Опер печального образа - Дмитрий Вересов

Аня включила компьютер, вышла в Интернет на форум с этой нечистой силой. Там действительно были какие-то реплики Тануки, оставленные Обуром без ответа. В режиме on-line Аня не стала долго думать и быстро набрала следующую фразу: «Обуру. Я знаю, где проходит твоя тропа. Я прошла по ней и видела твою нору. Тануки.» Потом она немного полазала по Интернету и вернулась на форум. В теме «Оборотень» после Аниного ухода на одну реплику стало больше. Чувствуя сильное волнение, Аня не сразу попала «мышью» по значку. Чей-то ответ уже ждал ее.

«Обур: Ты женщина?»

Как он догадался? Аня перечитала свою реплику. Конечно, она второпях раскрыла свой пол. Хотя какое это имеет значение? Нет, совсем наоборот. Это имеет огромное значение. Если оборотень так ненавидит женщин, то кому же, как не ей выманить его из норы?

«Тануки: Я — женщина. А вот ты кто?»

Получилось довольно пафосно, словно это перекличка представителей далеких планет и галактик. Кажется, что все женщины мира встали сейчас за Аниной спиной, как на советских плакатах. Колхозница со снопом пшеницы, трактористка в брезентовых рукавицах, учительница с указкой, вьетнамская партизанка в соломенной шляпе, негритянка с мотыгой, проститутка с Тверской…

«Обур: Мне кажется, я тебя знаю. Тебе страшно?»

Ане действительно стало страшно. В эту минуту ей захотелось грубо выключить компьютер, просто нажав на кнопку. Но она этого не сделала, потому что, кроме обычного страха перед неведомой опасностью, ею владел, может, еще больший страх, что Обур замолчит.

«Тануки: Пока ты в форуме, ты не опасен.»

В этом была какая-то доля правды. Ане действительно представлялось в этот момент: если Обур выйдет из форума, он тут же войдет в дверь ее комнаты.

«Обур: А ты?»

Кажется, он дрогнул. Или это насмешка? Аня перезагрузила окно. Опять появился тот же самый вопрос Обура, но рядом была круглая смеющаяся рожица. Обур потешался над Тануки.

«Тануки: Для тебя я опасна всегда. Я — твой кровный враг. Ты знаком с обычаем кровной мести?»

Атакуя, Аня почувствовала себя гораздо увереннее. Правильно говорил Михаил: «Для самозащиты очень важно поменять позу жертвы на позу охотника, но чтобы противнику это не было заметно». Отчего же? Пусть видит.

«Обур: Гораздо больше, чем ты можешь себе представить, японская собачка.»

Все-таки он ее не уважал. Больше того, он ее презирал. Что же, посмотрим…

«Тануки: Поздравляю с последним твоим полнолунием, „Пожиратель“!»

Это уже был вызов. Но Аня приняла для себя важное решение. Выйдя из форума, она не будет ждать, когда он войдет в дверь, а сама выйдет ему на встречу.

«Обур: Все слова сказаны. Я бегу…»

«Тануки: Я тоже. До встречи под луной…»

Собиралась Аня недолго. С горькой усмешкой вспомнила она какой-то фильм, где герой Шварценеггера собирался на дело, как он обвязывал себя, обматывал, начинял всяким смертоносным оружием, вытащила из кладовки баночку из-под «Компливита» с какой-то собачьей смесью из перца и табака, которую заботливо приготовил для нее Корнилов по рецепту Санчука. «Витамины» Аня опустила в левый карман ветровки, а газовый баллончик — в правый. Что там еще сделал Арнольд? Обнажил свой бицепс? Аня посмотрела на свой оголенный животик. Не слишком ли она легко оделась? Может, лучше джемпер? Еще Шварц нанес на физиономию черные полоски. Аня посмотрелась в зеркало. Глаза были и так достаточно яркие, а вот губы можно слегка подкрасить и лицо несколько бледновато. Ну, что? Подрумяниться и перестать так трястись?

