Три грани мизерикорда - Анна Волошина

– Джейк заметил время? – перебил подчиненного лейтенант.

– Джейк-пять, – въедливо уточнил детектив. – Нет, что ты. У таких, как он, даже часов нет в браслетах. Всё по звонку, как у собачек того русского врача… как его…

– Павлов. Дальше.

– А дальше я попросил парнишку описать мне этих людей. И вот что интересно: мужика он обрисовал довольно подробно – рост, вес, габариты, бритая башка… а с бабой заминка. Он её очень, очень испугался почему-то. Твердил об огне и цветах, цветах и огне, и что он имел в виду под огнем, я так и не понял.

– Хочешь сказать, ты понял, что он имел в виду под цветами? – насмешливо приподнял брови Эндрю. С его точки зрения, Тревор – пока – нёс какую-то чушь.

– Да мелькнула у меня одна мыслишка. Я спросил, что за цветы и где они были. Сперва думал, она прилетела с букетом, оказалось – нет. Цветы на теле. Видимо, роспись или татуировка. И вот что любопытно, шеф: я показал ему в планшете изображения разных цветов, и парень без тени сомнения опознал орхидеи.

– И что ж в этом такого любопытного?

Даркхолл устал за день, изрядно пожарился на солнце, поесть не успел, да и не было у него аппетита, потом выпил на голодный желудок… соображать его голова отказывалась наотрез. Нехорошо, конечно, что Тревор видит его таким, да что уж тут поделаешь…

– Где надо прятать лист, Энди? – резко спросил Хартман, и лейтенант мгновенно собрался.

– В лесу, Трев. Ты вздумал проверить, учился ли я в школе? Учился, не беспокойся. При чем тут лист?

– При заднице Лоры Адамс. У неё там, как ты, наверное, в курсе, ящерица выколота.

– Не в курсе, дорогой мой мистер Хартман, – язвительно усмехнулся Даркхолл. – Я женат, если вы вдруг запамятовали, и задница Лоры Адамс мне ни к чему.

– А я вот подумал: как бы Лора стала прятать свою ящерицу, возникни такая необходимость? Один вариант – свести наколку, хотя это долго и довольно болезненно. Но есть ведь и второй: разрисоваться ящерицами с ног до головы, и тогда самая первая просто потеряется на общем фоне. Как лист в лесу.

Лейтенант поднялся на ноги и прошелся взад-вперёд перед скамейкой, обдумывая услышанное. К чему клонит Хартман, он пока не понял, но предложенная им идея маскировки вполне имела право на существование.

– Ну и?

– Да ты сядь, Энди. Сядь, не маячь. Я ведь не ради пустого трёпа заговорил о Лоре и её заднице, хотя задница там высший сорт. Просто, когда я впервые увидел мисс Ставрину в отеле, на ней был только короткий халат. И татуировку на левой голени – ветку орхидеи – я разглядел вполне отчетливо.

– Тьфу на тебя, Тревор! – взорвался Даркхолл, снова вскакивая со скамьи. – Уж хоть бы покойницу не приплетал!

– А ты не горячись, шеф, подумай сперва: прилетают на Дин мужчина и женщина. Мужчина – вот такого роста, – Хартман провел ребром ладони над мочкой уха, – очень мускулистый здоровяк. Женщина – вся в орхидеях. Если убрать из уравнения гибель наших важных свидетелей… а взрыв такси произошёл просто на редкость вовремя и останков, пригодных для качественного опознания, собрать не удалось… то мы имеем весьма стройную картину. Здоровяк и красотка. Очень богаты, заплатить могут много. Косвенно связаны с Семьями, а деньги в сочетании со связями дают порой неплохие результаты. И зуб на Мануэля Хо у обоих хоть куда. Разрушения на Дине почти наверняка часть операции прикрытия, катер-то был и исчез. И Трейси куда-то делся, и Эдварда Молбери дома, похоже, нету… а?

Невидимый «Ревель» прогулялся до границ системы, демонстративно – как и несколько дней назад, когда имитировал отлет – открыл гейт и неторопливо вернулся на Манки. Всё это время Отто Лемке был очень занят. И если ни молниеносно вправленный вывих Агаты, ни её же ранение больших проблем не создавали, то с Кондовым пришлось повозиться.

Катер был обыкновенной гражданской скорлупкой. Слегка усиленной, да, но почти стандартная обшивка ничего не могла противопоставить плотному огню. Агату и её драгоценную сумочку не зацепило просто чудом, помогло то, что в кресле она лежала, а вот Варфоломей…

Три пальца на левой руке были раздроблены, кусок скальпа срезало осколком стекла, две пули угодили в брюшную полость – и это не считая той, которая размозжила нижнее правое ребро и зацепила печень. Да, ничего менять не надо, всё вполне поддается грамотной сборке, но как закатец в таком состоянии ухитрился вывести катер в точку подхвата, было для Лемке загадкой.

Впрочем, пребывание доктора Ставриной на момент извлечения из катера в полном сознании тоже выходило из ряда вон. Как и готовность заниматься делами в тот момент, когда спешно решается вопрос о штопке глубокой колотой раны и фиксации вывиха плечевого сустава, сопровождаемого разрывом связок. Нет, с одной стороны, понятно: адреналиновый всплеск и всё такое, но… интересная планета – Закат!

Конечно, охватившую Агату депрессию со счетов списывать было нельзя. Несколько произошедших на её глазах убийств, причем одно – совершенное собственноручно, выбили девушку из колеи. Если Отто правильно понял, человека (именно человека) она убила впервые. Да ещё и в упор. Особых переживаний по поводу жертвы не наблюдалось, но сам факт… ничего, эта справится, даже психолог не потребуется, ей бы отоспаться, и всё будет в ажуре.

Питу Гринбаттлу тоже досталось, но там неполадки были связаны исключительно с гигантским нервным перенапряжением и почти запредельным повышением внутричерепного давления. Последнюю проблему отчасти решило обильное носовое кровотечение, но работать Питеру некоторое время всё-таки не стоило. Поэтому проверку захваченной на Дине матрицы решили отложить до «Двух бурундуков». Да и подходящего оборудования на корабле не нашлось. В спешке не сообразили как-то…

К моменту прибытия в порт Палм Агата уже настолько пришла в себя, что покинула борт «Ревеля» на своих двоих. Платина пребывал в капсуле и должен был оставаться там ещё не менее трех суток, так что данная конкретная высадка обошлась без него.

Сопровождали девушку, помимо рвавшегося в родную стихию Гринбаттла, трое: Макс Заславский, Анатоль Трейси и Нед Молбери. Этот человек, кстати, произвел огромное впечатление на Ричарда Райта. Штурманские познания старого вояки (контрабандиста? да и чёрт с ним!) заставляли Дика завистливо хмыкать и являли собой великолепный пример для подражания.

Алексу лысый пройдоха тоже, кажется, пришёлся по вкусу, но главным было не это. К удовольствию Райта, мозги его друга встали, пусть и не без скрипа, на положенное им от природы место и доктора Ставрину он теперь воспринимал вполне адекватно.

Симпатия осталась, но романтику вымело поганой метлой, и это не могло не радовать. Правда, с мистером Трейси ситуация, похоже, была прямо противоположной, но уж это Ричарда не интересовало ни в малейшей степени. Сам разберется, не маленький. А если даже и маленький – его сложности. В экипаж не входит, проблем не создаёт, а там хоть трава не расти.

В «Двух бурундуках» всё уже было готово к возвращению хозяина и его гостей. Нед заходить не стал, сославшись на дела, а остальные проследовали в помещения, скрывающиеся за стойкой бара.