Киберсайд - Алекс Савченко

Поглощенная своими мыслями, Матильда утыкается лицом в Джеймса, который застыл на месте, предостерегающе подняв руку.

– Умфф. А что…?

Она видит прежде, чем он успевает ответить. Тропинка налево, отклоняющаяся от основной дороги, еще один знак. Ржавый и покрытый грязью, он указывает на то, что в полумиле отсюда находится станция рейнджеров. Взволнованный, Джеймс осторожно продолжает свой путь по основной дороге.

– Здесь вообще ничего не может быть. Мы должны просто идти дальше.

Не обращая на него внимания, Матильда бежит по тропинке, ведущей к станции рейнджеров.

– Ее, вероятно, стоит проверить. Кроме того, ты сказал, что мы остановимся, когда «что-нибудь найдем». Вот это «что-то».

Джеймс отрицательно качает головой:

– Я не думаю, что мы должны останавливаться.

Матильда машет руками вокруг ушей, словно отгоняя насекомых или летучих мышей.

– Либо ты идешь со мной, либо нет.

Его ворчание дает Матильде понять, что он идет следом.

Когда они добираются до станции рейнджеров, она как будто не стоит внимания. Мох и коррозия покрывают знаки. Лес сделал все возможное, чтобы взять верх. Несмотря на свое заброшенное состояние, это лесное строение все же таит какую-ту необычную красоту. Но ее недостаточно, чтобы остановить инстинктивно потянувшуюся за ножом руку Матильды, когда та услышала, как Джеймс вытащил пистолет.

Пристегнув ключ Хэнка к поясу, Джеймс свободной рукой указал на станцию.

Двое быстро приближаются к строению. Глядя сквозь грязные оконные стекла, невозможно разглядеть, что внутри. Начиная обратный отсчет и показывая его пальцами, Джеймс поворачивает ручку, открывает дверь и крадется в темноту. С обнаженными клинками Матильда входит на станцию, и ее окутывает острый мускусный запах. Позволив своим глазам привыкнуть к темноте, она осматривает комнату в поисках любого признака угрозы.

Прочесав несколько комнат, они обнаруживают только гниющую древесину и мусор.

Убрав клинки в ножны, Матильда возвращается в главную комнату. Джеймс убирает револьвер в кобуру:

– Похоже, все чисто, но будь начеку.

Она не скрывает раздражения в своем голосе:

– Конечно.

Джеймс подходит к окну и смотрит все в то же грязное стекло.

– Если понадобится, в конце коридора есть комната. Может быть, ты захочешь переодеться.

Матильда хмурится.

– Да, я хотела.

Джеймс наконец-то встречается с ней взглядом.

– Ну так что же?

Матильда отрицательно качает головой:

– Он все еще у тебя, Джеймс.

Джеймс смотрит на золотой браслет, пристегнутый к поясу. С нескрываемой нерешительностью он протягивает ей ключ Хэнка.

– Послушай… просто будь осторожна.

Она выхватывает ключ из его протянутой руки:

– Я не собираюсь его ломать, Джеймс.

Развернувшись на каблуках, она топает обратно по коридору. На полпути Ведьма слышит его голос:

– Я не имел в виду ключ.

Она на мгновение останавливается, но продолжает идти в соседнюю комнату. Оказавшись внутри, Матильда закрывает дверь и бросает браслет на старую провисшую кровать. Сначала ей нужно переодеться в какую-нибудь свежую одежду. Тогда она откроет тайны ключа Хэнка.

* * *

Молчун молча вздыхает, радуясь возможности побыть наедине с собой. Его мозг пробегает миллион миль в минуту, пришло время немного успокоиться. Несмотря на свое плачевное состояние и скопившуюся грязь, обшарпанное кресло-кровать манит его из одного из самых темных углов комнаты. Сначала он подходит к окну, чтобы быстро выглянуть наружу.

Он не хочет верить ни одной части истории про джерсийского дьявола, но, охотясь на большинство мутантов и аномалий Киберсайда, знает, что всегда есть достаточно правды, чтобы даже самые надуманные истории делали жизнь Молчуна интереснее. И все же в легенде о дьяволе из Джерси есть что-то такое, что просто не имеет никакого смысла. Мутации в Киберсайде зависят от определенной степени масштабируемости. Если существует одна Ведьма, это означает, что будут еще сотни.

Если в Уортонском лесу есть какие-то мутации, он должен был видеть или слышать о других случаях. Но все ограничивается одной областью. Это значит, что на самом деле это не ошибка в коде, а что-то преднамеренное, что-то специально созданное системой. Что бы там ни было в Уортоне, если это напугало Анклав настолько, что заставило все отдаленные города эвакуироваться… тогда Джеймс предпочел бы вообще этим не заниматься.

Он отходит от окна и хватает грязный стакан с усыпанного мусором пола.

Налив немного воды, он создает импровизированную пепельницу. Измученный, он собирает волю в кулак, чтобы зажечь одну из своих оставшихся сигарет, и кладет пачку на стол. Не зная, сколько времени понадобится Матильде, Джеймс улучает момент, чтобы расслабиться.

Когда дым поднимается к потолку, Джеймс вспоминает свое путешествие с девушкой – Ведьмой. Хэнк и Шпиль, Вирджиния и Небыляндия, Донован и Вавилон. Закрыв глаза, Джеймс представляет себе, на что будет похожа их ссора с Симмонсом. Каждый раз, когда он встречал кого-то, с кем был знаком в реальном мире, его жизнь на Киберсайде неизменно становилась хуже.

Он устало выдыхает струйку дыма. Ну, может быть, не каждый. Его время со Стивеном было не таким уж плохим, но кажется, что это было сто лет назад. Еще тогда, когда он только начинал узнавать девушку-ведьму. Матильду. Если кто-то и поменял его жизнь с тех пор, как он стал Молчуном, так это она. Джеймс не мог решить, было ли это к лучшему.

Он определенно убил больше людей с тех пор, как встретил ее. Но считать тела – не его забота, куда важнее те эмоции, которые он испытывал, которые даже сейчас грызли его, как только подворачивался случай. Он долго подавлял их, и не всегда успешно.

Он тушит сигарету в стакане. Матильда определенно права в одном. Они точно не были бы там, где оказались, если бы не она.

Джеймс закуривает еще одну сигарету и смотрит в коридор.

Матильда сидит, скрестив ноги, на изношенной кровати и пристально смотрит на ключ Хэнка. Золотой браслет содержит информацию обо всем и всех индексированных в Шпиле, но Ведьма не торопится взять его в руки. После Небыляндии Матильда почувствовала, что в ней что-то изменилось. Как бы она ни старалась не обращать на это внимания, у нее все еще есть это ноющее чувство – может, на самом деле она и не хочет знать, кем была раньше.

Она качает головой. После всего, через что они прошли, чтобы получить ключи, она не может остановиться.

– Хорошая, миленькая корона. Скажи мне, кто я?

Дрожащими руками Матильда надевает корону на голову и ждет, когда что-нибудь произойдет.