Греческие наемники. "Псы войны" древней Эллады - Герберт Уильям Парк

Из новых государственных образований лучше всех мы знаем Египет, что является удачей, поскольку это наиболее совершенная организация, прототип для других. Птолемей I Сотер рассматривал Египет прежде всего как свое владение по праву войны. Поэтому он ставил на постой своих воинов на всей территории, охваченной ирригацией. Они получали земельные наделы от царя, который, как фараон, владел всей землей Египта. Право на надел давало возможность нести военную службу. На этом условии земельный участок, утраченный в результате смерти, мог быть передан сыну покойного воина. Колонист таким образом поддерживал себя в мирное время и обрабатывал землю Египта, а во время войны ее защищал. Эта система отличается, например, от той, что практиковал Дионисий, тем, что у него держатели земли не были ветеранами и не имели гражданства в эллинском полисе. Она представляет собой объединение воинов-крестьян Македонии или афинских клерухов с египетской военной кастой.

Помимо этого местного резерва имелась регулярная армия из «македонских» гвардейцев и некоторых специальных войск, набранных в заморских территориях. Это критские лучники или фракийские воины с широкими мечами. Разумеется, во время войны из Эллады призывались, по возможности, греческие наемники в качестве подкреплений. Приезжали оттуда и греческие стратеги, но в одиночку, без наемных войск. Гарнизоны на островах или побережье Малой Азии тоже комплектовались часто из того же источника.

Об империи Селевкидов свидетельства несколько искажены, но было показано, особенно последними открытиями, что в Малой Азии и Месопотамии расселился класс «обитателей», у которых была военная организация. Они наделялись земельными наделами по мужской линии способом, поразительно напоминающим тот, что использовался в Египте. Аналогичным образом они не были обычными гражданами, если их поселение специально объединялось как полис. Кроме того, Селевкиды широко использовали наемников – как в мирное, так и в военное время. Галаты Малой Азии также поставляли им рекрутов.

Македония была единственной страной, в которую не проникла система территориальных армий. В ней сохранялась старая форма земельного надела, но местные держатели этих доставшихся от предков участков встречались редко и стоили дорого для использования в обычных войнах. Вместо македонцев несли гарнизонную службу и участвовали в походах греки, а позднее чаще варвары, наемники. Эта практика особенно устраивала Деметрия Полиоркета, который постепенно вырос в последнего из типичных наемных предводителей. Именно с такими наемными воинами он нанес свой последний дерзкий удар по Селевку и потерпел неудачу из-за предательства наемников. Его преемники в Македонии, хотя и в той же степени зависели от оплачиваемых воинов, были менее активны.

Агафокл в Сицилии начинал как наемный воин, а позднее стал командиром наемников на службе Сиракузам. Посредством политических и военных интриг ему удалось добиться положения автократора-стратега с неограниченными полномочиями в стиле Дионисия I. Как тиран, он командовал наемными армиями, которые были гораздо больше армий любого его сицилийского предшественника. (Например, в Гимере содержалось 10 тысяч наемных пехотинцев и 3500 конников, помимо ополченцев; в его 1-м Африканском походе участвовали 3 тысячи греческих наемников и 3 тысячи варваров, помимо воинов из Сицилии; всего Агафокл имел на момент высадки в Африке 14 тысяч воинов.) Однако после около 12 лет военной тирании он, по инициативе его греческих сторонников, принял титул царя и правил в сравнительно спокойной обстановке 15 лет. Он, таким образом, ввел в Сицилии новый тип монархии, и, хотя ему не удалось основать династию, его примеру последовали в III столетии до н. э. Гикет и Гиерон II.

В ходе борьбы между царствами с городами почти перестали считаться. Тем не менее, к примеру, когда Афины добились в 301 г. до н. э. свободы, они сформировали армию отборных ополченцев и воспользовались корпусом наемников. Но военное будущее свободных греческих городов лежало в русле союзов второй половины III столетия до н. э. Тираны еще появлялись, как и в IV в. до н. э. Аполлодор из Кассандрии в Халкидике преподнес в 230 г. до н. э. кровавый урок («вождь наемников и бедняков», как о нем писали, произвел передел имущества. – Ред.). Тем не менее обстановка в континентальной Греции и остальном эллинском мире была более стабильна, чем в предыдущем столетии. Войны стали менее частыми, когда же они возникали, то это были столкновения отрядов профессиональных бойцов, которые затрагивали ополченцев лишь косвенно.

