Реконструкция. Возрождение - Никита Аверин

– С каждым из вас я разработаю специальные должностные инструкции для сотрудников ваших отделов. Теперь наша компания будет состоять из аналитиков, инженеров, оперативников и офисных сотрудников.

– Свен, а не пора ли нашей компании обрести название? – спросил Патрик, делающий первые наброски к будущему своду правил технического отдела. – Пусть по бумагам мы останемся безликим аналитическим бюро. Но надо же нам как-то самих себя называть? А то как-то несолидно…

– Патрик, мы здесь работаем не над рекламной кампанией в предвыборной гонке на пост президента США. Мы меняем саму историю человеческой цивилизации. Поэтому мы не нуждаемся в неоновых вывесках с эффектным названием… – Нордлихт запоздало сообразил, что его немного «занесло», и он буквально кричит на нового главного техника. – Прости, Патрик, я не хотел повышать на тебя голос. Просто у меня сегодня выдался на редкость тяжёлый день.

Опустившись в глубокое кожаное кресло, Свен на минуту погрузился в раздумья, а потом его лицо озарила неожиданная улыбка. Нордлихт вспомнил свои размышления о древнем божестве. Ведь именно в тот день ему пришла идея о поисках эликсира бессмертия.

– Как вам такой вариант: корпорация «Хронос»?

– А что, мне нравится, – сразу же откликнулся Кельвин. Остальные руководители отделов поддержали эту идею. Последним согласно кивнул поднявший эту тему Патрик.

– Вот и договорились. Значит, с сегодняшнего дня мы все работники корпорации «Хронос». Будем надеяться, что название приживётся.

И оно прижилось. Уже через неделю при входе в офис корпорации, в просторном холле, облицованном тёмно-зелёным мрамором, красовалась широкая золочёная табличка:

Корпорация «Хронос».

Контрольно-полицейские функции

в отношении путешествий во времени и истории.

Я часто рассказывал тебе

О моём пути,

Как я жил жизнью бродяги

В ожидании завтрашнего дня.

Когда я держал тебя за руку и пел песни,

Ты, возможно, попросила бы меня

Прийти, остаться с тобой,

И я бы, конечно, остался.

Но я чувствую, что становлюсь старше,

И спетые мною песни —

Лишь эхо вдалеке.

Как звук ветряной мельницы,

Видно, быть мне всегда

Солдатом удачи.

Deep Purple, «Soldier of fortune»

Когда оперативный отдел корпорации сформировался окончательно, Свен приступил к десантированию первых агентов. Но прежде ему предстояло решить вопрос бесперебойной работы будущих многочисленных филиалов корпорации, разбросанных по различным эпохам.

Дело в том, что Свен не мог себе позволить создать тысячи Машин времени и раскидать их вне зоны его контроля. Если хоть одна такая машина попадёт в чужие руки, то вся его многолетняя операция окажется под угрозой. Сколь бы ни были близки его отношения с коллегами, Нордлихт не мог доверять им на все сто процентов. Поэтому все они работали лишь с перстнями и машинами-ретрансляторами.

Машина в головном офисе корпорации транслировала свою энергию сквозь время. Если взять машину-ретранслятор и перенести её на пять-семь лет в прошлое, то она улавливала сигнал, исходящий от главной машины. А если взять другую машину-ретранслятор и перенести её на десять-двенадцать лет в прошлое, то она будет улавливать сигнал от первого ретранслятора. Таким образом, двигаясь в прошлое и будущее, Свен расширял сеть потенциального влияния «Хроноса».

Машины-ретрансляторы, принимая энергию от Машины времени, передавали её на перстни агентов, находящихся в этом временнóм отрезке.

И если Свен отключит Машину времени, то всё остановится, и никто более не сможет перемещаться ни в прошлое, ни в будущее, пока Нордлихт не включит Машину обратно. Таким образом, Свен мог всегда держать под контролем всех своих подчинённых, где бы они ни находились.

Через несколько лет после завершения последних успешных тестов Свеном и небольшой группой конструкторов, посвящённых в истинные цели создаваемых агрегатов, было принято решение установить машины-ретрансляторы в каждом ключевом веке, которые указывал отдел аналитиков, дабы тем самым облегчить работу будущим полевым агентам, формированием первой группы которых Нордлихт занялся лично.

Со временем, осознав колоссальный риск, связанный с перемещениями во времени, Свен взял под контроль передвижение каждого агента, чьё присутствие в той или иной эпохе неминуемо оставляло за собой чёткий след, разбегающийся в пространстве, словно круги от брошенного в воду камня.

Ещё через год работа в корпорации шла полным ходом, посылаемые в различные временные отрезки недавно нанятые сотрудники, набираемые из самых разных слоёв общества, включая полицейских, занимались тем, что с энтузиазмом вербовали новых хроноагентов из местного населения той или иной эпохи.

Обычная лесная охота или новый рождённый ребёнок могли повлечь за собой необратимые последствия в виде французской революции или очередной кровопролитной войны, засасывающей в свои кровавые жернова всю планету.

* * *

Руководители филиалов в прошлом получали задания и высылали обратно тщательно составленные отчёты о проделанной работе. Эти агенты считали, что они нечто вроде секретного правительственного бюро, своеобразная временная полиция, раскрывающая преступления и загадки во всевозможных исторических слоях. Лишь с тем отличием от обычной полиции, что местом несения их службы являлись не отдельный район или город, а целая планета.

В главном офисе, в Нью-Йорке, аналитики под пристальным надзором Кристофера Кельвина анализировали данные, полученные из офисов в прошлом, и просчитывали изменения в будущем, отправляя дальнейшие инструкции офисам с тысяча девятьсот шестьдесят седьмого по две тысячи семидесятый год.

Рядовым же сотрудникам были неведомы истинные цели их работодателей.

Перемещения во времени осуществлялись при помощи перстней, каждый из которых специально программировался индивидуально, в зависимости от конкретно поставленной задачи тому или иному агенту.

Активировав перстень, сотрудник межвременной корпорации с лёгкостью перемещался в прошлое или будущее. Но нередко такое путешествие могло привести к весьма печальным последствиям, если как следует не были заданы конкретные координаты приземления в пункте назначения.

Для того чтобы подобного не происходило, в дело вступала бригада аналитиков, использующая карты магнитных разломов и аномалий, находящихся, как правило, в отдалении от человеческих поселений.

Местоположение и расстояние таких магнитных полей, или как их, с подачи Кельвина, вскоре повсеместно стали называть – «маяков», где бы они ни находились, в прошлом или в будущем, теперь можно было просчитать с погрешностью до одного сантиметра.

Из учебников по истории, словно стираемые невидимым ластиком, одна за другой стали исчезать войны, истории кровопролитных битв и завоеваний. Мир изменялся буквально на глазах, но не менялась запись, хранящаяся в цифровых недрах голокамеры Нордлихта. Это угнетало и тревожило его больше всего.