Князь Гостомысл - славянский дед Рюрика - Василий Седугин

– Вряд ли удастся, князь. Пока я добирался до Новгорода, далеко они ушли.

– Выходит, остается только перехватить на обратном пути... Хорошо, иди.

Гостомысл вызвал к себе Выбора, рассказал о норманнах. Сын тотчас загорелся.

– Поручи мне, отец! Я возьму с собой дружинников из числа бывших охотников. Хороших лыжников. Мы настигнем грабителей, где бы они ни находились!

– Надо быть очень осторожным, сын. Норманны – отличные воины, легко их не взять.

– Я буду полагаться на чутье следопытов. Они привыкли выслеживать чуткого лесного зверя, а уж людей-то обведут и выведут!

– В любом случае избегай опрометчивости, – напутствовал напоследок отец.

До Ладожского озера ехали на лошадях, а потом, когда начались труднопроходимые чащи, перешли на лыжи. Держали направление на север, выспрашивая по пути охотников и местных жителей про норманнов. Наконец в одном из селений узнали, что те недавно прошли в сторону Сегозера.

– Много ли их? – спрашивал Выбор.

– С полста наберется, – ответил степенный мужик. – Крепкие, рослые, выносливые. Особенно их предводитель. Такой богатырь, что, наверно, один десятерых стоит. Товарищи его Кроком кликали.

– Крок так Крок, – раздумчиво проговорил Выбор, прикидывая, как перехватить неприятельских воинов. – Ты вот что мне скажи, есть ли тропка надежная к Сегозеру?

– А как же! Есть, конечно. Норманны про нее не знают, глушью идут. Тяжеловато, конечно, им. Кабы знали...

– Но на Сегозере, наверно, им кто-то проговорится, а может, и проведет по ней.

– Почему нет? Могут, конечно. Позарятся на хорошую плату, возьмутся провести.

– Тогда ворогов следует на тропке поджидать, – уверенно проговорил Выбор. – Награбят вороха пушнины, на себе не унести. Один выход: купят или заберут силой лошадей, навьючат и станут возвращаться тропой. Кроме как по ней, на лошадях им не пройти. Проведешь до места, где можно устроить засаду?

– Конечно, о чем речь? Скажи, когда выходить.

– А вот завтра и выступим.

Мужик привел их к лесной избушке, прятавшейся среди густых зарослей елей.

– В избушке пусть больные и ослабевшие набираются сил, – посоветовал он. – А вы стройте шалаши и закрывайте еловыми лапами. На подстилку тоже пойдут. Пока морозы несильные, перебьетесь.

Выбор вошел в избушку. Она была без окон. Он достал трут, нашел сухие дрова, в очаге, сложенном из дикого камня, разжег огонь. Дым по потолку потянулся в дверь. Бревенчатые стены были закопчены, низкий потолок тоже был черным. Половину помещения занимала лежанка из жердей, в углу стоял небольшой стол, возле него кое-как сколоченная скамья. Скоро в избушке стало тепло, здесь действительно можно положить троих-четверых простуженных воинов.

Выйдя из избушки, Выбор направил дозор в сторону Сегозера. Остальные принялись за разные дела. Для костра натащили березового сухостоя, который не давал дыма и не мог раскрыть норманнам их местонахождение, растопили снег и сварили кашу, изготовили еловый отвар. Быстро были возведены шалаши, их поставили в таком месте, что они сливались с еловыми зарослями. После этого принялись подпиливать высокие густые деревья, стоявшие возле тропы; в случае необходимости их можно было легко свалить и перекрыть путь норманнам. Вся подготовка была проведена быстро и организованно, оставалось дождаться незваных гостей.

Потянулись томительные дни. Тишина стояла такая, что звенело в ушах. Только иногда с ветки срывалась птица, слышалось хлопанье крыльев, звук пропадал вдали. Или где-то протрубит олень, призывая олениху, а то вдруг раздастся протяжный волчий вой. И снова все замирало.

На третий день прискакал дозорный и сообщил: слышен многоголосый шум. Все заняли свои места, приготовились к бою. Наконец на лесной тропе показался человек на лыжах. Судя по всему, проводник из славян. Следом тоже на лыжах двигался норманнский воин, под уздцы он вел коня, груженного пухлыми мешками. За ним следовали все новые и новые скандинавы с лошадьми. Это были те, кого они ждали.

Как только передние миновали лесную избушку, Выбор взмахнул рукой. Раздался сильный треск, и тропку крест-накрест перекрыли три дерева. Тотчас вдали послышался приглушенный шум падавших деревьев. Норманны оказались в ловушке. Не успели они осознать свое положение, как из леса выбежали новгородские воины и стали разить их стрелами, мечами и пиками. По всей линии тропы завязалось сражение.

Выбор с близкого расстояния метким выстрелом из лука сразил норманна и, выхватив меч, кинулся на второго. Тот бестолково закрутился на месте, пытаясь освободиться от ременной уздечки, конец которой намотал себе на руку. Пока он это делал, Выбор успел ткнуть его кончиком меча в подреберье и, не оглядываясь и не видя, как он падает, метнулся к третьему. С тем пришлось долго побороться. Низкорослый, но юркий и увертливый, он поднырнул под брюхо коня и, отбежав на некоторое расстояние, неожиданно повернулся и сам напал на Выбора. Противник хорошо владел коротким мечом, делал ложные выпады, подманивал обманными движениями, стараясь уловить момент для нанесения решающего удара. Выбор чувствовал, что встретил более опытного бойца, чем он сам, у него холодок пробежал по спине, когда тот чуть не достал его мечом, прижав к дереву. Как он увернулся от удара, Выбор сам не понял, но снова встал в боевую стойку и продолжал отражать сыпавшиеся на него удары.

И вдруг норманн как бы застыл на месте, а потом рухнул на снег. Выбор оглянулся. Недалеко стоял его дружинник с луком. Криво улыбаясь, спросил хриплым голосом:

– Ну, как я его?

– Умелый был чертяка, – произнес Выбор и, вытерев со лба пот, кинулся в новую схватку.

Норманны были разгромлены, все кони с поклажей захвачены. Однако некоторые из скандинавов бежали в лес, среди них оказался и предводитель Крок.

– Их надо обязательно догнать и уничтожить, – вгорячах проговорил Выбор. – Иначе они будут нападать на мирное население, грабить и убивать, чтобы наверстать потерянное, захватить хоть сколько-нибудь пушнины. Назначаю вместо себя десятского Венда, поведешь захваченных коней с грузом и пленными в Новгород, а я с двадцаткой воинов отправлюсь в преследование.

Наскоро покидав в котомки ломти хлеба, сыра, сала и копченого мяса, они на лыжах углубились в чащу леса, стараясь идти по лыжным следам. Скоро следы стали расходиться в разные стороны, воинам тоже пришлось разбиться на мелкие отряды. Постепенно они потеряли друг друга из виду.

С Выбором осталось двое дружинников, молодых и сильных парней. Они выбрали след, по которому, судя по всему, шел один человек. Лыжня то ныряла в овраги, то скрывалась в мелколесье, и приходилось продираться сквозь чащу молодых деревьев; порой она выходила на поляны, а возможно, болота; зимой болот можно было не опасаться, они были покрыты толстым слоем льда и снега.

В первый день преследования догнать норманна не удалось. Поздним вечером возле столетнего дуба расчистили место до земли, развели костер, вскипятили воду и поужинали. Затем натаскали еловых веток, уложили толстым слоем, завернулись в полушубки и заснули. Ночью приходилось вставать, подбрасывать сушняку в огонь, он немного согревал и отгонял диких зверей.