непохоже, чтобы у меня сейчас было из кого выбирать соратников. И без того, наверное, брат Иеремия в скором времени займет мое место.

— Если вы ждете от нас помощи, то для начала расскажите нам все. — Симон наклонился на своем расшатанном стуле. — Признайтесь же наконец, что стало с вашим братом!

— Как уже сказал ваш тесть, его похитили. — Маурус Рамбек закрыл лицо руками и всхлипнул. — Теперь он в руках у какого-то сумасшедшего. Я должен был отдать ему облатки, иначе он грозился убить Виргилиуса!