Самое время для новой жизни - Джонатан Троппер

Помощник шерифа Дэн вернулся, и на сей раз не один. Он захватил шефа. Шериф Джозеф Салливан обладал классической внешностью: широкогрудый коротышка лет пятидесяти с рябым мясистым лицом и четко очерченными узкими губами. Очевидно, он являлся сторонником той точки зрения, что, пока можешь натянуть парочку жидких прядей на свой лоснящийся кумпол, юридически тебя нельзя назвать лысым. У Салливана были водянистые голубые глаза, в которых светился настойчивый ум, изрядное брюшко и ордер на обыск дома Элисон. Он передал ей бумаги, позволил тщательно их изучить, безропотно стоя на крыльце и не делая попыток войти в дом.

– Не понимаю, – Элисон читала ордер, сосредоточенно наморщив брови. – Все-таки на каком основании вы собираетесь проводить обыск?

– У нас есть причины, – с ухмылкой сообщил помощник Дэн, высунувшись со своего насеста за левым плечом Салливана.

Шериф наградил его неодобрительным тяжелым взглядом – помолчи, мол, – и снова повернулся к Элисон.

– Уверен, во время вчерашнего визита помощник Пайк известил вас, что мы ведем довольно щекотливое дело.

– Честно говоря, шериф, – я тоже вышел на крыльцо, – мы ничего особенно не поняли со слов помощника Дэна… – я поспешил поправиться, – …помощника шерифа Пайка. Вы очень нас обяжете, если объясните подробнее.

– Давайте не будем забегать вперед, – шериф улыбнулся лукаво. – Прежде всего я хочу, чтобы мисс Шоллинг провела мне небольшую экскурсию по дому. – Переворачивать вверх дном ничего не буду, просто быстренько осмотрю каждую комнату. А после сядем вместе и мило поболтаем, раскроем карты, так сказать.

– Они в самом деле имеют на это право? – обратился я к Элисон. – Вот так ворваться в дом без всяких законных оснований?

– Оснований у нас более чем достаточно, – заметил помощник Дэн.

– Я не с тобой разговариваю, идиот, – огрызнулся я.

– Что?! – помощник шерифа сделал шаг ко мне, однако Салливан его опередил.

– Сбавь тон, сынок, – предостерег он меня. – Законопослушные граждане так себя не ведут.

– То есть только преступники считают его идиотом?

Шериф даже улыбнулся слегка, а вот помощник Дэн внезапно схватился за деревянную дубинку, висевшую у него на поясе:

– Ах ты, мразь!

– Так! – на сей раз веско осадил нас шериф. – Хватит! Сейчас мы будем делать вот что. Вы трое, – он указал на Чака, Линдси и меня, – останетесь на крыльце с помощником Пайком. И вести себя будете хорошо. Тем временем мы с мисс Шоллинг прогуляемся по дому. Если все в порядке, обещаю, я сяду и объясню вам, что происходит. Ну а если нет, – он задержал на мне суровый взгляд, – тогда объяснять придется вам.

Шериф кивнул Элисон, она беспомощно глянула на нас и распахнула входную дверь. Салливан проследовал за ней внутрь, прикрыл дверь за собой. Мы втроем уселись на верхней ступеньке крыльца, едва не дымящийся от злости помощник шерифа встал за нашими спинами. Чак, у которого все краски схлынули с лица, как только он увидел ордер, молча смотрел прямо перед собой широко открытыми глазами. Линдси сидела между нами, прислонившись ко мне, а я оперся спиной о балясину и не спускал глаз с помощника шерифа Дэна. Удивительно, но такой оборот событий не особенно меня испугал. Словно была здесь некая сюрреалистическая неизбежность и я с самого начала подсознательно чувствовал, что все закончится именно так. К тому же искренне верил, что не может Джек подать на нас в суд. Мы приехали сюда помочь ему и теперь сядем в тюрьму? Безумие. Я был так уверен в этом, так глубоко убежден в благополучном исходе дела, что, когда на крыльце появились Элисон и шериф – она с каменным лицом, он с вопросом, не будем ли мы сильно возражать против того, чтобы сесть к нему в машину и проследовать в департамент, – я даже не сразу сообразил, что происходит.

Вопреки моим ожиданиям здание департамента шерифа располагалось не в центре города, а на 57-м шоссе, в чистом поле, неподалеку от заправки “Соноко”. Одноэтажный параллелепипед из кирпича и шлакоблоков с обшитым деревянными рейками фасадом сиротливо стоял посреди забетонированной площадки. Салливан ввел нас в маленькую приемную, всю обстановку которой составляли диван и низенький журнальный столик с пепельницей, красной пластиковой табличкой “Не курить” и несколькими номерами “Пипл”. На обложке верхнего была фотография Джека, а поперек нее – крупная надпись жирным шрифтом “Разыскивается”. Окошко над столом выходило в диспетчерскую. Одна из диспетчеров, грузная пожилая дама в бежевой шерстяной кофте – не вполне обычный для управления шерифа персонаж, – улыбнулась Салливану и нажала кнопку под столешницей. Деревянная дверь с жужжанием открылась.

– Привет, Рода, – поздоровался Салливан. Другая женщина, пергидрольная блондинка лет на десять моложе Роды, в наушниках, говорила в микрофон, одновременно что-то набирая на клавиатуре компьютера:

– А не рановато набрался, Эрл? Понимаю, но ты пьян, поэтому она и не пускает тебя в дом. Помнишь, что было в последний раз, когда ты напился?

Она прикрыла микрофон рукой и повернулась к Салливану:

– Эрл Пиндер снова пьян, и Милли не пускает его в дом.

Шериф вздохнул, повернулся к своему помощнику:

– Забери его, Дэн. А я займусь делом.

– Но мы же ведем…

– У меня все под контролем, – сказал Салливан с лишь едва заметным раздражением. – Забери его и забрось к брату, договорились?

Помощник глянул на шерифа злобно, но кивнул в знак повиновения, потом и на нас поглядел свирепо – заодно. Я улыбнулся Дэну, стараясь как можно красноречивее послать куда подальше без единого слова, он зашагал прочь, всем своим видом выражая омерзение. Салливан провел нас через помещение, заставленное пустыми столами, и через свой кабинет в маленький зал для совещаний, который, судя по сложенным на стойке приправам, служил одновременно и столовой. Прежде чем закрыть дверь, шериф крикнул:

– Дебора! Скажи Милли, мы забросим его к Рэю.

Затем закрыл дверь, бросил шляпу на стол, сел во главе и жестом пригласил нас садиться.

Мы расположились вокруг стола, все, включая шерифа Салливана, не знали, куда девать глаза. Он поглядел на нас, мы на него. Он на часы, мы друг на друга. Это продолжалось достаточно долго, и нам наконец стало неуютно. Я вспомнил комнаты для допросов из сериала “Полиция Нью-Йорка” и осмотрелся в поисках фальшивого зеркала, но зеркал в комнате не было вообще. Салливан глубокомысленно поскреб подбородок – кончики его пальцев исчезли в складках кожи над шеей. Потом наконец прокашлялся и сказал:

– Джек Шоу.

Уже одно имя Джека могло прозвучать драматическим прологом. Слова Салливана произвели внезапную осязаемую перемену в воздухе, будто температура резко упала на десять градусов. Он посмотрел на каждого, изучая реакцию, и наконец остановил выжидательный взгляд на мне.

– Актер? – спросил я.