Невыносимые. До порога чужих миров - Ирина Лазаренко

Гном подобрал соломинку, сунул в рот, пожевал задумчиво.

– Жена и дети в крик, батрак глаза таращит. А я кулаком по столу только – хрясь! И в двери, пока не опомнились!

Тахар и Элай развеселились, Алера накручивала пряди волос на палец и крепко думала о радостях семейной жизни. Если уж мужики от этого счастья бегут…

– А от леса далеко твоя плантация? – спросил Элай у Дэйна, когда поток остроумия иссяк.

– Три перехода, – важно отозвался гном. – Да вы на лес не глядите. Тролли – они смирные, из лесу выходят редко. Сколько я на свете живу – так упомню раз шесть-семь, чтоб тролль из леса вышел. Да и не злые они. Вонючие только и здоровенные-е, больше орка! Бормочут чего-то – вроде как на общей речи, а словно у них каша горячая в пасти, с первого раза и не понять, да. Вот в голодные годы выползают из лесу, это верно, самоцветы приносят и просят еды им дать взамен. Правду сказать, нам тоже тяжко в такие годы, да только с троллями спорить не резон, вымениваем им и мясо, и зерно. А когда голодное время проходит – так завсегда радостно становится, что такие обмены хорошие у нас выходят.

– Откуда у них самоцветы? – удивился Тахар.

– Да мне-то откуда знать? – развел руками гном. – Я было спрашивал, но их поймешь разве. «Земля родючая», говорят – или шуткуют по-своему, или всерьез – кто ж ведает. Мало ли чего в той чаще есть, может, и каменья прямо из земли растут.

– А оборотни к вам из леса не выбегали? – поинтересовался Элай с непроницаемым выражением лица.

– Божиня сохрани! – замахал руками Дэйн. – Если б такое случилось, так я бы собрался вместе с семейством и хозяйством и ка-ак усвистал бы отсюда, только б меня и видели! Потому как хозяйство – дело наживное, а новой шкуры у меня в запасе нет… И я-то, конечно, не верю, что оборотни водятся там, как по мне – байки это, бабкины сказки, и никого не я знаю, кто бы оборотня видел… А все равно – неча поминать их, когда Пизлык недалеко! Вдруг сидят они в этой чаще – накличешь еще!

* * *

В трех переходах от города устроили привал: Дэйн заявил, что в Кали хлопот до вечера хватит. На постоялом дворе устроиться, коней определить, найти место для товаров до утра, пока рынок откроется. До ночи ни вздохнуть, ни поесть времени не будет, а поесть-то вовсе не помешает, да и ноги размять – тоже.

Пизлык, наконец, закончился: та часть, где с утра блуждали друзья, оказалась его юго-западной границей, и теперь край леса маячил в нескольких переходах улыбчивой тучей: дескать, не очень-то надейтесь, что я о вас забуду.

Селяне, все еще мрачно косящиеся на нежданных попутчиков, развели костер, подвесили над ним огромный котел, завозились в поисках крупы. Переругивались, перекрикивались, прыгали по телегам, нашли в конце концов куль, который в пути кто-то запихал к мешкам с овощами.

– Интересно, нас накормят? – тихонько спросил друзей Элай. – Или хватит того, что в лесу не прикопали?

– Может, еще попытаются, – лениво проворчал Тахар, щурясь на сползающее к горизонту солнце.

Он всегда носил с собой сращенный шестигранный Кристалл, усиливающий магию воздуха, потому после пробега по Миру Тахар уже вполне восстановился и теперь готов был показать свежеопробованное на кикиморе заклятие любому, кто пожелает его увидеть, – хоть еще одной кикиморе, а хоть и мужику с дубиной.

Правда, магу пока не приходилось применять боевые заклинания на людях, но если люди будут настаивать…

– Не блажите. – Алера жмурилась, подставляя лицо нежарким уже солнечным лучам. – Накормят, напоят, довезут. Звери они, что ли?

– Ну как сказать. – Элай взглядом указал на мужика, льющего воду в котел: мужик походил на медведя, такой же косматый, косолапый и дружелюбный.

У костра разрывали вкусно пахнущие колбасы, выкладывали добытые из мешков овощи, кто-то тащил от обоза баклагу с квасом.

– Что в городе делать будем? – спросил Тахар.

Друзья пожали плечами. Девяноста серебрушек для покупки трех лошадей у них, конечно, не набралось бы и близко. Имелась, однако, надежда, что Дэйн просто ничего не понимает в ценах на лошадей, ну а если понимает – значит, дальше придется идти пешком.

– Продадим что-нибудь, – с сомнением сказала Алера.

Продавать тоже особо нечего, самое ценное – лучшие наконечники для стрел, Карты, если в Кали они кому-нибудь нужны, и Кристаллы, которые покрупнее, но… Но даже если продать все это – вырученных денег хватит, дай Божиня, на половину лошади, а на половине лошади уедешь не дальше, чем без лошади.

Ну, конечно, оставались еще десятигранники…

– Я знаю! – Элай хлопнул себя по лбу. – Мы продадим Алеру!

– Ничего не получится, – буркнула она. – Даже если кто купит – быстро сломается под напором счастья, догонит вас и потребует забрать меня обратно.

– Конечно. А чтобы мы тебя забрали, он сам и притащит нам целую лошадь в подарок. Остается найти троих дураков, согласных тебя купить, – и все вопросы решены. В полдня обернемся, как думаете?

– Думаю, не продать ли кому эльфийскую голову по цене козьей, – проворчала Алера. – Много за нее не выручишь, зато без головы ты путешествовать не сможешь, и нам с Тахаром понадобится раздобыть только двух лошадей.

Эльф обернулся к Тахару:

– Вот ты веришь, что я ее придушу когда-нибудь?

– Нет.

– По-моему, она тоже не верит. А ведь зря.

Алера молча махнула рукой, поднялась на ноги и ушла к обозу, не оборачиваясь. Взобралась на телегу и скрылась из вида, улегшись на какой-то мешок.

– И с каждым днем все более зря, – мрачно закончил Элай.

– Как вы меня достали, – вздохнул Тахар, растягиваясь на траве.

* * *

Поевшие и отдохнувшие крестьяне оказались не столь страшны, как чудилось в дороге. Даже медведеподобный мужик оказался веселым, разговорчивым и балагуристым. Он неустанно травил байки, рассказывал забавные истории о работе на плантации – до этого Тахар и Элай и не представляли, что будни батрака полны таких увлекательных дел и событий. Судя по добродушным усмешкам остальных мужиков, они тоже прежде об этом не подозревали.

Элая и Тахара, конечно, накормили, Алера же все не показывалась. То ли решила обидеться вусмерть невесть на что, то ли заснула. Наверное, заснула: за столько лет к шуточкам Элая привык бы кто угодно, всерьез принимать его было невозможно и бессмысленно, тем более что Алера и сама хороша.

– Дэйн, а в ваших краях путешествуют по Мирам? – тихонько спросил Тахар, когда батраки перешли от баек на обсуждение только им понятных вещей.

Гном скривил жуткую рожу, словно маг пнул его прямиком туда, где было больно.

– Ходят помалу, как же без этого, тьфу. На счастье, порталы тут у нас редкие, так что не набегаешься, но помалу ходят. Да.

Дэйн поболтал квас в баклаге, отпил и поморщился: