Хищная птица - Мария Хэдли

Похоже, мой голос до сих пор считает, что я должна петь с ним.

Песня Дая давит мне на уши.

Она делает мою мелодию сильнее, но в то же время искажает ее, снова превращая в оружие Заль, – и вот, не успев опомниться, я уже выталкиваю планеты с орбит. Дай заканчивает за меня все ноты, в чем ему помогает Свилкен, его канур, а Милект впечатывает их мне прямо в сердце.

Кару нападает на Милекта, пуская в ход и когти, и клюв, и песню, но у него ничего не выходит. Внезапно раздается дикий крик. Я в панике оглядываюсь по сторонам и в следующее мгновение сгибаюсь от боли.

Милект вылетает из груди Дая. Оказывается, он не лежал там на последнем издыхании, а ждал подходящего момента…

Предательница! пищит он. ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! ПРЕДАТЕЛЬНИЦА!

Со скоростью дротика, убившего Хейуорд, Милект подлетает ко мне. Я едва успеваю следить за его движениями. Легкие горят, горло дерет…

На короткий миг, который тянется целую вечность, Милект зависает в воздухе у меня перед лицом, и я заглядываю в его черные блестящие глаза.

Щелкая своим темным клювиком, он осыпает меня проклятиями. АЗА ТЫ ПОГУБИЛА ТЫ ПОГУБИЛА МЕНЯ ТЫ СЛОМАЛА МОЮ ПЕСНЮ АЗА РАЗРУШИТЕЛЬНИЦА! поет он.

А затем торпедой залетает мне в глотку. Я кашляю, задыхаюсь, но он не вылезает.

Мой бывший канур глушит мою песню.

– Взять ее! – рявкает Заль.

А за Рэй стоит на палубе корабля футах в тридцати от меня. Я гляжу на нее сквозь полуприкрытые веки, и мне кажется, будто вся она сияет.

Она превратилась в незнакомку.

А может, я правда ничего о ней не знаю. Забвение уже близко, перед глазами все плывет, боль накатывает волнами, в ушах звенят птичьи крики, а она совсем рядом, я вижу ее, чувствую ее присутствие…

Что делать, если любовь всей твоей жизни больше не отвечает тебе взаимностью? Как такое можно пережить?

Война в самом разгаре, и меня посещает то же странное чувство, которое овладело мной за секунду до атаки штормовой акулы. Мне кажется, что небо вот-вот обрушится, как купол храма во время землетрясения.

На эту битву стеклись существа со всей планеты.

Вокруг бушует ураган, а здесь, в его глазу, царит затишье.

Внезапно сквозь стену облаков прорываются реактивные истребители и военные вертолеты. Неужели ШВАБР нажал на кнопку?

Они начинают описывать круги над Маганветаром, но за ревом двигателей и шумом вращающихся лопастей мой слух различает какую-то новую мелодию…

Акулы брызжут электричеством, из вихрей сыплются искры, с одного из маганветарских кораблей раздается пушечный залп. В обшивку самолетов и вертолетов, которым и без того трудно летать при такой погоде (наверное, ураган вывел из строя их системы навигации), вонзаются якоря на тросах. Небо темнеет, некоторые его участки загораются, повсюду идет сражение – а она стоит в окружении миллиона птиц и поет песню, которую я не слышал никогда в жизни. Слишком много звуков, слишком много событий… Я уже ничего не вижу, ничего не чувствую…

В прошлом году магонцы сбили вертолет, и все, кто находился на борту, погибли, а я потом слушал записи аварийного регистратора полетных данных. Этих пилотов тоже убьют, эти воздушные суда тоже уничтожат.

Поднимается шквальный ветер, акулы извергают потоки ярко-белого огня, в окружающих город вихрях крутятся столбы пыли и мусора.

это не сон

это не сон

это не сон

По Маганветару прокатывается мощная буря.

Аза Рэй Бойл, девушка, которую я люблю сколько себя помню, которую я всю жизнь оберегал, которую я всю жизнь пытался понять…

…напевает мелодию, которая кажется мне до странного знакомой. Она словно вобрала в себя каждое слово, которое Аза произнесла за годы нашей дружбы, каждое мгновение, которое мы провели вместе, каждый наш поход в музей и библиотеку, каждое радостное воспоминание, каждый ее взгляд, который я встречал, недоумевая, чем же заслужил такое счастье.

В этой мелодии растворилась сама Аза, вся ее сущность, все те песни, которые она пела во сне, все те мотивы, которые рассеянно насвистывала себе под нос.

Эта мелодия мощнее, прекраснее и воинственнее всего, что Аза когда-либо пела. Ее нельзя слушать без боли – а может быть, та боль, которую я чувствую, вызвана не пением, а моими увечьями, телесными и душевными.

Впервые в жизни я слышу ее по-настоящему. Раньше я вечно заглушал ее, перекрикивал, но вот Аза в чистой форме, Аза без Джейсона.

Теперь я понимаю, что на самом деле не нужен ей, и могу умереть спокойно.

Какое облегчение…

Все эти годы я думал, что сохраняю ей жизнь, но все, что я делал, я делал для себя. Аза прекрасно справилась бы и без моей помощи.

Мне остается только слушать.

Я слушаю, как под напором ее голоса прогибается небо, и во мне укрепляется уверенность, что эта песня сокрушит Заль. Она сокрушит кого угодно.

Между тем Заль с Даем о чем-то перекрикиваются, после чего Милект бросается к Азе, в два счета преодолевая расстояние между краем города и кораблем.

Аза издает сдавленный крик и хватается за горло. Ее песня прерывается, свечение гаснет, а потом она пропадает из моего поля зрения.

Что произошло? Не могу подняться на локтях, не могу встать, ничего не видно…

– Взять ее! – кричит Заль.

Небо взрывается миллионом нот – это магонцы поют со своими канурами, а им подпевают Соловьи, рассекая воздух визгливыми механическими голосами.

Похоже, одолеть Заль будет не так просто.

Небо охвачено пламенем, нос щекочет запах бензина и озона, птицы подняли гвалт – полный сюр!

Краем глаза я вижу каких-то здоровенных существ. Что это, шквальные киты? Я лежу на палубе магонского корабля, вдали от дома, слабый и беспомощный. Корабль заваливается набок, и мне открывается вид на город.

А Д

З Ж

А Е

Р Й

Э С

Й & О

Б Н

О К

Й Е

Л Р

В

И

Н

Между ними должен быть &,

а не зияющая пропасть,

не могила.

Мы так не договаривались! Не к такому финалу мы шли все эти годы. Но, может быть, так и устроена жизнь?