"Снег", укротивший "Тайфун" - Анатолий Терещенко

В статье говорилось, что Япония радуется победам своего союзника – Германии и желает ей дальнейших успехов. Япония, несомненно, должна использовать международную обстановку, сложившуюся благодаря победам Германии, в целях выполнения своего собственного великого дела.

В конце декабря этот материал для него уже устарел и становился ненужным. Его войска вынужденно спешно и в панике откатывались от Москвы вместе с идеей провести мощный военный парад на Красной площади, поставить памятник Гитлеру в советской столице и обелиск в честь победы германского оружия над Советской Россией. Для грандиозных памятных сооружений по приказам гитлеровцев наши военнопленные и местные граждане, работавшие на житомирских гранитных карьерах, грузили и отправляли по назначению платформы с красным гранитом. Но камень в конце концов достался нашим послевоенным строителям. И сегодня его можно видеть на цоколях некоторых зданий в начале Тверской улицы Москвы.

* * *

Победный парад войск вермахта в Москве в холодном декабре 1941 года не состоялся. Но он прошел в жарком июле 1944 года… Прошел прогоном почти 60 тыс. захваченных в плен немцев на 1, 2 и 3-м Белорусских фронтах по московским улицам. В своей основе это были остатки воинства группы армий «Центр», не выполнивших план операции «Тайфун».

Растерянность Сталина в связи с немецкой агрессией улетучивалась по мере побед войск Красной Армии, и к 1944 году, когда вся территория страны была очищена от коричневой скверны, он задумал «опустить» Гитлера через прогон, как скота, части плененного его войска по улицам Москвы. Как говорится, тернии рождают лавры. Победные лавры для Красной Армии, для Советского Союза и его народа-труженика виднелись на горизонте завершающейся войны.

При очередном докладе Лаврентия Берии вождю, последний намекнул своему исполнительному наркому:

– А почему бы, Лаврентий, нам не подергать Адольфа за усы? Успех никогда не может быть окончательным, а провал – может. У него на горизонте окончательный провал, но пока он еще куражится.

– На свое Провидение надеется?

– Какое, к черту, Провидение. По-моему, в него уже не верит ни ближайшее окружение, ни он сам. Хотя бункерские шептуны и пытаются все делать для поддержания в нем этой веры. Я, Лаврентий, о другом. – Верховный пристально посмотрел на наркома, словно проверяя его на сообразительность.

Берия, не понявший намека, поднял глаза на стоящего Сталина.

– Товарищ Сталин, а что вы имеете в виду? Провести нашу или армейскую операцию?

– Совместную!

– ???

– Сейчас я поясню. Собрать в Москве немецких военнопленных, желательно битого в Белоруссии воинства группы армий «Центр», и устроить парад, о котором так вожделенно мечтал Гитлер. Но мечта его оказалась химерой. Так вот, надо провести это войско по улицам столицы, с генералами и офицерами во главе, которые желали поучаствовать на параде в сорок первом. Как моя затея? – Вождь уставился на наркома, слегка прищурив уставшие, с хитринкою, глаза, и стал поглаживать роскошные усы. Он это делал тогда, когда делился какой-то придуманной им неожиданно инициативой, у которой воображение становилось глазами души.

Это была какая-то фантазия, но фантасты – как раз люди, которым не хватает фантазии, чтобы понять действительность. Он ее понял уже давно.

– Думаю, от такого мероприятия задергался бы в кресле Адольф, – подобострастно взглянул нарком на Верховного Главнокомандующего, как вассал на своего сюзерена.

– Готовьте операцию. Живые генералы для прогона найдутся?

– Найдем пару десятков. Старших офицеров в звании полковников полно.

– Вот и хорошо.

– Я думаю, надо сыграть на контрастах? – предложил Берия.

– Каких?

– Разрешить генералитету идти при всех регалиях, а у оборванной солдатской массы их нет. Сыграть на классовой разнородности.

– Делай, Лаврентий, делай что хочешь, только чтобы москвичи и гости столицы получили моральное удовлетворение, – отчеканил Сталин, делая вид, что ему надо заняться другими делами. – Только смотри, чтобы никто не допускал никаких актов насилия к немцам. Победителю надо быть великодушным.

Все рекомендации и пожелания вождя, как всегда, четко уловил Лаврентий Павлович:

– Разрешите идти?

– Да, вы свободны… Занимайтесь делами и, кстати, готовьте это мероприятие к июлю.

– Ясно, товарищ Сталин.

Из рассказа свидетельницы того времени и родственницы автора, москвички Котовой Анны Ефимовны:

– Помню, город взорвала новость – немцы в Москве! И стали мы друг у друга спрашивать, задавая дурацкие вопросы, как и почему они оказались в Москве, где прорвались, а может, десантировались? С другой стороны, все мы тогда были достаточно информированы о победах Красной Армии. Хотя телевидение отсутствовало, черные бумажные тарелки радиоприемников слушали и газеты читали систематически.

И все же первые сведения о «немецком параде» мы получили через радио. Именно в день прогона пленных, который начался в 11 часов 17 июля, с ипподрома по Ленинградскому шоссе, улице Горького через площадь Маяковского и дальше…

Сведения о том, что готовится «немецкий парад», были под большим секретом. Собирали военнопленных с вышеперечисленных фронтов и на эшелонах доставили в Москву на Ходынское поле.

НКВД СССР за подписью Берии подготовил два сообщения в Государственный Комитет Обороны: первое № 756/Б о плане конвоирования немецких военнопленных через Москву и второе, № 763/Б от 17 июля 1944 года.

В первом говорилось, что 1 7 июля по маршруту: Ленинградское шоссе – улица Горького – площадь Маяковского – Садово-Каретная – Садово-Самотечная, Садово-Черногрязская – улица Чкалова – Курский вокзал и по улицам: Каляевской, Новослободской, 1-й Мещанской планируется провести 42 тыс. военнопленных, в том числе колонну военнопленных генералов и офицеров численностью 1227 человек, из них 19 генералов и 6 старших офицеров (полковники и подполковники).

Движение колонн военнопленных на этом маршруте, по предварительным данным, должно продолжаться не менее двух часов.

Вторая часть колонны военнопленных пройдет от площади Маяковского по улицам: Большая Садовая, Садово-Кудринская, Новинский бульвар, Зубовская площадь, Крымская площадь, Большая Калужская улица, станция Канатчиково Окружной железной дороги.

По этому маршруту пройдет 15 600 военнопленных с продолжением движения колонн продолжительностью более 4 часов.

Колонны пройдут по фронту в 20 человек. Руководство движением колонн возлагается на командующего Московским военным округом генерал-полковника Артемьева.

По прибытии к пунктам погрузки военнопленные немедленно будут погружены в железнодорожные эшелоны для отправки в лагеря военнопленных…

Вечером 16 июля немцам раздали усиленный паек – кашу и хлеб с салом, потребовали привести себя в порядок и построиться в коробки по 600 человек с рядами по 20. Из ипподрома колонны направились в сторону улицы Горького, но неожиданно остановились. Из прилегающей улицы в голову передней коробки вывели группу немецких генералов, попавших в плен при разгроме группы армий «Центр», с орденами и медалями. Среди них находилось два командира корпусов и 17 командиров дивизий.