Меценат из ментовки - Александр Чернов

Привольнов с понимающим видом кивнул:

― Как выглядели грабители? Лица запомнили?

― Нет, не обратила внимания. Обычные работяги. Не в моем вкусе, чего их разглядывать-то? Помню в джинсах, вроде, были одеты да в рубашках темных. Трое грузили, а один в машине сидел. Водителя я заметила, когда к рынку шла с той стороны.

Жорик понял, что теряет даром время, расспрашивая Красноголовку, но на всякий случай поинтересовался:

― Добавить ничего не можете?

Девица затянулась в последний раз и ловким щелчком швырнула окурок за перила.

― Нет.

― Очень жаль, ― тоном обманутого в своих надеждах человека произнес Жорик. ― И все равно спасибо за сведения.

Светлова развела руками, с достоинством кивнула и, покачивая бедрами, процокала каблуками в магазин. Привольнов еще немного постоял, потом направился к выходу с рынка.

Первая девочка ты в моей жизни была ли?

Кто тебя выдумал, где ты, и как тебя звали?

Первая девочка мы с ней сбежали с урока

Это все было все было…

Лесоповал «Первая девочка».

Привольнов отправился по третьему адресу на городскую электростанцию ― ГРЭС сокращенно. Когда-то Жорик жил в тех краях, учился там в пятой школе до седьмого класса, а потом с семьей переехал, но к друзьям частенько наведывался. Бывал и после армии пару раз, да былого не воротишь, у друзей детства другие интересы появились, другие друзья ― почувствовал себя Привольнов в старой компании чужим и ездить на ГРЭС перестал. Попадал однако туда Жорик иной дорогой, а вот по той, что телепался сейчас на автобусе уже не ездил лет двадцать. Ничего не изменилось с того времени, разве что дома обветшали, деревья разрослись, да дорого стала ухабистей. Санаторные места. Знакомые названия остановок: «Красная майка», «Красный октябрь», «Ореховая роща». А вот и институт селекции. Сейчас будет поворот и школа. Вот и она. Трехэтажная, некогда огромная, сейчас она предстала перед Жориком маленькой и убогой.

Автобус стал подниматься в горку. Сейчас… сейчас… Вот!.. Сердце Жорика трепетно забилось, когда автобус достиг вершины бугорка. С него открылась панорама канала. Сколько счастливых дней провел он на нем в детстве. Вода в канале ледяная, однако в этом месте часть воды забирала ГРЭС, там вода охлаждала котлы и уже теплой вновь вливалась в канал. Местечко так и называлось ― «теплушка». Ее бетонные берега вечно были облеплены ребятней, которую время от времени шугали охранники с ГРЭСа, ибо территория здесь была закрытая и купаться на ней было категорически запрещено.

Проехав еще немного, автобус затормозил.

― Областная больница! ― громко объявила кондукторша.

Привольнов сошел на разогретый солнцем асфальт. Автобус поехал дальше в сторону ГРЭСа, а Жорик направился дальше вдоль канала в военный городок. Именно эта местность и была указана в бумажке, которую ему вручил Стражников.

И канал показался Привольнову миниатюрным, чересчур узким, очень спокойным. А ведь когда-то борясь, с течением, он с трудом переплывал его мутные воды. Здесь Жорик прогуливался со своей первой девчонкой Аленкой Вихровой и сорвал у нее свой первый поцелуй, а позже перед армией на берегу канала впервые познал радость секса с разбитной, уже успевшей побывать замужем бабенкой. Давно это было.

Показались первые строения ― финские дома. Сколько же лет вам? Вас ведь еще пятнадцать лет назад снести обещали. Отжили свое финские домики, и военные разъехались отсюда давно, ан нет, все стоят. За военным городком шли современные постройки, несколько пятиэтажек и дома частного сектора. Где-то там и должно находиться нужное Привольнову заведение. В списке Стражникова оно числилось как интернет-кафе. Жорику потребовалось много времени на его поиски. Никто из местных жителей понятия не имел об интернет-кафе. Наконец Привольнов отыскал его. Небольшое, неказистое, одноэтажное здание находилось на отшибе между военным городком и новым поселком, однако в нем располагалось вовсе не интернет-кафе, а продуктовый коммерческий магазин. Жорик поднялся по ступенькам, вошел внутрь. В магазине были два отделения, две продавщицы, обе молоденькие лет по двадцать. Одна блондинка с узким лицом и цветом кожи бледной поганки стояла навалившись грудью на прилавок, подперев руками подбородок, и бессмысленным взглядом смотрела в пол, другая темненькая, пухленькая с расплывшимися чертами лица сидела за кассовым аппаратом и разгадывала кроссворд. Привольнов шагнул к беленькой.

― Прокуратура Российской Федерации, ― сказал он, доставая удостоверение.

Девица подняла глаза.

― А в чем дело-то?

― Так парочку вопросов задать хочу! ― Жорик хлопнул корочками и сунул их в карман. ― Здесь, вроде, интернет-кафе должно располагаться.

Девушка распрямилась.

― Ну, было, вроде, месяца полтора назад. А теперь вот магазин.

― И почему же с ним произошла такая метаморфоза? ― поинтересовался Привольнов.

Маленький, похожий на рыбий рот беленькой несколько раз беззвучно открылся и закрылся. Девушка раздумывала.

― Не знаю, ― произнесла она наконец и вдруг призналась: ― Нам хозяин не велит говорить о том, что здесь произошло.

― Это почему же? ― искренне удивился Жорик.

У девушки, видать, была привычка шлепать губами. Она издала чмокающий звук и изрекла:

― Не хочет старое ворошить. Пускай, говорит, то, что здесь произошло, поскорее забудется. Тогда и покупателей больше будет.

― Так у вас здесь ограбление было, ― хмыкнул Привольнов. ― Я знаю, иначе к вам и не пришел бы.

― Вот-вот, ― назидательным тоном изрекла девушка. ― О нем нам как раз таки и запрещено говорить.

Преувеличенно серьезный тон девушки вызвал у Жорика невольную улыбку.

― Даже со следователем прокуратуры?

― Даже с ним! ― подтвердила девица и, не сумев долее оставаться серьезной, хихикнула: ― Ну, я прошу вас, дядечка, пожалуйста! ― заканючила она. ― Не приставайте с расспросами, а то, если хозяин узнает, он нас с работы выгонит.

― Ну хорошо, ― сдался Жорик. ― Скажите, где найти вашего хозяина, я с ним поговорю.

В этот момент в разговор вступила черненькая.

― Не советую, ― сказала она, отложив газету. ― Злой он мужик. С гонором. Разговора по душам не получится. Да и знает он об интересующем вас деле не больше, чем любой житель нашего поселка. Он ведь здание это у бывшего хозяина выкупил уже после ограбления.

Несговорчивость девушек стала надоедать Привольнову.