Мы проследили, как происходило формирование наемных армий в IV в. до н. э. Возникает вопрос: каковы причины роста количества людей, желающих заниматься этим делом? Уже говорилось, что непосредственной причиной их первого появления стал хаос и недовольство в результате Пелопоннесской войны. Таблица 2 (см. приложение) показывает, однако, что между 399 и 375 гг. до н. э. наемников, находящихся на службе, было не менее 25 тысяч, а позднее средняя цифра, должно быть, достигала около 50 тысяч. Где бы ни требовались оплачиваемые бойцы и как бы ни был велик спрос на них, они всегда находились в наличии. Само их обилие создавало новые способы их использования. Следует предположить, очевидно, что весь этот век происходил процесс или процессы, которые вызывали умножение наемников.

Одним из объяснений, которое часто встречается, заключается в том, что наемником становился политический изгнанник. Это было справедливо в отношении Архилоха в VII в. до н. э.; и уже шла речь о том, что в рядах «десяти тысяч» имелись подобные беженцы. В 401 г. они составляли лишь незначительное меньшинство, но беды IV в. до н. э., возможно, изменили это соотношение в позднейших армиях. В этот период, видимо, не было греческого города, за единственным исключением Спарты, который бы не пережил какой-нибудь бунт. Число изгнанников резко увеличилось.

Более 20 тысяч воинов собрались в Олимпии в 324 г. до н. э., чтобы заслушать провозглашение глашатаем разрешение Александра Великого изгнанникам вернуться на родину. Но даже эта цифра, хотя и большая, не дает представление о подлинной численности наемников. Кроме того, возвращение изгнанников не уменьшило заметно приток наемников. Это последнее обстоятельство не отменяет огромные трудности, которые, должно быть, стояли на пути восстановления изгнанниками конфискованной собственности. Простая отмена поражения в правах не давала им новые средства к существованию.

Внутренняя политика в данном случае выталкивала многих людей в иностранные военные формирования. К этому следует добавить постоянное воздействие непрерывных войн в этот период. Психологическое влияние одного этого должно было порождать тревожность и ощущение неопределенности. Но физическое воздействие было еще более губительным. Так, Белох показал, что в период между 431 и 346 гг. до н. э. лишь на протяжении 32 лет в Греции не велось больших войн. Очень редко не разорялись территории. Когда подверглись вторжениям Керкира и Кипр, отмечено как примечательный факт то, что они на момент вторжения оставались достаточно обустроенными, поскольку давно не разорялись.

Последний факт наиболее важен. Ведь наши источники, обобщая проблему, объясняют рост числа наемников экономическими причинами. Это свидетельство исходит не от древних историков, которые не обсуждают такую проблему, но от ораторов. Исократ – главный свидетель. В ранних ссылках (Панегирик) он еще делает некоторый упор на политические беспорядки в Греции. Позже он говорит почти исключительно о бедности греков, для борьбы с которой предлагает решительные средства. В 355 г. до н. э., выступая против неумеренного набора наемников Афинами, он счел, что для основных греческих государств было бы лучше заняться созданием колоний для таких обнищавших жертв войны во Фракии. Через 10 лет он предлагает Филиппу II план даже в более сильных выражениях. Он говорит о тех: «Кто скитается теперь за неимением необходимых средств к жизни и вредит всем встречным. И если мы не остановим роста их численности (а это мы можем сделать, предоставив им достаточные средства к жизни), то незаметно для нас их станет так много, что они будут нисколько не менее опасны для эллинов, чем для варваров». Демосфен подтверждает мнение о наемниках, что «каждый в отдельности думает только о том, чтобы получить какое-нибудь обеспечение для самого себя и через это освободиться от теперешней своей бедности». Воины из Аркадии и Ахайи в составе «десяти тысяч», возможно, нанялись в надежде на большое вознаграждение. Их коллеги в последней половине IV в. до н. э. были вынуждены идти на службу исключительно из-за нужды, не имея альтернативы.