Все на продажу - Кэндес Бушнелл

Тем не менее тот секс, который по-настоящему удовлетворил бы Джейни, чаще оставался недосягаем: поцелуи и стандартные ласки большинства мужчин обычно оставляли ее равнодушной. Между ее телом и головой происходил непонятный разлад, из-за чего она частенько вообще ничего не испытывала. Но отсутствие чувства восполнялось тем могуществом, которое она ощущала, когда распаляла мужскую страсть. Джейни понимала, что может управлять мужчиной при помощи секса, и это понимание было для нее важнее всего. Ей нравилось наблюдать, как мужчина от ее прикосновений попадает в полную ее власть; порой удовольствие становилось таким сильным, что она начинала воображать, как душит мужчину, как тот, прежде чем испустить дух, в испуге таращит глаза. Делая мужчине минет, Джейни думала о том, знает ли он, как просто ей сейчас схватить нож и зарезать его. Иногда она даже испугалась, что от утраты самоконтроля ее отделяют считанные секунды… Впрочем, до худшего никогда не доходило.

Из кухни донесся телефонный звонок и «алло» Зизи. Глядя на себя в зеркало, Джейни подумала, не Мими ли на проводе Это, впрочем, не имело значения. На случай, если бы Зизи ей сказал, что у него в гостях Джейни, существовало безупречно логичное объяснение: квартира принадлежала ей, так почему бы ей там не появиться? Конечно, она не поторопится рассказать Мими о неверности Зизи: лучше потерпеть, пока он надоест Мими, и тогда загнать последний гвоздь в гроб их отношений. Или не говорить вообще, думала она, оглаживая грудь и живот. Очень может быть, что свою близость с Зизи она захочет повторить, оставляя все в тайне…

— Да. Никаких проблем. Встретимся через полчаса, — сказал Зизи.

Джейни радовалась, что надела безупречное белье: белый кружевной открытый бюстгальтер и такие же трусики. На ней были сиреневые туфли на высоком каблуке. Летние туфли в разгар зимы были писком моды, подчеркивающим, что женщине не приходится ходить пешком. На шее у нее мерцал черный жемчуг. На мгновение ей вспомнился Селден. Нет, сейчас не до мужа…

Услышав, как Зизи вешает трубку, она торжественно распахнула дверь ванной и предстала перед ним, подбоченившись одной рукой и держась другой за дверную ручку.

— Думаю, ты останешься дома.

Он как раз наливал в стакан воду из крана и так удивился, что чуть не уронил стакан в раковину. Сначала он был смущен, но Джейни ожидала, что на его лице сейчас появится выражение предвкушения. Однако в следующее мгновение он отшатнулся, поставил стакан на край раковины и спросил с ужасом:

— Что вы делаете?!

— А ты как считаешь? — проверещала она и шагнула к нему, перегораживая ему путь бегства из кухоньки. Ему пришлось при жаться спиной к стене. Она взяла его за затылок и притянула к себе для поцелуя.

Его губы оказались жесткими и непослушными, но она объясняла это только удивлением оттого, что она почти нага и абсолютно доступна. Грациозно выгибая спину, Джейни согнула колени и провела руками по его груди, медленно опускаясь на корточки. При этом она смотрела ему в лицо. Это все еще потрясенное выражение должно было измениться, как только ее руки коснутся его члена. Она расстегнула верхнюю пуговицу на его джинсах и уже взялась за молнию, но чуть задержалась, словно оттягивая сладостный момент ее расползания. В следующую секунду раздался оскорбленный рев.

Зизи хотел крикнуть «нет!», но звук получился утробный, похожий на рык зверя, защищающего свою территорию. Он схватил Джейни за локти и оттолкнул. Она шлепнулась на ягодицы, повалилась на бок, а он набросился на нее, как бейсбольный полузащитник, поднял на руки и потащил к дивану. Решив, что Зизи сгорает от желания, она обхватила его за шею. Когда он попытался бросить ее на диван, она так крепко держала его за шею, что ему ничего не оставалось, кроме как упасть на нее. Она забросила ми него одну ногу и принялась целовать в шею, он же прилагал вес силы, чтобы высвободиться. Наконец он схватил ее за руки и, прижав их к дивану у нее над головой, заорал:

— Что ты вытворяешь, черт возьми?

Оба тяжело дышали. Джейни ответить не могла — так сильно он придавил ее к дивану. Все происходящее казалось ей сладострастной игрой, она уже распалилась от ощущения гладкой кожи его шеи. Обычно Джейни не испытывала сильного желания заняться сексом, но сейчас возбудилась, как в юности, и, извиваясь под ним, думала только о том, что он должен ее поцеловать. Он просто обязан ею овладеть, и плевать ей на последствия…

Он вгляделся в ее лицо, потом в отвращении отбросил ее руки и быстро встал.

— Вот, значит, как ты поступаешь с мужчинами? — спросил Зизи зло, кривя губы и обнажая ровные белые зубы. Резцы у него оказались острые, как у хищника. Джейни было жаль, что он пре рвал момент страсти, но она была довольна, что так его взволновала. Она села и потянулась к нему.

— Иди сюда, — сказала она.

Он покачал головой и исчез в ванной. Через две-три секунды он вышел с ее одеждой в руках. л

— Одевайся! — прошипел он.

Джейни со смехом опрокинулась на спину. Она знала, насколько привлекательна, когда лежит так, в одном легчайшем белье. Умение доставлять таким способом удовольствие было для нее одним из немногих источников самоуважения, поэтому она все еще пребывала в уверенности, что они сейчас займутся сексом.

— А если мне не хочется? — Она томно нарисовала пальцем круг в воздухе. — Квартира-то моя. Что хочу, то здесь и делаю.

— Одевайся! — повторил он, швыряя на нее одежду.

Это стало оплеухой, вырвавшей ее из объятия иллюзий. Она запустила в него своей юбкой, но промахнулась, юбка легла на пол у его ног. Тогда она сама кинулась на него во внезапном приступе злобы, метя кулаками ему в лицо. Зизи отпрянул, поймал ее запястья, заломил ей руки за спину и отпихнул от себя Чтобы не упасть, она зацепилась за каминную полку, на которой он, как она только сейчас заметила, поставил фотографию яркой брюнетки, скорее всего своей матери.

— Да что с тобой? — крикнула она, вытирая со рта пену.

— А с тобой что? — парировал он, словно был пострадавшей стороной. — Неужели не понятно, что я не хочу заниматься с тобой сексом?

Этот ответ так ее удивил, что она сначала его даже не поняла. Отсутствие интереса к ней могло, с ее точки зрения, имея единственную причину: его гомосексуальные пристрастия.

— Не смеши меня, — сказала Джейни отважно, беря себя в руки. — Заниматься со мной сексом хотят все.

Зизи смотрел на нее с жалостью, словно совершенно не считал ее сексуальной, и от его взгляда у нее поубавилось самоуверенности.

— В этом все дело, — проговорил он тихо.

Он нагнулся за ее юбкой. Ей стало страшно. Она толком не поняла смысла его слов, но у нее почему-то отлила от лица кровь.

— Летом ты меня хотел, — прошептала она.

— Нет. — Подавая ей юбку, Зизи покачал головой. — Пожалуйста, оденься. Не делай хуже самой себе.

Юбка висела у него на руке, как спущенный флаг, символ ее неудачи. Джейни не могла взять ее у него. Как он самоуверен! Она его ненавидела и одновременно желала. Она обязана была одержать победу, выйти из этой ситуации хотя бы с каким-то перевесом.