Чистильщик - Евгений Щепетнов

Парень за столом ухмыльнулся, и я понял – только второй вариант. Никаких переговоров не получится. Впрочем, как этого и следовало ожидать. Просто, если есть хоть малейший шанс завершить мирно – лучше пусть будет мир. Мы с Белокопытовым так решили. А еще – Варю надо увозить. Это решил уже я. Столько людей в офисе – кто-нибудь да в курсе проблемы. А раз в курсе – может вывести на Варю, и тогда все усилия прахом.

Я повернулся к стоящему за спиной, тоже ухмыляющемуся парню и коротко ударил его в кадык, разбивая гортань. Парень захрипел, свалился на пол, дергаясь, пытаясь вдохнуть воздух. Второго ударил прежде, что тот успел встать из-за стола, банально вырубив его ударом в челюсть.

Тварь успел вскочить. Он был очень быстр, тренирован, отличный боец, посвятивший единоборствам всю свою жизнь. Похоже, что тоже начинал с бокса – боксер боксера узнает всегда – по манере боя, по передвижению в пространстве. По стойке.

Но ему это не помогло. Я Супер-Альфа, а он «простой» Тварь. Не совсем простой, да, он даже успел выйти из-за стола, вернее, выпрыгнуть – но тут же лег на пол, сбитый влет прямым ударом ноги.

Ничего сложного. Главное, рассчитать свои силы и не допустить смерти противника. Когда я в режиме Супера, все материалы, ткани делаются хрупкими, как будто сделаны из песка или картона. Стоит не соразмерить усилие, кости человека хрустнут, как стеклышки, и вместо «языка» я получу мертвое тело, добиться информации от которого будет совершенно невозможно.

Когда вышел из боевого режима – слегка потряхивало, но в общем-то все было в норме. Если сдерживаешь себя, если не выкладываешься, как тогда, с Сергеем – все будет в порядке. Самое сложное – контроль. Силы мои и силы Бесов не безграничны. Вернее – запас энергии.

Ну ладно, вот положил я этих скотов, а дальше что? Дальше-то – что?!

Секунд десять размышлял, прикидывал, потом подошел к лежащему на полу Твари, пощупал пульс. Сердце билось вполне нормально, ровно, негодяй жив и здоров – за что и поздравил себя. С почином!

Тогда я взялся руками за его голову, и…

Это было похоже на погружение-падение в темный колодец. Где-то позади меня светлое окно-выход, а вокруг – только ночная тьма и серые, невнятные образы, которые не успеваешь осознать.

Потом первая яркая картинка – зал с рядами людей в белых кимоно. Они ритмично передвигаются, кричат, выполняя однообразные заучиваемые движения, и вижу я это все со стороны – стою где-то сбоку, наблюдая за тренировкой. Я – тренер.

Будто раздвоился – я-(Бес) понимаю, где нахожусь, что делаю, и я-(Носитель) не осознаю, что кто-то управляет моими мыслями, моими желаниями, что я-(Носитель) делаю все так, как приказывает мой личный я-(Бес).

И теперь Я-Толя управлял чужим Бесом, Бес управлял носителем. И мог вытащить любые воспоминания из головы, в которой сидел. Из своего энергетического облака.

Честно сказать, я и сейчас не понимаю, как это все происходит. Где хранится информация – в Бесе или в голове Носителя. КАК я воздействую на Беса, заставляя его выполнять то, что мне нужно, и не позволяя отклоняться от намеченного мной пути. Как я превращаю его в своего полного, безоговорочного подчиненного. В раба. Но я делаю это. И он мне подчиняется. Не сразу, но подчиняется. Зависит от Беса и от Носителя. Бывают очень, очень крепкие Бесы! И тратится много сил. Легче просто взять и грохнуть Беса вместе с носителем. Того, кто много лет носил в себе Беса-злодея, все равно не исправить никакими средствами. Только смерть сделает его безопасным для людей. Впрочем, и для всего живого – тоже.

Через несколько минут я знал все, что мне нужно было узнать. Это оказалось довольно легко – стоило найти нужный «подвальчик», потянуть за кончик веревки-картинки, и вся цепочка воспоминаний вылезла наружу, как нитка из ткани реальности.

Белокопытов рассказал мне, как это сделать – примерно, конечно, на пальцах рассказал. Не было времени испытать, не было времени попробовать на других Тварях.

Себя же Белокопытов в качестве подопытного кролика не предложил. А я не попросил. По понятным причинам. Никому не хочется, чтобы кто-то даже с благими намерениями лез к нему в голову. Я и сейчас с некоторым смущением вспоминаю о том, что Белокопытов был у меня в голове и мог видеть все, что я помню, все, что я делал в своей жизни. А каково было бы ему – открыться перед мальчишкой, вывалить передо мной всю свою долгую жизнь, как грязное белье посреди людной улицы?

Вытащив информацию, занялся уже самим Бесом, сидящим в голове Носителя. Хорошо, что это был не Альфа, с Альфой справиться было бы труднее… или вообще невозможно. Могло не хватить сил.

Закончив, поднялся, похлопал по щекам беспамятного противника. Тот медленно встал на ноги, непонимающе посмотрел по сторонам, достал из кармана ключ от сейфа и так же неуверенно, медленно открыл дверцу стального гиганта, вынул из камеры конверт, положил передо мной.

Я заглянул – водительское удостоверение, паспорт, документы на машину. Все здесь. Все на месте.

Вдруг подумалось – а как Варя вообще ездила без документов? Меня, к примеру, встречала с вокзала? А если бы гаишники остановили?

И тут же понял – если есть деньги, какие, к черту, гаишники? Дал на лапу – и все в порядке! Не она первая, не она последняя.

Кстати, и я так могу, пока нет прав управления. Почему бы и нет? Попрошу Варю – пусть поучит меня водить. Все-таки ведь кое-чем мне теперь обязана, нет?

Загрузил в карман свои баксы, выданные мне нетрепетной рукой наставника. Вернее, не свои – его баксы.

Мы весь выигрыш после боя с Сергеем поделили пополам, так что ему досталось десять тысяч. Как и мне. Хорошие деньги. Для меня – просто огромные.

Я заглянул в сейф – там лежало несколько пачек сторублевок и полтинников и толстая, перетянутая резинкой пачка долларов. Взять? Поколебался, подумал… а почему бы и нет? Они грабили народ, а я экспроприировал награбленное! Все в порядке, все по-большевистски, по-революционному. Ведь ясно же, что я пущу эти деньги на благо людям. Не пропью, не потрачу на шлюх – как делают эти гады.

Распихал деньги по карманам, большую часть положил в портфель – пачку долларов пришлось разделить на части, она была слишком велика.

Осмотрелся еще раз – вдруг все-таки пропустил видеокамеру, может, она где-то спрятана? Но нет, ничего не видно. Или так здорово прячут, или правда ничего такого здесь нет.

Уже потом понял – почему нет. В кабинете главного не должно быть видеокамер. Что это за «главнюк» такой, если любой придурок у пульта охраны сможет видеть все, что происходит в кабинете директора? Нонсенс! «Западло, внатури!»

Закончив грабеж, не снимая с рук перчаток, я взял из сейфа пистолет. Обычный «макаров» с вытертым до серебристого блеска воронением. Положил его на стол перед хозяином кабинета. Тот непонимающе смотрел на оружие, будто пытался понять, что с ним делать, а я пошел к двери, повернул ключ, открыл. Директор кооператива шел за мной и, когда я пересек порог кабинета, махнул мне вслед, и деревянным голосом бросил: