Твоя по контракту - Айрин Лакс

– Скорее, в инкогнито.

– Я бы с тобой познакомился. Можно? – улыбнулся Арсений.

– Только после танца, – согласилась я, легко принимая правила игры.

Арсений прижал меня крепче.

– Знакомиться в толпе неинтересно. Шумно. И нет ощущения таинственности…

Едва смолкли последние ноты музыки, Арсений повел меня за собой, покинув основной зал. Покровский завел меня в соседний зал. Он меньше размером, в нем выключен свет. Шум праздника остался за закрытыми дверьми.

Мы были одни в полутемном помещении. Я прижалась к стене спиной. Арсений навис надо мной, опершись раскрытой ладонью о стену.

– Итак, мисс инкогнито, я украл тебя с шумной вечеринки. Что дальше?

Блеск в глазах Арсения завораживал. Я чувствовала тепло сильного тела, находящегося близко от моего.

Запретно близко и невероятно волнующе…

– Не знаю, – рассмеялась я.

Кончики пальцев покалывало от желания дотянуться до его лица, скрытого под маской.

– Может быть, ты снимешь маску?

– Зачем? Мы же играем в незнакомца, не так ли?

– Играем…

Я поверила в выдуманную нами игру каждой клеточкой своего тела. Настолько поверила, что сейчас с любопытством смотрю на черную маску, якобы не зная, кто скрывается за ней.

Это было немного наивно. Я могла узнать Арсения по короткому жесту или одному случайно брошенному слову. Но сейчас я играла и верила в свою игру.

Меня раздирало любопытством. Кажется, не было ничего важнее, чем заставить Арсения снять маску и показать свое настоящее лицо.

– Сними ее.

– Снять? – коротко рассмеялся, наклоняясь ко мне.

От Арсения пахло свежим парфюмом и немного терпким вином. Я не пила спиртное из-за беременности, но сейчас хотелось почувствовать винный привкус, даже если его придется слизывать с губ мужчины.

– Сниму, – пообещал. – Но не просто так. Что мне за это будет?

– А что ты хочешь получить?

– Тебя, – коротко ответил Арсений, притягивая к себе.

– Меня или призрак бывшей невесты? – уточнила.

В тот же миг поняла, что задала едва ли не самый важный вопрос.

Кого он видит, когда смотрит на меня жадно и голодно? Меня? Меня или свою бывшую?

– Тебя, Алена. Я уже сотни раз говорил, что похожесть – лишь кажущаяся, – выдохнул Арсений. – Так что я хочу тебя.

Жар опалил низ живота прихотливыми касаниями. Я попыталась перевести все в шутку:

– Слишком большая плата за то, чтобы ты снял маску.

– Ты научилась торговаться. Это очень хорошо. Снижаю ставку. Твой поцелуй.

– Поцелуй?

– Да. Добровольный. Хочу узнать, как ты целуешься, когда хочешь этого.

– Хочу? Ты очень самоуверен, Арс.

– Мне говорили, что я нравлюсь женщинам. Осталось выяснить, успел ли я понравиться тебе…

– Смотря, насколько ты хорош…

Я пыталась шутить, чтобы вернуться в плоскость игры. Но понимала, что меня накрывало желанием, острым и жадным. Не дающим покоя, до сильного зуда…

Арс стиснул пальцы на талии сильнее, продолжая неумолимо вжимать меня в свое тело. Он был напряжен, как струна, натянутая до предела и готовая сорваться. Я прикоснулась к нижнему краю его маски. Мне хотелось узнать его поближе. Распробовать…

В голове теснились мысли. Я старательно игнорировала шепотки потаенных отголосков страха.

– Разрешишь? – спросила я, поддевая пальцами края маски.

Плавно сдвинула маску вверх, одновременно слыша, как Арсений начал дышать тяжело и часто.

Приподняла его маску, смотря на четко очерченные мужские губы. Красивые и по-особенному изящные, как все в нем. Его губы тонко намекали на то, что их обладатель умел потрясающе хорошо целоваться. Притягивающие губы, почему-то вызывающие мысли о запретном плоде, полным отравы. Но устоять невозможно.

Я ощутила чувства Арсения так же, как свои. Сейчас он испытывал то же самое влечение, что и я. Вернее, оно проснулось в нем намного раньше. А я остро и сильно почувствовала его именно сейчас.

Безумное, непреодолимое влечение. Просто прикоснуться к его губам, впиться резко и быстро, до боли, почувствовать винный привкус. Ощутить его на своих губах и понять, как он тает на моем языке.

Я сделала неосознанное движение вперед. Мы оба тяжело дышали, застыв близко друг от друга.

Это еще не поцелуй. И, возможно, он им никогда не станет.

Потому что я все равно робела взять желаемое. Или просто считала это неправильным где-то в глубине души. Неправильно проникаться чувствами и желанием к насильнику.

Арсений задержал дыхание, словно боится спугнуть меня. Он ждал движений с моей стороны, а я застыла в жалком миллиметре от его губ. И этот недо-поцелуй – был самым интимным и волнующим, что я испытывала за всю свою жизнь.

Я чувствовала себя так, словно стояла на краю пропасти. Боялась сделать последний крохотный шаг в манящую бездну. Что, если за этим все… прекратится?

В последний момент я отодвинулась и вернула его маску на место.

– Все-таки нет, да? – разочарованно протянул Арсений.

Он резким движением сорвал с себя маску. Смотрел прямо мне в глаза и разворачивал грудную клетку обжигающе-ледяным взглядом.

Пристальный, испытующий взгляд, которым он сканировал меня.

– Почему нет, Алена? Боишься? Разве я сделал тебе что-нибудь плохое? Кроме той ночи? Я сотни раз извинялся перед тобой за те события! Этого недостаточно? Разве я сейчас груб с тобой?

Он поддел указательным пальцем мой подбородок. От миниатюрного движения и прикосновения его пальцев каждая клеточка кожи начала пылать.

– Ну же, не молчи…

Арсений провел большим пальцем по моим губам. Я боролась с желанием прихватить его пальцы губами и задержать.

Боролась со штормом желания внутри.

– Забудь хотя бы на один вечер. Новый Год. Все имеют право загадать желание. Я хочу тебя. Стань моим подарком?

– Ты слишком много хочешь. Хватит того, что ты принудил меня дать согласие на брак, – я выпалила совсем не то, что думаю.

Едва не прокляла в этот момент свое непобедимое упрямство и какие-то нелепые моральные кодексы, навязанные общественным мнением.

Тысячи равнодушных ртов твердят о том, что любить насильника нельзя. Нельзя сопереживать ему и уж тем, более, желать. И если на месте неприязни начинают пробиваться ростки чувств, нужно вырвать их с корнем, а тебя предать анафеме.

– Вынудил? – рыкнул Арсений. – Какое отношение это имеет к тому, что есть сейчас? Я тебя вынуждаю?