Фанера над Парижем - Людмила Милевская

— Зачем? — удивилась Леля. Я махнула рукой:

— И вспоминать не хочу. Своего Ваню накрепко приворожитьхотела, а сестра бабы Раи в таких делах, говорят, мастерица.

Леля усомнилась:

— И ты считаешь, что Сашенька спрятан надежно? Маруся ничемне лучше бабы Раи. Она тоже разболтать может, если уже не разболтала.

— Да, но кому интересно, где живет сестрица бабы Раи? Посудисама. И что может разболтать Маруся? Адреса она не знает, да и вряд ли Перцевстанет Марусю пытать. Да и пока он до этого додумается, уже на нары залетит.Здесь я уже постараюсь, — пообещала я и, простившись с Лелей, помчаласьстараться.

Первым делом мне нужно было собрать доказательную базу. Вэтом деле я очень рассчитывала на помощь Маруси. Конечно же, я ей сразупозвонила и предупредила:

— Если тебя спросит кто-нибудь про деревню, в которой живетсестрица бабы Раи, отвечай, что не знаешь.

— Я не знаю, — сразу же ответила Маруся. — Я прямо вся и незнаю. С чего у меня спрашивать станут?

— С того, что я кое-кого убедила, будто ты это знаешь.Понимаешь? Так мне надо. Можешь ты подыграть?

— Прямо вся могу! — загораясь, заверила Маруся. — А зачем?

— Чтобы преступников изловить, — ответила я.

— Каких преступников? — изумилась Маруся. Что она зачеловек? Удивляюсь ей порой. И не порой, а постоянно удивляюсь.

— Маруся, — раздражаясь, закричала я. — Ты задаешь странныевопросы! Разве мало в нашей стране преступников?

— Старушка! Епэрэсэтэ! Неужели ты их всех изловить решила?

— Ну, не всех, а парочку изловлю.

Вот она, моя скромность! На самом деле я изловила гораздобольше, но вернемся к Марусе.

— Так вот, — сказала я ей, — ты должна мне помочь, еслихочешь узнать, чем закончится эта история с похищением Турянского.

— Хочу! Хочу!

— Еще бы, я и сама хочу, поэтому отвечай любому, кто бы продеревню ни спросил. Сначала скажи, что не знаешь, где эта деревня, а потом,посомневавшись, добавь, что забыла, мол, забыла намертво и не вспомню никак.Поняла?

— Поняла, — заверила Маруся, и я тут же отключила телефон,чтобы избежать дальнейших вопросов.

«Теперь домой, — подумала я, — пока доеду, Перцев навернякауже Марусе позвонит. Господи, но как же хочется есть! Если я когда-нибудь иумру, то только от диеты!»

С этой мыслью я машинально отыскала пакетик жвачки, откоторой, судя по рекламе, зубы не только не болят, но едва ли не отрастаютвновь. Сунув остро пахнущую мятой пластинку в рот, я мысленно поблагодарилаМарусю, которая когда-то эту жвачку мне дала. «Не поем, так хоть пожую», —удовлетворенно подумала я и вся отдалась логическим комбинациям. Мысли в головезамелькали со скоростью звука. Самые разнообразные.

Мой «Мерседес» тем временем, тихо урча мотором, выкатился напроспект. Светофор показал красный свет, и я затормозила. От потока несущихсяпо перекрестку машин рябило в глазах. Красный свет сменился на желтый, а следоми на зеленый.

Я собралась уже ехать, но вдруг мое внимание привлеклонеобычное, чарующее зрелище: из-за серого монументального здания сталинскойпостройки выплыла и повисла над проспектом аквариумная рыбка. Большая такаярыбка, красная с хвостом, напоминающим алую вуаль. Жабры ее ритмичновздрагивали, вуалеобразный хвост плавно шевелился, а толстые насмешливые губыпричмокивали, выпуская длинной вереницей пузырьки, медленно всплывающие впослеполуденное московское небо.

Это было невероятно! Сзади раздавались настойчивые сигналы,но я не могла двинуть автомобиль с места, зачарованно следя за рыбкой.

«Надо позвонить Тамарке», — подумала я.

А рыбка пухла, на глазах увеличиваясь в размерах, и бока ееуже касались зданий. Серый сталинский дом, не выдержав натиска ее плоти, сталтрещать, разваливаться. Огромные его обломки, словно после взрыва, разлетелисьв разные стороны. Один из них летел прямо на меня…

Я отчетливо видела девочку со старушкой, мирно пьющих чай заоткрытым окном кухни, вращающейся вместе с этим обломком. Все ближе подлетал комне щербатый серый кусок бетона. Все ближе и ближе. Тень его закрыла белыйсвет, всосала его без остатка. Мир погрузился во тьму, которой не было ни концани края. Я напряглась, охваченная первобытным ужасом, всем своим существомуперлась в эту тьму, пытаясь раздвинуть ее, отчаянно рванулась и…

Глаза резанул яркий, нестерпимо яркий свет, от которого яослепла.

Когда зрение вернулось, я вновь увидела мир. Он, в основном,находился внизу, подо мной. В самом прямом смысле этого слова, потому что самая стояла на широком карнизе того самого сталинского дома, который развалилааквариумная рыбка. Одна моя рука судорожно сжимала металлический крюк,вколоченный в стену дома (видимо, на нем когда-то держалась водосточная труба),а вторая сжимала сотовый телефон.

В голове было пусто, как в гулкой цистерне, и лишь где-то надне плескалась мысль: «На что-то это похоже… Так уже было… Точно было… Сейчасиз окна справа высунется симпатичный мужчина, психолог, кажется, и начнет менянахваливать…»

В предвкушении приятной беседы я повернула голову вправо ивстретилась глазами с девочкой. Ну той самой, что пила чай на кухне, когдарыбка дом развалила. Бабушка этой девочки тоже беззастенчиво пялилась на меня,а вот мужчина рядом с ними оказался редкостным мерзавцем: никакого интереса комне не проявил. Занят был. Свесившись из окна, он орал толпе, собравшейсявнизу…

Стоп! Что это? Сон?

Нет, не сон!

Я опять стояла на карнизе, а препротивнейший мужик,свесившись вниз, кому-то кричал:

— Эта телка с вольтами, блин. Точно говорю. Она из дурдомасвалила. Дверь открыл, а она мне в глаз. Во, фингал видите? В глаз засветила ипрямо к окну. Я ее за ногу схватил, так она как лягнет! И хоть бы словосказала. Нет! Молча ломится! Она террористка, может быть? Вон, у нее в руке нето мобильник, не то дистанционка. Щас мину взорвет.

Меня заинтересовало, с кем этот придурок разговаривает. Глянулавниз: боже мой! Я же высоты боюсь!

Но что за суета на перекрестке?

Там метались работники ГИБДД, пытаясь устранить заторобразованный… моим «Мерседесом». Уверена, что моим. Ну да, я же на нем ехала,когда эта рыбка приплыла.

Черт! Точно, с дурдома сбежала! Какая рыбка?

Откуда приплыла? И почему я бросила свой «Мерседес»? Я жеего берегу, он же у меня уже несколько лет как новенький, потому что на чужихмашинах езжу, Тамарку бедную заэксплуатировала насмерть — отвези туда, отвезисюда — а тут взяла и бросила свой «Мерседес» прямо на дороге. Ой-ой-ой!