В этот момент ей пришло в голову, что если она будет терять время, то столкнется в дверях не с Обуром, а с Корниловым. Накинув ветровку с оружейным арсеналом, Аня выскочила на лестничную площадку и закрыла дверь на замок. Снизу поднимался лифт, постукивая, потрескивая, как мальчишка палкой по лестничным перилам. Аня поймала себя на мысли, что первый раз в их совместной жизни боится встретиться со своим мужем. Лифт, между тем, преодолев нижние этажи, приближался. Стукнув себя по лбу, Аня побежала вниз по лестнице, даже не прислушиваясь, на какой площадке остановился лифт и знакомо ли прозвенели ключи.

Так и есть! У подъезда стоял их «фольксваген». Надо будет непременно записаться на курсы вождения и получить права. Еще надо подписать все бумаги, вступить в права собственности и переехать в новый дом. Продать эту квартиру, хотя это не срочно. Дочитать странную Олину книгу. Навестить родителей. Найти, наконец, этого странного отца… Но все это после, в другой жизни, то есть завтра, послезавтра, после полнолуния. Беги, Аня, беги!

А вот и луна! Желтый кружок, который маленькая Аня выдавливала когда-то стаканчиком в раскатанном тесте, помогая или мешая бабушке. Желтый кружок в черном тесте… Нет, луна все-таки живая! Вон как прыгает, катится за домами и деревьями, шпионит за Аней, как соседский мальчишка Сашка. Аня бежит купаться с девчонками, а он следит за ней, ползет кустами и огородами, думая, что незаметен… Да она и не такая уж яркая. Вон, немного лоб наморщен, то ли далекими земными тучами, то ли своим каким-то лунным явлением.

У Михаила тоже есть такая дурацкая привычка — морщить лоб. Это же так некрасиво…

А, собственно, зачем она забирается по тропе оборотня так далеко? Зачем надо было ехать на маршрутке в такую даль? Подбираться к самому логову? Можно выйти на тропу в любом месте.

— Остановите, пожалуйста, здесь, — попросила она водителя маршрутного такси и оказалось за один квартал от ресторана «Идальго».

Может, так и надо. Наверное, это правильно. Здесь началась эта история, здесь она и должна закончиться. Как писали поэты-мистики, круг замкнулся. Замкнем же эту кровавую прямую тропу колечком, похожим на кружок в тесте и на полную луну одновременно.

Ресторан «Идальго» жил своей веселой псевдоиспанской жизнью. Из приоткрытых окон доносился голос Иглесиаса, по клипу тискавшего в этот момент Курникову. Какая-то внутренняя незнакомка, которой, оказывается, очень нравится этот испанский певец, попросила Аню задержаться, послушать еще немного. К ней присоединилась еще одна, которая вообще предложила зайти в ресторан, выпить для храбрости рюмку водки. Аня оказалась в меньшинстве, поэтому пришлось действовать диктаторскими методами. Она матерно выругалась от души, что позволяла себе очень редко, вернее, вообще никогда, приберегая это средство на самый крайний случай.

Теперь можно было выходить на тропу. Не очень уверенно, чтобы превратиться на время в движущуюся приманку. Знакомые гаражи. Вот под этими кустами сидел в ту ночь странный бомж. Вон там, на границе асфальта и земли, Люда Синявина разбила бокал с каплями дождя. Здесь ложились на траву собаки под действием снотворного. А в том направлении, между обрезанными, изуродованными тополями, уходила тропа Обура. По ней и надо было идти.

Еще одно дело Аня забыла себе наметить — заказать очки или контактные линзы. Иногда без них очень плохо, особенно в темноте, когда своя собственная близорукость накладывается на всеобщую. Разве различишь тут серую шкуру оборотня, если, конечно, это не фантазия пьяного бомжа?