Ведьма, пришедшая с холода - Майкл Суэнвик

мотнуть головой, добавила: — Организация, которую вы ищете, называется Лед. Я сообщу вам название города, где они вербуют людей. Дальше сами разберетесь.

Хаакенсен вздохнул.

— Сообщите подробности.

4.

Не так уж было нужно искать жучки в конференц-зале: ежемесячная проверка на жучки состоялась всего четыре дня назад — но раз уж речь шла об «Анхизе», Гейб не желал полагаться на удачу. Когда техники наконец объявили, что зал чист, собрали свои таинственные приборы и ушли, он повернулся к Фрэнку:

— Зал ваш, сэр.

— Спасибо, — Фрэнк подошел к двери. — Теперь можете входить.

Вошедший напомнил Гейбу боевого петушка. Некрупный, но крепкий. Не столько идет, сколько вышагивает с важным видом. Темно-карие глаза светятся энергией. Неужто на лацкане булавка с американским флагом? О боже, так и есть. Гейб простонал про себя.

— Парни, это Доминик Альварес. Он будет командовать операцией «Анхиз».

— Должно быть, вы Гэбриел. Выходит, вы Джошуа. — Руки Альварес жал крепко, быстро, споро: потянул вниз, вверх, отпустил. — Садитесь, оба. Хочу сообщить вам кое-что до начала.

Сам он не сел. Похоже, слишком нервный для этого.

— У каждого есть хобби. Кто-то собирает марки, кто-то коллекционирует блондинок. Некоторые пишут стихи, карабкаются на горы, стреляют по бумажным мишеням. Мое хобби — история. Знаете, я могу потратить уйму времени на реконструкцию битвы при Ватерлоо или на попытки представить себе, как Юг мог бы победить в Гражданской войне. Все это достойные занятия. Но моя страсть — высадка в заливе Свиней[45], абсолютная военная неудача в американской истории. Как это случилось? Какие уроки мы можем из этого извлечь? Как нам снова не попасть впросак?

О, супер. Доминик не просто потряхивает флагом за разбавленным виски, он еще и диванный стратег. Долгий выдастся денек.

Альварес продолжил развивать тему.

— Итак, у этого поражения много причин. Учебные центры в Гватемале были секретом Полишинеля. Корабли напоролись на коралловые рифы, не нанесенные на наши карты. B-26[46] прилетели поздно, поэтому парочку мы подстрелили сами — если что, я вам этого не говорил. Сотня мелких проколов превратила высадку в заливе Свиней в невероятное фиаско. Но все сводится к одному: мы перемудрили. Вместо этого нам стоило привлечь все войска: армию, флот, морских пехотинцев, ВВС. Мы были бы в Гаване к ночи, и Кастро сушил бы сейчас сухари в Ливенворте[47].

Альварес быстро ходил туда-сюда, пока разглагольствовал, останавливаясь во время пауз для выразительности.

— Итак. «Анхиз». Советский ученый желает бежать. Мы хотим помочь ему в этом. Есть два способа его спасти. Мы можем устроить все в духе команды «Миссия невыполнима» — блестящий план с тысячей мелких обстоятельств, которые должны сойтись с невероятной точностью… И устроить еще один залив Свиней. А можем сыграть легко и просто. Что выберем?

Фрэнк развалился в кресле, пялясь в потолок.

— Не смотрите на меня, — отозвался он. — Я не при делах. Единственная причина, по которой я здесь, — не выглядеть дураком перед начальством, если вы трое облажаетесь.

Гейб прокашлялся.

— Мы думали, что лучше всего задействовать двух человек, надежного чешского водителя и хороший «вольво». Два запасных колеса и канистра бензина в багажнике, полуавтоматический пистолет с обоймой в бардачке на случай, если дела пойдут криво. Наш человек входит в одну дверь, выводит объект из другой, они садятся в машину, а опомнится Соколов уже в мюзик-холле «Радио-Сити», на концерте «Рокетс»[48].

Альварес повернулся к Джошу и спросил:

— Вы так же это видите?

— Сэр, да.

Альварес хлопнул в ладоши.

— Тогда мы солидарны. Итак, перейдем к деталям.

***

Гейб с Джошем составили план, который казался им идеальным. К тому моменту, когда Доминик разобрался с ним, план был так ладно подогнан, что монетка отскочила бы от него, как от туго заправленной койки, и сержант-инструктор только кивнул бы в мрачном одобрении. Был Доминик ура-патриотом или нет, но дело свое он знал.

Они уже собирались, когда в дверь постучали: секретарша Фрэнка вошла с подносом, на котором стояли четыре чашки кофе, сахарница и молочник. Когда дверь за ней закрылась, Доминик тихо присвистнул.

— Вот как должна выглядеть секретарша. Красная помада и юбка в обтяг. Никакой либеральной чепухи.

— Смотри да не трогай, — прорычал Фрэнк. — Никаких заигрываний в офисе, пока я главный. Ясно? Это подрывает моральный дух.

— Вас понял, сэр, — ответил Альварес. — Четко и ясно. Но могу же я помечтать. Америка — страна мечты, в конце-то концов.

Когда с кофе было покончено, Фрэнк всех отпустил со словами:

— Хорошо поработали, все молодцы. — Это была неожиданно громкая похвала. — Гейб, — добавил он, — а вы останьтесь.

Когда все ушли, Фрэнк оперся о стол — слишком привычный жест, чтобы быть продуманным.

— Твои впечатления от «Анхиза»?

Гейб осторожно ответил:

— Я начинаю с оптимизмом смотреть на операцию.

Фрэнк вынул сигарету изо рта, сердито взглянул на нее, словно увидел какую-то гадость, и отложил в пепельницу.

— Нравишься ты мне, Причард. Ты напоминаешь мне парня из моего взвода в Корее, по кличке Вонючка. Хороший был пацан. Возможно, заслуживал кличку получше, но чего уж там. Мы были в самой заднице, на развалинах деревни, и китайцы нас прижали. Бежать некуда, прятаться негде. Мы даже врага не видели — стреляли вслепую. Потом они прекратили в нас стрелять. Порой они так поступают, надеясь обмануть, — чтобы мы встали в рост. Прошло десять минут, может двадцать. Ты не представляешь, как медленно течет время в таких условиях. Примерно через тридцать минут Вонючка поднялся на локтях, улыбнулся мне широкой, добродушной, дурацкой ухмылкой и заявил: «Уверен, они ушли, сэр». И тут-то пуля и пронзила его череп. — Фрэнк вздохнул, встал, подобрал из пепельницы сигарету. — Не расслабляйся. Не хочу, чтобы твои мозги брызнули мне в лицо.

***

Магнус сидел в своем привычном полукабинете в баре «Водолей», когда вошел генерал Быковский, строгий и взволнованный, как шпион на первом задании. Если все происходило по плану, несколько минут назад генералу позвонила Татьяна Морозова, обещая поделиться информацией величайшей важности. Не сказав ничего конкретного, она создала у него впечатление амбициозной подчиненной, нарывшей компромат на шефа. Разумеется, Быковский пытался уговорить ее прийти к нему в гостиницу. Она настаивала, что ее вариант безопаснее. В итоге они сошлись на относительно нейтральном месте встречи. Судя по тому, как генерал держал себя, он